Страница 12 из 96
- Однажды, я сбежала от родителей, мне было десять, они поссорились, я сбежала и заблудилась, так и оказалась здесь. Сюда никто не приходит, там наверху дорога, люди, машины, но здесь внизу, тут нас не видно, никто не знает, что ты здесь.
- От кого же ты пряталась?
- Хм.. От себя, наверное. – Наконец, смотрю на него. – Я не хороший человек, Николас.
- Это предупреждение? – Улыбка.
- Факт. – Поднимаюсь, достаточно, пора уходить.
- Уходим?
- Можешь остаться, если хочешь, я доберусь до дома сама.
- Тогда и ты останься.
Молчу.
- Давай. Я не буду ни о чем спрашивать, просто посидим в тишине.
Снова сдаюсь, возвращаюсь на свое место, вытягиваю ноги, кладу руки на колени.
Мы долго не разговариваем, Николас смотрит на меня, я – на высохшее озеро.
- Я никогда никого сюда не приводила. – Наконец, говорю я.
- Что изменилось?
- Я, наверное.
- Я солгал, когда сказал, что не знаю твоего имени.
Смотрю на него, прищурив глаза.
- Я пялился на тебя со сцены, потому что не сразу смог вспомнить, где тебя видел.
- Почему я не помню тебя?
Это бы мало волновало меня пять лет назад, полно людей, которых я не знаю, но которые знают меня. Сейчас это вызывает подозрение и интерес.
- Я на два класса моложе, ты не дружила с малолетками.
Он прав. Я даже не здоровалась с теми, кто моложе даже на класс, когда они говорили «привет», я задирала нос и шагала по коридору так, будто я одна из участниц топ-модель по-американски. До модели мне было далеко, ростом не вышла, но тогда меня это мало волновало.
- Ясно. Что еще ты обо мне знаешь?
Сердце начинает биться сильнее, когда задаю этот вопрос. Как много он знает? Я не хочу, чтобы он говорил об этом, но мне нужно убедиться в том, что привела сюда нужного человека.
- Ничего особенного.
- Не ври. – Мой голос острый, как бритва. Я жду. Николас сглатывает, я надавила, это заметно.
- Ты училась со мной в одной школе, твои подруги Кетрин, Елизабет и Ребекка, ты встречалась с Дениелом Хартом, знаю, что пять провела в Лондоне. Все.
Какая прекрасная легенда о Лондоне, и мне кажется, что люди еще больше ненавидят меня за это.
- Хочешь совет?
- Не-а.
- Все равно скажу. Держись от меня подальше. Даже если я собираюсь у вас «работать» нам не обязательно общаться.
- Обещаю, что подумаю над твоим советом. – Снова улыбка, такая живая, такая искренняя, словно спрятавшееся за тучу солнце, снова выглянуло.
- Думаю, нам пора.
- Я отвезу тебя.
- Нет. Я сама. Пожалуйста.
- Я скажу маме, что тебе нездоровиться.
- Спасибо.
- Придешь завтра? – Кричит в след. Я поднимаюсь вверх по скользкой, путающейся в ногах траве, больше не оборачиваюсь. Я бы не пришла, но знаю, что родители скажут на этот счет, а точнее, что могут сделать. Я не вернусь обратно. Пять лет одиночества, пять лет ненужных бесконечных таблеток и процедур, пять лет промывания мозгов. Я удивлена, что уехала оттуда в здравом уме, не стала одной из тех, в кого превращаются многие находящиеся там. Это страшное зрелище. Я видела, как одна женщина описалась прямо в коридоре и ей было абсолютно плевать, настолько ее напичкали разным дерьмом, что та стала похожа на зомби при жизни. Они не живут там, и я не жила, мы существовали, загнанные в угол животные. Ко мне хорошо относились, потому что родители хорошо платили, меня пичкали таблетками, которые я часто прятала под подушку, а затем смывала в унитазе. Они хотели сделать меня своей узницей, чтобы я не покинула это место никогда, и мои родители продолжили спонсировать это гадкое место. Я не вернусь обратно. Лучше умру.