Ученик афериста

- Это потому что я оборотень? – ледяным тоном произнес Луи.

Ну не говорить же ему о том, что на самом деле три афериста, сидя в грязном доме в Паучьем Тупике, просто хотели получить подачку от министра магии, а показания озлобленного призрака просто чудом подгадали момент и ситуацию?

- Понятия не имею, - уклончиво ответил я. – Это все, что я хотел тебе сказать. Требуй Сыворотку правды.

- А если мне откажут? – Луи бледнел на глазах.

- Права не имеют, - заверил я.

- А если показания свидетелей суд признает более важными?

- Какие показания каких свидетелей, Луи? Тебя не было в Малфой-мэноре первого августа.

Луи, кажется, сам запутался. А тем временем за толстыми стенами послышались шаркающие шаги.

- Нам надо срочно уходить, - сказал я, накинув мантию на Джейден. – Луи, помни про право на Веритасерум.

Успели как раз вовремя, и то, у меня не было гарантии, что мракоборец, фамильярно зашедший в помещение с чашкой кофе, не заметил, как мелькнула моя рука.

Чуть ли не бегом устремившись обратно, мы преодолели коридор и лестницу за считанные минуты и когда мантия-невидимка наконец была упрятана в рюкзак, а мы с Джейден уже сидели на той же скамье, что и прежде, сердце мое колотилось, как после километрового забега.

Я сделал то, что планировал, пусть и обошлось это в разы сложнее, но теперь я был более чем уверен – Луи в Азкабан не сядет, по крайней мере не сейчас и не за убийство Скорпиуса Малфоя. Вопрос, почему я тогда все еще в министерстве магии, показался мне весьма резонным и я всерьез собрался трансгрессировать, а после списать это отцу на то, что «не дождался, устал», как услышал из-за двери смутно знакомый женский голос.

- Это не сейчас нужно решать! Давайте разбирать или дело Малфоя, или резню в Билбери. Ну и что, что этот Уизли фигурировал в обоих делах, Поттер ясно дал понять, что дело Карла Морана и якобы совершенной им резни закрыто. Имейте совесть, завтра слушанье века, а вы мне тут со своим Мораном! Я судья, а не мракоборец, не лезьте со своими нераскрытыми ко мне!

Высокая белокурая ведьма, похожая на лисицу, хлопнула дверью и, повернувшись на высоких каблуках своих ярко-алых туфель, зашагала прочь.

- Леди Тервиллигер! – крикнул я так радостно, что невольно вскочил на ноги и переполошил Джейден. – Мое почтение!

Леди Эмилия Тервиллигер, или «чистокровная нимфоманка», как величал ее покойный Скорпиус, обернулась и, завидев меня, то ли растерялась, то ли испугалась. Но, тем не менее, эта важная особа, подошла ко мне и, сдержанно улыбнувшись, поприветствовала.

- Не знал, что вы работаете в министерстве, - улыбнулся я. – Прошу простить за наглость, но в первую нашу встречу я и подумать не мог о том, что вы судья Визенгамота.

Глазки дамочки нервно забегали: ведь мы были далеко не одни, вдобавок репортеры сновали туда-сюда, если им удавалось проникнуть в отдел.

Но мне бояться было нечего. Ситуация крепко сидела в захвате моих рук, не имея возможности ускользнуть.

Сегодня мне везло.

И почему бы не побыть наглым?

- В мой кабинет. Немедленно, Поттер, - прошипела леди Тервиллигер и, не дожидаясь моей реакции, чуть ли не бегом помчался в конец этажа.

- Почту за честь, - обрадовался я.

- Ты куда? – подскочила Джейден. – Уходишь? Я с тобой.

- Сидеть, - бросил я. – Жди мамку, почитай сборник законов.

И, стараясь не привлекать внимания, прошел по следу самой похотливой женщины магического сообщества, проверяя на ходу наличие презерватива в заднем кармане джинсов.

***

- Еще раз можно? – хмыкнула леди Эмилия, расстегивая пуговицы на шелковой рубашке. – Что за наглость, Поттер?

- Никакой наглости, леди Эмилия, - заверил я и, дернул вниз молнию на ее высокой юбке. – Шестое предписание пятого раздела о Веритасеруме. Все законно. Я лишь прошу вас, как судью, начать заседание суда именно с Сыворотки правды.

Женщина круто повернулась и длинные и весьма массивные бриллиантовые серьги опасливо колыхнулись в ее ушах.

- Это сэкономит время заседания до пяти минут, - добавил я. – Подумайте.

- Или что? – стянув с меня футболку, спросила леди Эмилия. – Попытаетесь шантажировать меня адюльтером?

- Вполне возможно.

- Адюльтер с вами? Едва закончившим Хогвартс? – произнесла леди. – Никто не поверит вам.

- А я и не стану афишировать себя, - сказал я, расстегивая ремень. – А вот Рите Скитер будет очень интересно узнать, что делали вы в часовне с Драко Малфоем в день похорон его сына.

И вновь спасибо Скорпиусу за краткий экскурс по темным пятнам в биографии аристократов.

- Ну вы и гаденыш, - процедила леди Эмилия, сняв тяжелые серьги, чтоб не мешали. – Неужто подглядывали?

- Конечно, я весьма ревнивый любовник, знаете ли, - усмехнулся я, когда нимфоманка уже уложила меня на письменный стол. – Захожу я в часовню, поставить свечу за упокой Скорпиуса Малфоя, а там такое…

***

- … Оправдан по всем пунктам! – объявила судья и стукнула молоточком.

- Это что сейчас было? – шокировано прошептал как громом пораженный Драко Малфой из ложи обвинителей.

И не только он не смог развидеть того, что произошло в зале заседания. Процедура продлилась минут восемь, не больше, не успели присяжные усесться поудобнее.

Заседание было закрытым, к вящему неудовольствию прессы, единственные знакомые лица, которые видел в зале Луи – Доминик, седовласая ведьма-оборотень, Малфои конечно (куда же без них) и я, и то, меня пустили в зал суда только по «особому разрешению судьи», что немало удивило отца, когда тот, опоздав немного, незаметно вошел и уселся на свободное место.

Далее обстоятельства развивались явно не в пользу подсудимого: белобрысая аристократия в лице Малфоев принялась сыпать обвинениями и такими за уши притянутыми фактами, что сомнений не оставалось, Наземникус, рассказывая министру о страшном преступлении, не жалел метафор и эпитетов. Я сидел в самом последнем ряду и не отрывал взгляда от леди Тервиллигер, гадая, подействует ли мой легкий шантаж, приправленный ролью молодого любовника.

Потом я заметил в зале и самого покойного, видимого лишь для троих присутствующих. Скорпиус стоял у самого входа (собственно через него и прошел мой отец) и, облокотившись на дубовые двери, ожидал своего триумфа с абсолютно непроницаемым лицом.

Наконец, когда разбушевавшуюся Асторию Гринграсс усадили на место и ее словесный поток был прерван, судья, то ли демонстративно, то ли случайно, закатила глаза и приказала внести Веритасерум, на что Луи отреагировал настолько широко распахнутыми глазами, что со стороны могло действительно показаться, что убийца испугался.

- Оправдан по всем пунктам, - отчетливо повторила леди Тервиллигер, завидев, что Астория Гринграсс снова раскрыла рот.

Зал быстро опустел. Первым его покинул министр магии, не сказав ни слова. Затем мой отец, что-то сбивчиво сказав Луи, которого уже высвободили из кресла с цепями. Но на остальных я не смотрел, куда интереснее было наблюдать за Скорпиусом в момент, когда Луи, обняв сестру, из-за ее спины продемонстрировал ему средний палец и лукаво усмехнулся.

Но, признаю, Скорпиус до последнего держал лицо: одарив оборотня ледяным взглядом он, даже не посмотрев на меня, исчез, словно туманная дымка, рассеянная ветром.

Зато леди Тервиллигер не сводила с меня своих хищных глаз и я не сдержал улыбку.

- Мои поздравления, - шепнул я, когда Доминик вышла из зала, оставив нас с Луи вдвоем.

- Это ты сделал? – спросил оборотень, и на лице его я впервые увидел тень искренней улыбки.

- Что я сделал?

- Брось. Ты сказал мне про Сыворотку правды, а судья сама решила вдруг использовать это мое право.

Я лишь легонько пожал плечами.

- Я не герой, я – идейный вдохновитель. Не меня благодарить надо.

Луи вскинул бровь.

- Пойдем. – Я кивком головы указал на дверь. – Судья с тобой хотела поговорить.

Стоило нам выйти из зала, свечи на люстре словно кто-то задул кто-то очень сильный. День выдался премерзким, как и все предыдущие с начала августа. Захлопнув дверь, я пообещал себе, что в этот зал больше не вернусь, уж очень там сидеть тяжело.