Страница 148 из 179
— Ты это наденешь.
— Это дерьмо.
— Это Версаче, — прорычал Альдо, треснув меня по лбу своим телефоном. — Ты — лицо моего картеля. А лицо моего картеля не может выглядеть, как постоянный клиент секонд-хенда. Меня бесят твои рубашки.
Финн фыркнул.
— Да что вы все пристали к моим рубашкам, — возмутился я. — Я не надену это петушиное одеяние.
Протянув консультанту вешалку с длинным кардиганом крупной вязки, Альдо заверил:
— Ты наденешь это. Никто в моем картеле не будет выглядеть, как… как ты. Вот за что я уважаю Сильвию и держу ее рядом, так это за то, что она всегда хорошо одета.
— И отнюдь не за то, что она лучший финансист и махинатор, — протянул я. — Слышь, Альдо, а почему только я страдаю? Ты почему до Финна не доебываешься?
Финн метнул в меня ледяной взгляд.
— Потому что мне нравится, как одет Финн.
Я опешил и внимательно осмотрел Финна: черная футболка не по размеру висит на плечах, как мешок, оголяя большого чернильного орла на груди, потертые серые джинсы, тяжелые армейские ботинки.
— Он одет, будто ограбил бездомного!
— Ты долбоеб, — вскинулся Альдо. — Это гранж!
— Че сказал? — нахмурился Финн.
— Ты в тренде, Финн. Поттер, закрой рот и примерь это.
— У меня мать в таком замуж выходила.
— ПОТТЕР!
Я скривился и брезгливо надел непонятную деталь одежды: светлый жилет со шлейфом едва ли не до колен.
— А вообще, — протянул Альдо, обойдя Финна. — Я тут подумал.
— Что сделал? Подумал? — огрызнулся я, глядя на себя в зеркало. — У тебя что, телефон разрядился?
— … мы расплетем тебе дреды, оставим длину и сделаем омбре, — заявил Альдо.
— Че он сейчас сказал? — шепнул мне Финн, когда Альдо направился к очередной полке.
— Говорит, налысо тебя стричь надо, ты на Медузу Горгону похож, — сказал я, но заметил на лице Финна замешательство. — Медуза Горгона… мифы Древней Гре… баба со змеями на голове.
Поход по бутикам, где Альдо Сантана весь персонал знал лично, длился целую вечность. Пакеты с одеждой грузились в машину еще дольше. Это был эдакий неприятный момент в моей карьере: шоппинг я ненавидел, обожал свои клетчатые рубашки, совершенно не разделял фанатизм Альдо от брендов и непонятного мне шмотья, но был вынужден сопровождать его.
— Я тут еще подумал, — протянул Альдо, сидя рядом на заднем сидении и глазея в «Твиттер».
— Еще? Альдо, не пугай нас, побереги голову.
— Заткнись, Поттер. Так вот, — продолжил Альдо, растягивая слова. — Я решил руку забить.
— Гвоздями? — фыркнул я.
— Татуировками, тупое животное.
— О, я в этом шарю, — отозвался Финн, повернувшись к нам с переднего сидения.
Но, оглядев Альдо, вскинул брови.
— А ну покажи бицепс.
Альдо послушно согнул руку в локте.
— Не, не надо забивать, — вынес вердикт Финн.
— Почему? — насупился Альдо.
— Потому что ты дрыщ.
Я захохотал во весь голос.
— И ты дрыщ, — напомнил Финн.
— Ой, нашелся тут культурист, — ядовито буркнул я.
— У тебя кубики пресса есть? — улыбнулся Финн. — А у меня есть. Вот и не пизди.
Альдо снова уткнулся в телефон и за всю поездку больше ни слова не проронил.
*
— Ну как я тебе? — поинтересовался я, раскинув руки.
Одетый в обновки, я выглядел ну очень странно: широкие черные брюки, зауженные у щиколотки, белая футболка и длинный жилет.
— В гетто бы тебя за такое убили, — вздохнул Финн.
— Тот редкий случай, когда я согласен с устоями гетто.
Несмотря на то, что Альдо нахваливал мой образ (скорее свой вкус, впрочем), а все, кто были в тот день в доме: от садовника и до начальника охраны Мачете закивали, не желая перечить мафиози, я выглядел, как клоун. Наверное, чего-то в этой жизни я не понимаю.
Появиться в таком одеянии в поздний пятничный вечер на колдовском рынке — ну, не страшно, тамошние и не в таком ходят, но смеяться будут долго. Поэтому, пока Финн стоял на стреме, высматривая Альдо в коридоре, я быстро переоделся и, дернув друга за дреды, трансгрессировал.
В баре было пусто.
Секундочку. Пятница. Ночь. На рынке зажигаются ночные огни, закрываются магазины, местные и туристы по обыкновению должны были наводнять «Борзый Конь», а Михаил и его старшая дочь, ругаясь и сгребая выручку, обязаны были работать не покладая рук.
Но бар был пуст, хоть свечи и горели, а полотенца и тряпки сами по себе драили столы и стаканы.
Взяв со стеллажа бутылку джина, я вышел на рынок и пожал плечами.
Финн, поманив меня рукой, указал кивком головы на огонь, видневшийся в деревне.
Сначала меня одолела нехорошая мысль о пожаре. Но, вспомнив, что первого ноября сумасшедшие сектанты Санта-Муэрте устраивают у огромного костра пляски и какие-то причудливые ритуалы в честь Дня Мертвых, мигом успокоился. Наверняка местные наблюдают за праздником.
Я застал этот праздник лишь дважды: в первый раз, когда очутился с чуть живым Финном на рынке после резни в семьи Сантана, а второй раз помню очень слабо, был очень пьян.
Да, действительно праздник. Дома, трейлеры и шатры деревни расположены вокруг большой лужайки, на которой росла одинокая, но величественная липа. Сейчас липа была не одинока: недалеко от ее ветвей горел огромный костер, языки пламени которого достигали в высоту до человеческого роста.
Я увидел атташе Сильвию, одетую «по-деревенски»: в огромную фланелевую рубашку, доходившую ей до колен, русского бармена и трех его дочерей, бабушку-травницу, змееуста, странного вида волшебника с накинутой на плечи шкурой ягуара, священника, жриц вуду во главе со своей высокой сеньорой Лаво, самих сектантов Санта-Муэрте, чьи лица были загримированы на манер человеческого черепа. Я знал здесь совершенно всех, поэтому смело встал позади Сильвии, не боясь, что буйные сектанты принесут кого-то в жертву.
Минуты хватило мне для того, чтоб понять, почему праздник такой тихий. Присмотревшись к незнакомому синему фургону, в котором что-то тряслось, гремело и хрустело, я к своему ужасу узнал человека, стоявшего рядом.
— Все вы знаете Альбуса Северуса Поттера, — протянул Скорпиус Малфой, облокотившись на фургон и поправив дорогую сумку на плече. — Я дал вам больше года, после нашей последней попытки его найти, чтоб вы обдумали все.
Сильвия, услышав мой сдавленный вздох, придвинула к себе Михаила так, чтоб его широкая фигура скрыла меня от глаз Малфоя.
— Я ищу его не потому что мне так хочется, — громко объявил Скорпиус. — Я обещал его отцу взамен на некоторую информацию. А Малфои всегда держат свое слово.
Его большие глаза, в свете огня казавшиеся янтарными, бегло оглядели колдунов и, как мне показалось, его взгляд задержался на том месте, где стоял я.
Из фургона послышался нечеловеческий крик, срывающийся на хрип.
Кто-то ахнул. Скорпиус и бровью не повел.
— Мне нужен Альбус Северус Поттер, — повторил он отчетливее. — Он вернется к отцу. И все.
— Не знаем такого, — произнес священник, выступив вперед. — Я отвечаю за деревню. Здесь не было такого.
— А если я спрошу еще раз?
— А если я макну тебя рожей в святую воду? — спросил священник. — А, дьявольское отродье?
Их взгляды на секунду пересеклись, прежде чем Скорпиус широко улыбнулся.
— У меня еще пара минут в запасе, — взглянув на часы, сказал он. — Поэтому еще раз прошу каждого подумать.
— Пиздуй нахуй отсюда, — рявкнул Михаил.
— Я бы с радостью, но я обещал. Малфои всегда держат свое слово, не хочу портить репутацию своего рода.
Фургон рядом со Скорпиусом словно подбросило на ухабистой дороге, так он затрясся. В грязное окно уперлась окровавленная человеческая рука, оставив на стекле след из крови и волокон плоти.
Все молчали.
Я слышал, как Финн осторожно вынул из кобуры пистолет.
— Альбус Северус Поттер, — прогремел Скорпиус, глядя на часы. — Десять…
— Что?
— Девять.
К моему восхищению и смущению, волшебники молчали. Даже дети, которые, казалось бы, могут ляпнуть ненароком.