Страница 128 из 179
Отвернувшись как раз в тот момент, когда голову проткнула кочерга, я был близок к истерике.
Финн, прижавшись к двери, утер руками кровь с лица и откинул дреды за спину.
— Ты сраный волшебник, — тяжело дыша, сказал он. — Ты можешь больше, чем я, больше, чем те, за дверью. Перестань уже быть мебелью и помоги мне.
— Да как? — взвыл я.
— Убей их нахуй!
— Я не могу! Слушай, может, для тебя это нормально, а я вижу, что нормально, но я…
— Я тебе сейчас въебу.
Ребенок на моих руках так верещал и сучил ногами, что я чуть его не выронил.
Финн сплюнул на пол и сжал кочергу крепче.
— Я не справлюсь один.
— Я никогда не убивал намеренно, — признался я с дрожью в голосе. — Я даже не знаю, сработает ли заклинание. И вообще, ты чем-то думал, когда шел сюда! Чем думал? Жопой!
Дверь снова открылась и Финн, схватив очередного магла в охапку, закрылся им от града пуль. Магл заорал так, что, казалось, задрожал потолок.
Вцепившись острыми зубами в его шею, Финн вгрызся в плоть и, откусив хороший кусок, отшвырнул от себя уже мертвое тело.
— Ладно, — швырнув труп в коридор и снова закрыв дверь до того, как просвистел очередной залп, сказал Финн. — Перенесись на рынок, оставь ребенка. И сам оставайся, ты реально мешаешь.
Наши взгляды встретились.
— Быстрее, — добавил Финн и снова открыл дверь.
Сжав сына, который, как мне показалось, делал все, чтоб выскользнуть у меня из рук, я закрыл глаза и трансгрессировал.
*
Ощущение того, что внутренности скрутила невидимая рука, как это часто бывает при трансгрессии на большие расстояния, отпустила сразу же, как только ноги почувствовали под собой твердую опору.
— Поттер, сука, никаких манер, — раздался где-то рядом голос бармена.
Я трансгрессировал прямо в бар и, осмотревшись, заметил, что взгляды всех присутствующих обращены в мою сторону.
Наверное, я с ног до головы в крови.
Впрочем, зеркало с длинной трещиной на стене оповестило о другом: на мне ни пятнышка.
Как и на ребенке, который надрывисто орал.
Михаил что-то гневно спросил, но я не слышал. В ушах все еще стоял звук выстрелов.
— На, — заторможено сказал я, протянув сына Михаилу. — Теперь он твоя проблема.
Бармен, повертев ребенка, нахмурился. И снова что-то спросил, но я снова не слышал и не слушал.
— Акцио, ружье и патроны, — быстро сказал я, прежде, чем взвесил все за и против.
Из-под барной стойки тут же вылетело, будто на зов, старенькое, но добротное ружье и полупустая коробка патронов.
— Слышь, какого… — рявкнул было бармен, но я, схватив оружие, поспешил трансгрессировать.
— Остолбеней! — крикнул я, когда трансгрессировал не в спальню, как надеялся, а в коридор.
Из палочки вырвался алый луч и подкосил сразу двоих.
«Ты волшебник, Поттер» — любил повторять Наземникус Флэтчер. — «Волшебная палочка нужна не только для того, чтоб в носу ковыряться».
Спросите, откуда же у меня взялась смелость, что я вернулся, практически не задумываясь?
Отвечу: какая к черту смелость? Ноги дрожат, руки дрожат, губы дрожат, зубы стучат, сердце колотилось, как заведенное, да и заклинание я произнес так, что люди из банды Флэтчера явно подумали, что у меня заикание и дефекты речи.
Раскидав троих оставшихся в живых у двери (пафосно сказано, на деле я просто криво взмахнул палочкой и те упали скорее из жалости ко мне, нежели мое заклинание было таким сильным), я робко постучал в избитую пулями дверь.
Секунду спустя в сантиметре от моего глаза замерло острие кочерги.
Я чуть не упал в обморок.
Финн осторожно выглянул в коридор.
Никого живого.
— Хули ты здесь?
Во дворе снова послышался шум подъезжаемых машин.
Потупив взгляд, я протянул Финну ружье.
— Я знал, — растаял суровый новоорлеанский головорез и, выронив кочергу, так прижал меня к груди, что я перепугался. — Я знал, что ты хоть и ссыкливая гнида…
— Финн…
— … у которой яйца из хрусталя…
— Финн…
— … и пользы от тебя в бою меньше, чем от пакетика чая…
— Финн…
— … ведь пакетик чая можно просунуть человеку в глотку, и человек задохнется…
— Финн! — уже строже гаркнул я, уткнувшись в пропитанную кровью футболку.
— … я знал, что ты вернешься и еще покажешь всем такую ебучую уличную магию, что все просто охуеют.
Отцепив от себя головореза, я осознал, что теперь моя идеально чистая рубашка перепачкана кровью, как и щека.
— Я не могу убивать намеренно, — горько и пристыжено сказал я, глядя, как Финн заряжает ружье. — В этом весь я, я не могу постоять за себя, что уже говорить о том, чтоб прикрывать тебя, я не боец, и даже не до конца волшебник… я слишком труслив, чтоб убивать людей.
Финн отмахнулся.
— Оставшиеся ждут подкрепление, — серьезно сказал он. — Я ебу, сколько их сюда перевез Флэтчер.
Будто до этого момента я мало паниковал.
— Кажется, те, кто остались, хотят подорвать винный погреб, я видел у них… Э!
*
— Авада Кедавра! — рявкнул я, выбив ногой дверь в погреб. — На святое они покусились! Авада Кедавра!
Большое темное помещение осветило зеленым светом, который, отражаясь в темном стекле бутылок, замерцал в них сияющими огоньками.
Маглы беззвучно осели на пол. И никого не стало.
Разъяренно оглядевшись, я сжал в руке волшебную палочку.
Финн, прижавшись к стене, моргал.
— Что? — нахмурился я.
— Ты страшный человек.
Снова откуда-то послышались быстрые шаги.
— Эти бегут в библиотеку, — распознал Финн.
Я, чувствуя, как внутри все горит, взбежал вверх по ступенькам и, оказавшись на кухне, выглянул в холл.
— Авада Кедавра!
Один из маглов упал на лестнице, а я, снова взмахнув палочкой, отправил заклятие во второго, раньше, чем он выстрелил.
— Стоять, — отшатнулся я. — Схрена ли им бежать в библиотеку?
Финн потупил взгляд и внимательно огляделся.
— Финнеас Вейн!
— Что?
— Ты заставил меня убивать! — бушевал я, уткнув палочку в его впалую щеку.
— Зато ты уже не боишься, — улыбнулся Финн.
Что правда, то правда.
Страх словно ветром сдуло.
Я только-только восхитился своей смелостью (правда, мало кто может этим похвастаться, когда пули свистят над головой, а со ступенек кровь хоть смывай), как снова услышал этот проклятый звук.
Звук подъезжаемой машины.
— Да сколько вас? — прошептал я.
Такое ощущение, что Наземникус в свою банду людей набирал по объявлению на столбах. Или перевез в Коста-Рику по крайней мере четверть населения графства Корнуолл.
Финн уже выбежал на улицу, открыв стрельбу из ружья. Выстрелы из него звучали не так часто, как когда он стрелял из пистолетов, но, видимо, само наличие хоть какого-то оружия в руке придавало Финну чувство собственной непобедимости и неуязвимости.
— Остолбеней, — крикнул я, махнув волшебной палочкой в сторону магла, который зашел Финну со спины.
Финн, юркнув за ограждение, перезарядил ружье и подмигнул мне.
Новая череда выстрелов, заклинаний, криков, ругани.
Никогда еще я так долго не упражнялся в боевой магии. По сути, моя «боевая магия» ограничивалась тремя практическими уроками Защиты от Темных Искусств, на которых я демонстрировал базовые умения.
А тут я так лихо, как мне казалось, метаю заклинания, даже получаю какое-то садистское упоение от того, что я сильнее тех, кто меня атакует.
Интересно, Финн чувствует то же?
Наверняка, с оружием в руках он совсем другой, не такой, как тот тупоголовый простак, смотревший «Аладдина» и тискающий животных. Он — необузданный хаос.
Людей все меньше, сил тоже. Я пропустил тот момент, когда Финн вступил в схватку уже не с несколькими, а с одним противником, к которому у него, судя по крику: «Этот — мой!» были какие-то свои счеты.
Присмотревшись, я не сразу понял, чем так примечателен этот здоровяк в черной футболке и темно-серых брюках, с чьим могучим телосложением мог конкурировать только русский бармен колдовского рынка, но потом узнал его смуглое неприятное лицо.