Ученик афериста

Я знал, что оборотни есть, я знал, что они опасны, знал, что «где-то кто-то говорил, что они обитают в Запретном лесу», но понимать, что оборотень находится совсем близко… я долго не мог с этим свыкнуться.

Наземникус советовал сидеть на месте, вести нормальную жизнь юного наркоторговца и не высовываться. Тогда я еще не понимал, насколько это дельный совет.

Наверное, какая-то нездоровая тяга к высшей справедливости, которую я впитал с молоком матери, в тот момент била ключом, и я, как и положено законопослушному гражданину магической Британии, с самого утра трансгрессировал в коттедж «Ракушка», милый домик на берегу моря, недалеко от Тинворта.

В этом доме до сих пор обитали Билл и Флер Уизли, даже после того, как трое их детей покинули родные стены: старшая, Виктория, кажется, снимала жилище где-то близ Косого переулка на пару с подругой, Луи «пропал без вести», а Доминик вышла замуж и переехала на Шафтсбери-авеню 17.

Что я хотел рассказывать Биллу и Флер? Зачем я вообще решил лезть не в свое дело?

Хотел ли я утешить супругов, сказав, что Луи жив?

А потом добить известием о том, что Луи — оборотень.

Я уже мысленно прорепетировал диалог, шагая по невысоким холмам к домику, как завидел неподалеку, у самого берега тонкую фигурку, укутанную в черное пальто. Длинные рыжие кудри развевались на сильном ветру, совсем как алый флаг.

Доминик, словно услышав мои шаги, медленно обернулась, убрав волосы с лица.

— Альбус? — поинтересовалась она, увидев меня на холме.

— Привет, — кивнул я, спустившись к кузине. — Ты родителей навещаешь?

Доминик склонила голову и улыбнулась.

— Их нет дома. Утро среды, я и забыла, что они на работе.

Лучистые зеленые глаза Доминик глядели на меня с едва заметным ледяным упреком.

— Хотела поблагодарить маму за то зеркало, которое она нам прислала, — снова заговорила Доминик.

У меня внутри все похолодело.

— Представляешь, оно пропало. Ну, не страшно, оно было довольно уродливым. А ты, Ал, о чем-то хотел поговорить с моими родителями?

Я открыл было рот, но ни звука оттуда не вырвалось.

— Хотел спросить у Билла насчет стажировки в Гринготтс, — наконец, произнес я. — Ладно, проще написать ему, никогда не подгадаешь, когда твои родители на работе.

Ветер завывал так сильно, что я едва слышал свой голос. Наверное, здесь хорошо летом, или теплой весной, когда ледяные ветры не гнут промерзшую траву к земле.

Я, как ни странно, думал об этом. Поняв, что никакого смысла ждать Билла и Флер нет, тем более, говорить с ними при Доминик, я приготовился было трансгрессировать, как голос, холодный, чуть презрительный, заставил меня обернуться.

— Если ты кому-нибудь расскажешь о Луи, то я черкну твоему отцу пару слов о том, чем ты зарабатываешь себе на жизнь, и ты вылетишь из моего дома раньше, чем произнесешь слово «оборотень».

Я стоял, не в силах даже пошевелиться. Широко раскрытые глаза слезились от холодного воздуха, но я не моргал, лишь повернул голову.

— Ты услышал меня, Альбус? — спокойно сказала Доминик. — Кивни, если услышал.

Я машинально кивнул.

Алые губы Доминик дрогнули в ледяном подобии улыбки. Сунув руки в карманы пальто, она подошла ко мне, утопая каблуками сапог в песке и, на секунду мне показалось, что она хочет прошептать мне что-то на ухо, но кузина лишь трасгрессировала, оставив меня на берегу одного.

***

Доминик блефовала. Это я знал точно, и только это меня и успокаивало.

Нет, ну в самом деле, что она может написать моему отцу о моей деятельности?

Я очень осторожен. Я нигде не прокололся.

Хотя нет, прокололся. Я забыл о том, что кроме тупоголового Скорпиуса на Шафтсбери-авеню живет его незаконная, по малфоевским меркам, жена.

Доминик была совершенно незаметной: ходила себе по квартире, прибиралась, готовила постоянно что-то, а зная ее добродушный покладистый характер, я и помыслить не мог о том, что она меня в чем-то подозревает. А зря. Непонятные предметы декора-барахло Наземникуса, нашествие пикси невесть откуда, и, наконец, проклятое «Ясное Око», о котором Скорпиус подумал как о приданом. Доминик же совсем неглупа, конечно, она связала все это с моим переездом на Шафтсбери-авеню.

Но конкретно против меня ничего не было, о наркотиках она и понятия не имела. Надеюсь.

Надо признать, шантажистка из Доминик вышла отменная: узнай мой отец, Глава Отдела мракоборцев, что я занимаюсь чем-то нелегальным (или как минимум странным), организует такую проверку, в результате которой обнаружит все подводные камни моей жизни. А вслед за мной полетят и Наземникус, и Моран, и вся верхушка криминального мира Британии.

Думая обо всем этом, я совершенно забыл задать главный вопрос.

— Так ты знала? — ахнул я. — Знала, что он оборотень?

Когда состоялся этот пренеприятнейший разговор, я искренне жалел, что Скорпиус сейчас не рядом.

Близнецы стояли прямо передо мной. Такие…одинаковые: блестящие волосы медного цвета, светлая кожа без веснушек, высокомерные взгляды зеленых глаз, даже позы, в которых они стояли, были чем-то похожи. Время словно перенесло меня на третий курс Хогвартса, когда когтевранцы Луи и Доминик, стояли вот точно так же, одаривая всех и каждого ледяным взглядом.

— Конечно, я знала, — произнесла Доминик, не сводя с меня глаз.

— С самого начала?

— Он мой брат, — просто ответила Доминик.

— И ты молчала? — вскинулся я. — Ты никому не говорила?

Луи разъяренно зарычал, и я заметил, что его зубы мало чем напоминали человечьи. Видимо, скоро ему предстоит выть на луну.

— Ты пришел в дом моих родителей, чтоб выдать меня, — прорычал Луи и, шагнув вперед, вжал меня в кухонную тумбу. — Зная, как мой отец относится к оборотням. А сейчас еще обвиняешь Доминик в том, что она молчала?!

Неизвестно, убил бы Луи меня с одного удара мощной руки, если бы между нами не встала сама Доминик.

— Луи! — рявкнула она, уперев руку ему в плечо. — Хватит.

— Он хотел выдать меня, — рявкнул в ответ Луи. — Знаешь, что с такими, как я, делает так называемое лечение?

— Думаешь, я позволила бы ему выдать тебя?

— От тебя бы это не зависело. Где гарантия, что завтра он не попытается снова.

Как-то странно было слышать, как близнецы спорили обо мне в третьем лице, кажется, вообще забыв, что я присутствую в шаге от них.

— … это то, о чем я тебе говорил, Доминик. Если знает он, знает и твой придурочный Малфой.

— Альбус будет молчать, я клянусь тебе.

— Да нихрена он не будет молчать! — прорычал Луи. — Он уже попытался растрепать все.

— Ну и что ты предлагаешь? — вскинулась Доминик. — Память ему стереть?

Луи не ответил.

И, к моему ужасу, достал из кармана джинсов волшебную палочку.

— Ты обалдел? — возмутился я. — Убери палочку!

— Он никому не скажет, — пообещала Доминик.

— И я должен ему верить? — фыркнул Луи.

— Ты мне веришь? — серьезно спросила Доминик.

И попала в самую цель.

— Я клянусь тебе, — тихо, едва слышно, сказала Доминик, прижав ладонь к щеке брата. — Я клянусь, что никто не узнает. Если надо будет, я заставлю Ала замолчать.

— Это как же? — вырвалось у меня. Хотя, на берегу Доминик предельно ясно пояснила, как.

Но меня и не думали слушать.

Серьезно, эти чертовы близнецы будто меня не видели и не слышали!

— Не появляйся за городом после заката, — шепнул Луи, поцеловав сестру в макушку.

— И не собиралась, — ответила Доминик. — Береги себя.

И Луи, не одарив меня и взглядом, подхватил спортивную сумку. Через минуту за ним закрылась дверь, оставив нас с Доминик в квартире одних.

Зная, что стоит Луи исчезнуть с горизонта, кузина скидывает свою ледяную маску высокомерия, я и не думал остаться без ответов.

— Какого черта ты молчала? — вскинулся я. — Доминик, ты должна была рассказать родителям.

— Закрой рот, — отчетливо, почти по слогам, произнесла Доминик, повернувшись ко мне.