Лютня и Щит

— Разве не об этом мечтает каждая влюбленная девушка?

— Влюбленная — может быть. Девушка — тоже возможно, хотя они чаще мечтают о семье и законных — законных! — детях… А я — бард. И не какой-нибудь, а орлесианский! И мечты у меня соответствующие.

— Разжигать мятежи? Провоцировать гражданскую войну?!! — он уже почти кричал — Неужели ты не понимаешь как это подло? Я доверял тебе, я ценил тебя, я… — Он запнулся, и замолчал. Ви вздохнула. Ее клонило в сон. И телом и разумом она сейчас мечтала об одном — погрузиться вновь в блаженную Тьму, из которой ее так жестоко вырвали.

— Не приходи больше, пожалуйста. Хорошо? Просто… Не приходи. Я знаю, что будет дальше, я и сама так умею. Останься за дверью, и забудь. Оставь мне немного достоинства, раз я была тебе так дорога, как ты говоришь. И.. — Она потерла щеку, и отвернулась — Если останутся силы — прости меня.

Она все-таки выдернула фальшивый зуб из десны, но разгрызть не успела, просто проглотив, когда почувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Она бы сделала это раньше, но Ви надеялась в последний раз взглянуть в такие родные и такие холодные глаза. Запомнить его лицо, чтобы когда за ней пришел Фалон'Дин, проводить в Бездну, у него было лицо Алистера… Говорят, в самом конце он принимает облик того, кого любишь или того, кого видел в последний миг перед смертью. Теперь оставалось только дождаться, когда желудочный сок растворит оболочку, и по возможности — умереть не приходя в сознание.

— Ты… Ви! Ты что, прощаешься? Никто тебя не убьет, не нужно так… Ви? Ви?! — Он бросился к ней, подхватывая, обмякшее тело, но она этого уже не почувствовала.

Часть 6. Конец и начало

Она лежала на спине, закрыв глаза, чтобы не слепило солнце, и море мягко покачивало ее на волнах. Крики чаек над головой, соленые губы и теплая вода, обволакивающая ее. Внезапно одна из чаек резко спикировала к ней и вцепилась острым клювом в ногу, раздирая ее и выклевывая куски мяса. Ви вздрогнула и замахала руками, пытаясь прогнать чайку, но та не отставала, дергала ее за волосы, клевала пальцы и громко верещала прямо в ухо.

— Уйди! Оставь меня в покое! Чего тебе надо? — крикнула Ви, отбиваясь от чайки.

— Где Анора? — неожиданно спросила та голосом банна Тегана.

Ви набрала побольше воздуха в легкие и нырнула.

«Как тепло и мягко. Если это Бездна, то она мне нравится», — улыбаясь подумала Виолетта, но резкий голос на ухом, похожий на клекотание чайки, заставил ее открыть глаза.

— А ты хорошо подготовлена, бард, надо отдать тебе должное, — банн Теган стоял над ней, заложив руки за спину, и неприязненно ее разглядывал.

Ви села на кровати и натянула до подбородка одеяло, которым была укрыта. Голова кружилась, и она осторожно, стараясь не делать резких движений, огляделась по сторонам. Она больше не в подвальной камере. Комната, судя по интерьеру, находилась во дворце. Здесь даже было окно, правда, забранное решеткой, но солнечный луч проникал сквозь не задернутые гардины и падал на подушку. Мысленно удивившись своему новому положению, она выжидательно уставилась на королевского советника.

— Яд, — хмыкнул он. — Признаться, такого я от тебя не ожидал. Хотя могу тебя понять — все лучше, чем снова в руки к палачу, да?

Ви не ответила. «Чего он от меня хочет? Зачем пришел?»

— Но замысел твой не удался, как видишь, — немного помолчав, продолжил он. — Желудок тебе промыли, но лихорадка все никак не проходила. Я несколько часов просидел у твоей кровати. Не обольщайся, — хмыкнул он глядя на нее, — меня не здоровье твое беспокоило, а ответы. Ответы, которые, как я думал, ты можешь дать в горячке, раз уж пытки не помогли.

Ви напряглась. Рассуждение Тегана, она не могла не признать, было вполне здравым. «Сработало?»

— Но, как я уже сказал, у тебя хорошая подготовка. Ты ничего не сказала, только звала короля по имени. Не беспокойся, я ему об этом не скажу.

Теган отвернулся от нее и стал смотреть в окно. На какое-то время в комнате воцарилась полная тишина. Ви прислушивалась к своим ощущениям. Нога жутко саднила и чесалась, пустой желудок сводило, голова по-прежнему кружилась, нестерпимо хотелось пить, а пальцев она вообще не чувствовала. Запаниковав на минуту, она быстро высунула руки из-под одеяла, но все пальцы были на месте, туго перебинтованные. Что ей делать дальше, раз не получилось умереть, она не знала, и мысль эта тревожно билась где-то на задворках ее сознания.

— Он слишком добрый, слишком доверчивый, а ты этим воспользовалась, да? Демон тебя побери! — банн Теган развернулся к ней так резко, что она вздрогнула, но ничего не сказала.

— Я говорил ему, что рано или поздно, кто-нибудь этим воспользуется. Да что там, все и так пользовались! Я говорил, что надо было казнить Анору давным давно, но он не мог поднять руку на женщину. "Она не может отвечать за преступления отца, дядя," — отвечал мне он. Ха! Как будто это важно! Она — политическая фигура, и, пока она жива, его власти всегда будет что-нибудь угрожать. Я бы и детей ее убил, если бы это помогло сохранить порядок в стране, но, к счастью, у нее их не было. А теперь Анора на свободе и уже, наверняка, в Орлее. Ты ведь туда ее отправила? Так вот знай, если легионы орлесианских шевалье опять вторгнутся в эту страну, убивая мужчин, насилуя женщин и сжигая дома, все это будет на твоей совести. Ты сможешь с этим жить? Впрочем, кому я это говорю? Орлесианская шлюха! — казалось он сейчас ударит ее или плюнет в лицо, но он только развернулся и пошел к выходу из комнаты. У самой двери он остановился и еще раз оглянулся на нее.

— А вообще-то я должен сказать тебе спасибо. Благодаря тебе, Алистер уже никому не будет доверять.

Дверь за ним закрылась, и Ви услышала скрежет ключа в замке. А потом обхватила руками подушку и разрыдалась.

Никто к ней не приходил. Немного успокоившись, Ви выпила весь графин с водой, но это лишь раззадорило пустой желудок.

Она откинулась на подушки и попыталась уснуть. Спать ей хотелось, но тревожные мысли никак ее не отпускали, стучали в висках, шептали на уши, выбивали ритм сердцем.

«Что дальше?» — Этот вопрос она задала себе уже сотню раз, но так и не поняла. В общем-то, разгадка была простой: побег или смерть. Ви уже собиралась встать, чтобы проверить крепость решетки на окнах, как вдруг услышала негромкий стук в окно.

Хромая, и ругаясь про себя, она встала, и кое-как доковыляла до окна. Голова кружилась, вот рту, несмотря на выпитую воду, было сухо, и тело все еще горело лихорадкой. И все же, надо идти. Надо. Просто надо и все, если хочешь жить дальше.

На окне сидел ворон с покрашенным в красное меховым загривком. К его лапе был прикручен небольшой, тугой свиток. Умная птица не издала больше не звука, терпеливо ожидая, когда ей откроют. Сердце Гараэл пропустило удар, и она торопливо приоткрыла окно — какое счастье, что они не додумались его запереть! Ворон сунул ей лапку, и дождавшись, когда она отвяжет пергамент, взмахнул крыльями и был таков. Она дрожащими пальцами развернула записку.

«Через три часа после смерти металл станет льдом. Будь готова. Записку уничтожь. Сестра.»

— Через три часа после смерти… — задумчиво повторила Ви. Понятно, думали, что записку перехватят. "Смерть" — поэтическое обозначение полуночи. Дата не указана, значит сегодня. Металл станет льдом… Она покосилась на решетку и мысленно хмыкнула. Ну конечно! Проморозят решетку, и ей достаточно будет одного сильного толчка. Сестра — это одна из девушек Бриалы, кто же еще? Судя по всему, эльфийка, иначе не выбрала бы такое близкое родство. Тоже некоторая защита от подставы, если о побеге узнают.

Ви не могла поверить. Ее вытащат? Но почему? Почему она так важна? Она гадала, и не могла придумать достойную причину. Может, прознали, что не смогла покончить с собой? Так ведь это уже не имеет никакого смысла, никакой информацией, кроме нахождения Аноры она не знает, да и та уже не актуальна, ввиду того, что все и без того в курсе, где сейчас мятежная королева.