Теория мироустройства

“Ренко” выслушала её с непроницаемым лицом. Пару секунд она стояла напротив, не шевелясь и не отводя взгляда от Марибель. Ничто не нарушало напряжённой тишины, повисшей между ними двумя. Свист ветра, шорох листьев, звук трескающегося камня — всё это замолкло, словно чтобы не помешать торжественному молчанию. Спустя несколько мучительно долгих мгновений рот “Ренко” искривился в горькой улыбке. Покачав головой, она проговорила:

— А ведь тебе дали шанс, Марибель…

Услышав своё имя, Марибель вздрогнула. Её охватило острое желание как можно скорее бежать от этого проклятого места, но она с ужасом обнаружила, что не может и пальцем пошевелить — всё тело сковал дикий, первобытный страх перед той, кто сейчас выглядел в точности как самая дорогая её сердцу подруга и кто, несомненно, не являлся человеком.

А в следующий миг Марибель дёрнулась, будто ошпаренная, почувствовав крепкую хватку на своих застывших руках — это “Ренко” взяла её за запястья, чтобы повлечь обратно под смертоносный свод античной арки. Всё существо Марибель кричало об опасности, но собственное тело не слушалось её: словно безвольная кукла, Марибель шагнула вслед за “Ренко”, а затем, споткнувшись, буквально упала в её объятия. Над ухом Марибель послышалась лёгкая самодовольная усмешка, в то время как одна рука подделки легла ей на талию, а вторая подхватила её собственную правую руку, легко переплетая их пальцы. Марибель напряжённо взглянула “Ренко” в лицо: та встретила её снисходительной улыбкой (так не свойственной настоящей Ренко!) и, притянув ещё ближе к себе, повлекла за собой в медленный танец. “Вальс?” — растерянно подумала Марибель, в ещё большем изумлении осознавая, что сама следует за движениями “Ренко”.

Они и правда кружились в вальсе. “Ренко” вела Марибель, а Марибель следовала за ней, словно марионетка, которую кто-то дёргал за ниточки. Ренко смотрела в глаза Марибель с расслабленной усмешкой на губах, а та отвечала ей напряжённым взглядом и сжатым в тонкую линию ртом. За исключением шуршащих под их ногами листьев да треска камня, ни единый звук не нарушал повисшей между ними тишины — мир вокруг будто умер, оставив их наедине в своём мрачном пустынном подобии.

Спустя кажущиеся бесконечностью несколько мгновений голос “Ренко”, практически неотличимый от оригинала, наконец-то прорезал эту давящую гнетущую тишину.

— И почему ты так упорно отталкиваешь свой единственный шанс на спасение? — скучающе поинтересовалась она, не переставая кружить Марибель в танце.

Марибель несколько секунд упрямо сжимала губы, не желая отвечать, но затем раздражённо выдохнула и решительно заявила:

— Я дала обещание дождаться Ренко — я дождусь Ренко, что бы вы там со своими себе ни думали.

Собеседница усмехнулась. Она выпустила Марибель из хватки, чтобы изящно закрутить её в новом па, так что у той практически закружилась голова, а затем вернула свою партнёршу по танцу в прежнее положение и назидательно проговорила:

— Не думаю, что ставить всё на столь мизерный шанс — удачная идея. С таким даже сама Ведьма Чудес вряд ли бы согласилась работать…

Марибель вернула ей усмешку.

— Что ж, видимо, подобная готовность рисковать заразна, — проговорила она.

“Ренко” помрачнела.

— Тебе слишком легко перестроить, Марибель Хан, — сухо произнесла она. Затем она покачала головой и с усмешкой продолжила: — Впрочем, это неважно. Да, ты обещала дождаться — но неужели ты забыла про другое, более важное своё обещание?

Марибель вздрогнула. Первым её порывом было спросить, откуда она вообще это знает, но Марибель сдержалась, чувствуя, насколько это бессмысленно: в конце концов, создания из её кошмаров, кажется, знают о ней всё. Знают и не брезгуют применять это против неё. Именно поэтому она отрывисто вздохнула и как можно спокойнее ответила:

— Нет, я ни о чём не забыла. Я хорошо помню, что пообещала выжить и не сдаваться до самого конца. Именно поэтому… — Марибель как можно более отважно взглянула собеседнице в лицо, стараясь не думать о том, насколько жестоко с её стороны носить маску её лучшей подруги, и решительно заявила: — Я ни за что не поддамся тебе!

“Ренко” склонила голову набок и изобразила крайнюю степень удивления на своём лице.

— О, но разве я не предлагала тебе наилучший вариант? — невинно поинтересовалась она. — Я предлагала тебе оставить уничтожающую тебя надежду и двигаться дальше, отбросив прошлое. Если бы ты согласилась, госпожа бы отпустила тебя с миром. Однако ты решила оттолкнуть её милостивое предложение…

— Потому что оно вовсе не милостивое! — резко перебила Марибель, кипя праведным гневом. — Вы предлагаете мне отказаться от Ренко, от моей лучшей подруги, от той, кто столько сделал для меня, от той, кто сделал меня нынешнюю!

— Она постоянно подвергала тебя опасности, — спокойно возразила “Ренко”. — Не будь её рядом с тобой, ты бы ни за что не задумалась о том, чтобы потревожить наш мир. Госпожа рассудила, что ты достаточно наказана за свой поступок, так что дала тебе возможность навсегда забыть случившееся, как страшный сон, и жить счастливо.

Марибель раздражённо хмыкнула и, отворачиваясь, резко бросила:

— У твоей госпожи слишком туманные намёки, больше похожие на попытки поиздеваться. Впрочем, даже так, я всё равно отказываюсь от вашего “доброго предложения”: я ни за что не оставлю Ренко.

“Ренко” в ответ на это издевательски улыбнулась. Она прекрасно знала, что Марибель этого не видит, поэтому ненадолго выпустила её талию из хватки правой руки, чтобы положить ладонь её на щёку и развернуть, заставляя глядеть себе в глаза.

— Значит, ты готова на всё ради неё? Даже на то, чтобы… — “Ренко” моргнула, а когда она распахнула глаза и смерила Марибель долгим внимательным взглядом, их цвет изменился: вместо карего он стал серым. Марибель прекрасно поняла, на кого этот намёк, и побледнела, в то время как “Ренко” заключила: — … предать ожидания тех, кто в тебя верит?

Марибель зажмурилась, не в силах выдержать этот испытующий взгляд, а затем как можно быстрее, боясь растерять остатки самообладания, выпалила:

— Н-ничего я не предаю! Я обещала выжить, но я не обещала ради этого бросать Ренко!

“Ренко” протяжно хмыкнула у неё над ухом. Она чуть отстранилась, чтобы закрутить Марибель в очередном повороте вальса, а затем вновь крепко прижала к себе. Марибель сперва показалось, что её затягивает чистейшая тьма, смешанная со льдом, настолько холодной и нематериальной ощущалась фигура рядом с ней. Однако в следующий миг, пусть и не становясь ни на градус теплее, это странное нечто, только что бывшее её подругой, стало принимать какую-то более осязаемую форму… до боли знакомую осязаемую форму, от ощущения которой у Марибель всё внутри похолодело, а всё её тело сковал ужас.

— Значит, ты так и не сделала выводов, хотя тебе сказали прямо… — задумчиво протянуло нечто каким-то искажённым голосом, совсем не похожим на человеческий. А в следующий миг его звучание приобрело знакомые меланхолично-апатичные нотки и ставший привычным тембр, когда оно с тоскливым вздохом произнесло: — Как легко, однако, ты забываешь одних, зациклившись на других…

Внутри Марибель всё перевернулось, но она лишь крепче зажмурилась. “Я не забыла… я не забыла…” — мысленно повторяла она, с беспомощностью вспоминая последнюю встречу с человеком, которого сейчас имитировало очередное создание из её кошмара. Да, оно было в чём-то право: Марибель действительно старалась как можно меньше думать о нём… но вовсе не потому, что она просто решила выкинуть его из своего сердца, а потому что знала: им не суждено больше увидеться. В отличие от Ренко.

А создание рядом с ней, словно читая её мысли, рассмеялось звонким девичьим смехом, снова напоминающим чей-то голос, но его Марибель уже не узнала с первого звука. Затем оно вновь “растворилось”, превращаясь в сгусток ледяной тьмы, и крепче прижало Марибель к себе. Кажется, оно ещё имело смутные сходства с человеческой фигурой, но уже не являлось ей, а представляло собой укутанное мрачной аурой нечто. Оно склонилось “лицом” к уху Марибель и с откровенной издёвкой прошептало: