Игра с отчаянием

— Потому что если ему отрезали голову, он должен был как-то сопротивляться. В таком случае рана на шее была бы очень неровной, но она выглядит скорее неуверенно нанесённой. Тогда убийца просто не мог бы его не оглушить. Но чем, если не ударом? Разве что… — Эрика оборвала мысль и подняла глаза к потолку, явно что-то вспомнив, а затем самодовольно улыбнулась и кивнула.

— Разве что? — спросила, наконец, Хитаги, которой надоело её молчание.

Но Эрика не ответила. Её улыбка стала снисходительной, и она покачала головой. Хитаги обиженно надулась, но также промолчала. Вместо этого она взяла в руки справочник и записала слова Эрики.

Список улик обновлён.

Голова убитого:

На голове не обнаружено каких-либо следов удара, так что неясно, каким образом убийца смог так аккуратно отрезать её.

Внезапно со стороны Марти, который листал оставленный поблизости толстый блокнот Супер Художника, послышалась усмешка. Когда присутствующие обратили на него своё внимание, Марти издевательски улыбнулся.

— А всё-таки вы эксперт в отрезании голов, мисс Эрика. Это после вашего опыта в этом, да?

От этого замечания Эрика вздрогнула, а затем раздражённо щёлкнула языком, злобно глядя на Марти. “Сколько он ещё знает?..” — в исступлённой смеси ярости и, как бы ей самой ни хотелось это отрицать, испуга подумала она. Эрика была настолько поглощена своими мыслями, что совершенно проигнорировала полные шока и ужаса взгляды Хитаги и Дэймона. Особенно неприятно был удивлён Дэймон: он, конечно, знал, что Эрике нельзя доверять, но не думал, что она настолько сумасшедшая. От этих мыслей по его позвоночнику пробежала волна тока, а на коже выступили мурашки.

Марти же, довольный реакцией Эрики, хмыкнул и объявил, указывая на страницы блокнота:

— А вообще я нашёл тут кое-что интересное. Взгляните.

Заинтересовавшись, все присутствующие мгновенно обступили его, даже Эрика (последняя, впрочем, подошла очевидно нехотя). Картина, открывшаяся перед ними, заставила всех видимо вздрогнуть. Десятки карикатурных кошек на каждой странице, добровольно идущие на смерть — такие художества мало кого бы привлекли. Жуткий эффект подчёркивало и то, что некоторые страницы пропитались кровью. Самым неприятным Дэймон счёл изображение восьми кошек, чьи способы самоубийства подозрительно напоминали о смертях одноклассников. Ещё слишком свежи были воспоминания о прошлом деле, чтобы перепутать: кошка, будто нарочно остановившаяся под трескающейся крышей античной арки — Ренко; кошка, разрезающая собственный живот ножницами и с интересом разглядывающая свои же внутренности — Шинтаро; кошка-марионетка, путающаяся в нитках — Амели; кошка, лежащая в кругу жутких созданий, от которых были видны лишь оскалы острых клыков — Кано. Дэймон нервно сглотнул.

— М-да, какая “прелесть”, — саркастически произнесла Хитаги.

— Я хоть и люблю больше собак, но к кошкам отношусь положительно, — проговорил Марти. — И мне как-то немного неуютно это всё видеть. Представляю, каково вам, мисс Эрика, — сочувственно добавил он.

Почувствовав издёвку, Эрика заскрипела зубами от его тона. Но в одном он был прав: ей было неприятно рассматривать эти рисунки. Уважение и некоторый трепет перед кошками как видом были настолько в ней сильны, что, наверное, она бы вполне прижилась в Древнем Египте.

С каждой страницей, которые перелистывал Марти, исчерченный карандашными линиями белый всё больше уступал место багрянцу, и в какой-то момент листы пришлось отклеивать друг от друга. “Видимо, убийца застал его за рисованием”, — подумалось Хитаги. Тем временем Марти взял пальцами очередную страницу и внезапно нахмурился.

— Кажется, нижняя часть толще верхней, — проговорил он, держа влажные слипшиеся листы под прямым углом к блокноту.

— Тогда надо расклеить страницы и посмотреть, что между ними! — озвучил очевидную мысль Дэймон.

Марти воспринял его слова как сигнал к действию. Некоторое время поковыряв пространство между ними коротким ногтем, он, наконец, сумел разъединить пропитанные кровью странички. Взорам расследующих открылись остатки нескольких вырванных листов. Марти присвистнул.

— И что же там так не понравилось преступнику, что он вырвал страницы? — усмехнулся он.

Список улик обновлён.

Блокнот Сатоши:

Сатоши рисовал в своём блокноте кошек-самоубийц. Похоже, преступник застал его за этим делом, так как ряд страниц в середине пропитан кровью. Там же не хватает нескольких листов.

После выяснения тайны блокнота все вновь разбрелись по помещению в поисках зацепок. Дэймон инстинктивно старался держаться подальше от трупа, а Марти непроизвольно тянуло ближе к его любимым барабанным установкам, именно поэтому парни оказались так далеко от убитого, лежащего у правой стены. Эрика же решила продолжать осмотр жертвы и рылась по карманам Сатоши. Хитаги стояла неподалёку, оглядывая обстановку в непосредственной близости от места преступления. Растёкшаяся по полу лужа крови была практически единственным указанием, что здесь было совершено убийство, за исключением трупа, конечно же… Внезапно взгляд Хитаги зацепился за белое пятно менее чем в метре от трупа. Пока она шла, чтобы осмотреть предмет, Эрика также успела обратить на него внимание и всего мгновением раньше Супер Азартного игрока завладела уликой. Хитаги могла лишь обиженно надуться и взглянуть на предмет из-за плеча Эрики. В руках Супер Детектива находился бумажный стаканчик из-под молочного коктейля. Такой коктейль был частью сегодняшнего завтрака, и любой мог взять его в холодильнике.

Эрика сняла пластиковую крышку и заглянула внутрь. Внезапно на её лице появилась торжествующая улыбка.

— Good! — воскликнула она, на что тут же послышалось ответное ворчание Марти.

— Terrible… — раздражённо заявил он и хмыкнул, покосившись на Эрику.

Та издевательски улыбнулась, взглянув на него. Хоть на этот раз они этого не озвучили, оба считали их вечное соревнование открытым, и каждый провал или победу соперника принимали близко к сердцу.

Тем временем Эрика всё ещё продолжала держать крышку поднятой, и Хитаги внимательнее осмотрела внутреннюю часть стакана. Сначала она не понимала, что так обрадовало детектива, потому что видела лишь небольшое количество коктейля на дне, но, наконец, заметила на одной из стенок следы какого-то белого порошка. Сначала она подумала, что это сахар, но коктейль и так был сладким сам по себе, так что причин подслащать его ещё больше не было. И тут её озарила догадка.

— В стакане какой-то яд! — радостно воскликнула она прямо над ухом у Эрики, так что та от неожиданности поморщилась, чем вызвала довольную ухмылку у Марти.

Реплика Хитаги привлекла внимание и Дэймона. Он подошёл ближе и задумчиво проговорил:

— Ну, если его отравили, то это объясняет, почему он не сопротивлялся…

— А я думаю, что это не яд, — заявил Марти. — Ну, или не совсем яд. Тау же написала, что он умер от травм, а не от отравления.

На это Эрика пожала плечами и, поставив стакан на ближайший стул, продолжила осмотр. Остальные последовали её примеру. Тишина продлилась ещё несколько минут, прежде чем её нарушила Хитаги.

— А что я нашла! — пропела она, размахивая какой-то бумажкой. Когда все повернулись к ней, она объяснила: — Эта записка лежала у двери. Вот, послушайте, — она откашлялась и важно зачитала: — “Прекращай свои игры, иначе пожалеешь!”

— Забавно, что это зачитала именно ты, — заметил Марти и усмехнулся.

Хитаги высунула язык. Дэймон же задумчиво произнёс:

— Интересно, кто получатель: убийца или Ууджима-сан?

На это Хитаги пожала плечами и передала записку подошедшей Эрике. Та некоторое время придирчиво разглядывала послание, прежде чем вынести вердикт.

— Знакомый почерк: я уже видела эти грубые, словно вырубленные иероглифы, — заявила она, убирая записку. На вопросительные взгляды остальных Эрика ничего не сказала, лишь оглядела их с немым ответом: “Догадывайтесь сами”. Она совсем недолго обследовала помещение, а затем ушла. Вскоре троица также покинула музыкальный класс, не найдя больше ничего полезного.