Игра с отчаянием

Марти ещё не успел уйти, а Дэймон уже облегчённо вздохнул. “Наверное, моё чутьё предупреждало именно об этой ссоре”, — решил он. Конечно, неприятный инцидент, но Дэймон даже почувствовал себя спокойнее теперь, когда Марти пообещал исчезнуть из жизней одноклассников или хотя бы сократить своё присутствие до минимума. Вернее, должен бы почувствовать. Как бы Дэймон ни убеждал себя, что всё закончилось, на душе продолжали скрести кошки, превращая Супер Мечника в ходячий комок нервов.

В следующий миг он понял, что это было только начало его мучений. Совсем рядом скрипнул стул. Дэймону не нужно было поворачивать голову, чтобы понять, кто же сейчас так торопиться догнать Марти. Супер Мечнику оставалось только страдальчески закрыть лицо руками и тихонько застонать.

— И куда это ты собрался, Марти-сан?! — послышался возмущённый возглас Хитаги.

Марти остановился практически в дверях и ошарашенно уставился на неё. В этот момент уже все, за исключением Дэймона, в удивлении смотрели на неё, даже Эрика. Хитаги же остановилась напротив Марти и сердито глядела ему в глаза.

— И куда ты собрался от меня сбежать? — сурово поинтересовалась она у барабанщика. Тот удивлённо моргнул, пока она продолжала: — Только ты начинаешь вести себя нормально, как вдруг решаешь строить из себя трагического литературного героя и с гордо поднятой головой обрекаешь себя на вечное одиночество?! Ну уж нет! — Хитаги резко махнула рукой и решительно заявила: — Я тебя так не брошу!

С каждым её словом брови Марти поднимались всё выше и выше, а на последней фразе он не смог сдержать нервный смешок. Осторожно, словно говоря с очень разозлённой какой-нибудь пакостью своего ненаглядного чада матерью, барабанщик попытался переубедить Хитаги.

— It’s nice of you and all, but… — мягким увещевающим тоном начал он, — но мне бы не хотелось, чтобы тебя это кос…

— Позволь поинтересоваться, в какой момент я спрашивала твоё мнение? — сурово перебила Хитаги, упрямо поджимая губы.

Марти так и застыл с раскрытым ртом. Он не нашёлся, что ответить, и с его губ сорвался очередной нервный смешок. В этот момент он ясно осознал: если Хитаги что-то решила, она от этого точно не отступится, поэтому спорить с ней смысла нет. Растерянный Марти только и мог, что беспомощно взглянуть на окружающих. Остальные также были явно поражены выходкой Хитаги, разве что Дэймон, казалось, уже предчувствовал такой исход и с обречённым видом опустил голову и старательно разглядывал стол. Но был человек, чья реакция заставила Марти воспрянуть духом: Эрика выглядела действительно шокированной.

— Не понимаю… — пробормотала детектив. — Что вы так цепляетесь за этого человека, Хицугири-сан?

Хитаги повернулась к ней и несколько раз удивлённо моргнула, как бы недоумевая, как можно не понять такую очевидную вещь. Это выражение не ускользнуло от Эрики и очень её оскорбило. Её вообще задевало всё, что хоть мало-мальски намекало на её несостоятельность как самого проницательного детектива. А Хитаги со снисходительной усмешкой поинтересовалась:

— А вы бы бросили почти раскрытое интересное дело из-за какой-то досадной мелочи, Фурудо-сан?

Эрика видимо вздрогнула и, резко отвернувшись, раздражённо щёлкнула языком. Она не могла спокойно смотреть на улыбку Супер Азартного игрока, в которой ей виделась неприкрытая издёвка. Мнение остальных никогда не волновало Эрику, но что-то на этот раз заставляло её чувствовать себя униженной. Возможно, причиной служило её собственное представление о Хитаги как о самом здравомыслящем человеке тут?

За всё это время Минато не проронил ни слова. За всё время заключения никто не видел его настолько мрачным. Он сосредоточенно закусил губу, раздираемый явно не самыми приятными мыслями, и не отрывал потемневших глаз от своего размытого отражения на глянцевой поверхности стола.

— Я правильно понимаю, что этим самым вы оба отказываетесь искать выход со всеми? — внезапно сдавленно поинтересовался он.

— Угу, — Марти серьёзно кивнул. — Сейчас у меня есть дела поважнее.

Хитаги с интересом взглянула на него. Она хорошо понимала, что для большинства нет ничего важнее, чем оказаться в безопасном и надёжном месте. “Что же такого серьёзного добивается он?” — спросила она сама себя. Вслух же она медленно произнесла:

— Ну, я, может, и поищу что-нибудь, но, думаю, и без этого найду, чем себя занять.

— Но… — внезапно вступила в разговор Марибель. Её голос звучал тихо и печально. — Хицугири-сан, а как же ваш брат?

Её слова заставили вздрогнуть обоих. Дэймон, до этого старавшийся игнорировать всё, что происходит вокруг, поднял глаза на Хитаги: та виновато смотрела прямо на него. Но долго выдерживать его болезненное выражение она не смогла и отвела взгляд. Тогда Дэймон обвёл взглядом помещение. Большинство одноклассников выжидающе глядели на него. На их лицах читалось какое-то волнение, будто сейчас решался очень серьёзный вопрос. Пожалуй, самым неприятным было внимание Эрики: она смотрела на него так, будто ждала шоу, отчего мечнику стало мерзко. Дэймон понимал, что его ответ в корне изменит отношение одной из сторон к нему. Если он согласится на добровольную изоляцию от основной массы, то точно привлечёт то излишнее внимание, которого он так хотел избежать; если же он бросит сестру, то навсегда потеряет её, и Хитаги будет постоянно без присмотра наедине с Марти. Дэймону не подходил ни один вариант, но он осознавал, что выбор нужно делать сейчас. И тогда он сделал глубокий вдох и резко поднялся с места.

Медленно, но уверенно, он подошёл к Хитаги и взглянул ей в глаза. На его лице читалось осуждение.

— Сестра, — сухо начал он, — я ведь предупредил тебя, верно?

Хитаги тяжело вздохнула и неуверенно кивнула. Она прекрасно помнила их недавний диалог. “Нам нельзя выделяться. Ни в коем случае”, — звенели в голове слова Дэймона. Хитаги ещё не выяснила всю правду, но чувствовала, что в этом его лучше послушать. А теперь она своими действиями полностью разрушила то, к чему он стремился. “Не удивлюсь, если он сейчас отвернётся от меня”, — с горькой усмешкой подумала она.

Дэймон выдержал паузу. Его лицо оставалось непроницаемым. Наконец, он тяжело вздохнул и, с мученическим видом закатив глаза, проговорил:

— Ну почему ты меня никогда не слушаешь? За тобой нужно постоянное наблюдение.

От того, как он интонационно выделил слово “постоянное”, Хитаги невольно вздрогнула и резко подняла глаза. Уж не послышались ли ей нотки заботы в его голосе? Когда она увидела его выражение, она ясно осознала его решение: его губы искривила усмешка, страдальческая, но при этом абсолютно нежная и полная искреннего беспокойства. От переполнявших её чувств Хитаги не сдержалась и, заключив брата в крепкие объятия, воскликнула:

— Дей, ты самый лучший!

Дэймон смущённо отвёл взгляд. Марти усмехнулся. Внезапно послышался голос Эрики. Она была явно разочарована, и теперь скучающе протянула:

— М-да-а, Хицугири-сан. Эта ваша преданность просто щенячья. Вы сейчас так похожи на Октавиан-сан!

Хитаги отпустила брата и презрительно фыркнула.

— Ну куда уж вам до понимания, Фурудо-сан! — проговорила она и, уверенно взяв помрачневшего и растерявшегося Дэймона за руку, тихо, но твёрдо произнесла: — Не слушай её, Дей. Ведь мы оба знаем, что ты не просто собачка. Ты — мой маленький рыцарь!

И Хитаги, не говоря больше ни слова, направилась к выходу и потянула брата за собой. Он последовал с ней на ватных ногах. От последней фразы его буквально затрясло, и от кончиков пальцев отошло всё тепло, а в груди образовался натянутый комок ужаса. “Ты не права, сестра, — пронеслось в его голове, и по виску скатилась капля холодного пота. — У меня нет на это права… После всего, что я творю и буду творить… Как бы мне хотелось сказать тебе правду!”

Они уже скрылись из виду, а Марти ещё задержался, осматривая столовую. Наконец, он улыбнулся во все тридцать два и, махнув рукой на прощание, последовал за своими (теперь) товарищами.