Игра с отчаянием

“Это было красиво”, — ответил Эношиме его собственный голос.

Пока все остальные думали о произошедшем прямо перед ними убийстве, Хиганбану занимали другие мысли. Она смотрела в центр зала с непроницаемым выражением, как никогда прежде соответствуя своей природе куклы: её лицо было застывшим, словно маска, губы сомкнуты, взгляд стеклянных глаз расфокусирован. Медленно она повернула голову к Тау: в противоположность ей, та сидела на своём троне с широкой радостной улыбкой, растягивающей её губы в уродливую чёрно-красную линию, и блестящими от возбуждения и восторга глазами. Глядя на неё, Хиганбана думала: “И какое же наказание ты заслужила за все свои грехи?..”

Внезапно Хину осенило. Идея была до гениального проста, но настолько соответствовала преступлениям Тау, что на губы Хины от удовольствия запросилась улыбка, а сгусток энергии, воплощающий душу, радостно запульсировал в груди. На всякий случай он прикрыла рот рукой, чтобы не пугать окружающих, если улыбку всё-таки не удастся сдержать, и восторженно подумала: “Да, это будет прекрасное наказание!”

Тау Хина на данный момент не слишком-то интересовала, поэтому нынешняя хозяйка “Пика Надежды” не обратила внимание на её состояние, поглощённая реакцией остальных учеников. Видя их ужас, она закинула ногу на ногу, подалась вперёд и с ухмылкой произнесла:

— Теперь вы осознаёте мои возможности? Надеюсь, вам уже предельно ясно, что со мной сотрудничать гораздо выгоднее. Что ж, а теперь я жду вашего ответа… — Тау выпрямилась и, с самоуверенной ухмылкой разведя руки в радушном жесте, воскликнула: — Свобода или покой?

Комментарий к Feeling hopeless

О да, я снова с вами!

Изначально предполагалось закончить суд в этой главе, но она и без того вышла громадная, так что в итоге пришлось разбить её надвое.

Следующую часть обещаю выложить с меньшим отрывом от предыдущей.

========== Mind of frenzy ==========

После слов Тау в зале суда повисла звенящая тишина. Молчание буквально физически давило на каждого из присутствующих, от которых требовалось сделать решающий выбор.

Тау никого не торопила. Она знала, что сейчас им как никогда важно осознать все факты и всё взвесить, чтобы принять судьбоносное решение. Её дело — объяснить им ситуацию, в которой они оказались, и показать положительные стороны выгодного ей самой исхода. “Сейчас я всего лишь надеюсь на ваше благоразумие — в конце концов, такая развязка хороша и для вас”, — думала она, поглядывая на кого-нибудь из них. На лицах каждого из интересовавшей её троицы читалась глубокая мрачная задумчивость. С удовлетворением Тау отмечала, что её предложение и правда дало им пищу для размышлений.

Когда начальный шок от произошедшего чуть-чуть поутих, в головы присутствующих против воли стали лезть мысли о словах Тау. И, к своему ужасу, чем дольше они об этом думали, тем больше плюсов видели. Даже Ёшики, у которого в первые секунды такое предложение не вызвало ничего, кроме возмущения, теперь начал колебаться. “Разве есть мне смысл возвращаться? — в сомнениях думал он. — У меня был один главный стимул стать лучше — Шинозаки. Теперь же, по словам Тау, её больше нет. Тогда чем “там” лучше, чем “здесь”? И тут, и там погиб кто-то, причём там в этом больше моей личной вины. Да, там, возможно, всё ещё остались остальные — Сатоши, например. Но вдруг мертвы и они? А тут я точно знаю, что не один…” И всё-таки даже такие мысли не могли до конца заглушить ощущение, что в таком месте невозможно жить нормально, постоянно помня о трупах в кабинете биологии на пятом этаже.

Гораздо меньше покоя было в душе у Минато. Он уже вообще перестал понимать, какие из мыслей принадлежат ему, а какие из них он лишь повторяет за призраком. Минато постепенно переставал себя контролировать, и это было самым ужасным, что он пережил в этом месте. Продолжая метаться от своего собственного “я” к навязанному Эношимой, он чувствовал, как в самом буквальном смысле сходит с ума. Он это осознавал и мог только наблюдать за тем, как безумная, полусуществующая девушка насильно переписывает его личность и управляет его действиями.

Пожалуй, в течение последнего года Минато можно было сравнить с пустым сосудом. Сближаясь с кем-то, он, сам не до конца это осознавая, заполнял себя чем-то новым. Десятки, сотни, тысячи частиц буквально подарили ему смысл существования в этом мире, сделали его личностью, а не отрешённым индивидуумом. А затем в его жизнь ворвалась Эношима Джунко и стала вливать в его сосуд-личность кислоту, постепенно растворяющую в себе все те прекрасные светлые частицы. Минато только и мог, что в бессилии наблюдать за этим и делать тщетные попытки остановить происходящее.

Имя яду, постепенно разрушающему жизнь, кропотливо построенную с таким трудом, и отравляющему всё существование Арисато Минато, — отчаяние. И на данный момент Минато знал только одно существо, способное дать ему противоядие — Тау. “Всего лишь согласиться на её предложение — вот что спасёт и меня, и моих друзей от того, во что я превращаюсь…” — мучительно думал он.

Марибель тоже чувствовала себя как никогда прежде потерянной. Перед ней было два пути: либо покинуть навсегда это проклятое место, с которым у неё связано столько болезненных воспоминаний, либо остаться и закрыть на это глаза ради Ренко. Марибель совершенно не представляла, что она будет делать в своём мире. Если верить Тау, там за ней охотилось некое могущественное существо, и она была совершенно беззащитна перед ним. Конечно, всё это очень и очень страшно, но… Но главная причина её колебаний была вовсе не в страхе за свою жизнь.

Гораздо больше Марибель боялась жить без Ренко. Всю свою жизнь до встречи с ней Марибель была как бы наблюдателем окружающего мира: она никогда не ввязывалась в то, что происходило вокруг, если этого не требовало её положение в обществе. Да, она интересовалась разными вещами и в школьные годы посещала многие кружки, но, если подумать, она делала это лишь потому, что все вокруг имели какие-то увлечения и состояли в клубах и было странно не делать этого. Марибель будто существовала в каком-то отдельном мире, поддерживая нейтральное положение в обществе, чтобы никто из его членов не вторгся в её личную обитель.

Однако Ренко всё равно как-то удалось вторгнуться. Ренко не просто ворвалась в её мир, но и раскрасила его мрачный тёмно-фиолетовый пейзаж в яркие краски. Она превратила Марибель из зрителя в полноценного участника пьесы под названием “Жизнь”. Пожалуй, именно поэтому Ренко стала практически смыслом существования Марибель.

… Тогда есть ли теперь у Марибель причины возвращаться в тот мир, где нет её смысла жизни?

Хиганбана наблюдала их метания, прекрасно осознавая, что на данный момент она всего лишь зритель, от которого практически ничего не зависит. “Какой бы выбор они сейчас ни сделали, это должно быть исключительно их решение, — думала она. — Я могу попытаться склонить их на свою сторону, попробовать их убедить, но последнее слово всё равно будет не за мной… И это такое восхитительное чувство!” — заключила она с широкой улыбкой.

Сколь бы сильным ни было её желание отомстить Тау, как бы Хина ни хотела её убить, сейчас она не могла противиться своей натуре игрока. Её приводило в неописуемый восторг ощущение, что на данный момент её собственная жизнь стоит на кону. Это касалось её намного сильнее, чем во время всех предыдущих судов вместе взятых. Прежние чувства она бы сравнила с тем, как если бы она ставила огромные суммы денег в покер; сейчас же она словно играла в настоящую русскую рулетку. Она совершенно не представляла, сколько патронов в пистолете, приставленном к её голове, и это дополнительно щекотало ей нервы. “Это именно та русская рулетка, о которой я всю жизнь мечтала…” — в эйфории подумала она.

С другой стороны, все люди вокруг были картами, которыми Тау с Хиганбаной играли друг против друга, а их крупье — само отчаяние. И кто бы из них ни проиграл, лишь оно всегда останется в выигрыше.

Напряжённую тишину не нарушал ни один звук. Даже Эрика, оставаясь единственным незаинтересованным лицом в этом зале, хранила молчание. Внезапно послышался чей-то отрывистый вздох. Все тут же повернулись на источник этого звука и с удивлением обнаружили перемену, произошедшую с Марибель: растерянность и беспокойство на её лице уступили место какой-то мрачной решимости. Супер Мечтательница стояла, задумчиво опустив глаза в пол, но в её выражении не осталось и капли сомнения. “Она сделала свой выбор”, — осознали остальные, в волнении ожидая её ответа.