Игра с отчаянием

— Выглядит, как дешёвая попытка оправдаться, — холодно перебила её Эрика. — Особенно принимая во внимание тот факт, что на месте преступления за изгородь зацепилась именно чёрная нитка, как раз на том уровне, где были порваны ваши колготки.

Хитаги осеклась и, отведя глаза, хмуро хмыкнула. Затем она сделала глубокий вдох, распрямила плечи и, глядя Эрике в глаза, язвительно поинтересовалась:

— И что мне теперь сделать, чтобы моё объяснение выглядело правдоподобно? Снять колготки и продемонстрировать, что у меня нет раны на ноге, а значит, кровь с той проволоки не моя?

В этот момент всполошилась Тау, которая, видимо, сегодня окончательно вошла в амплуа строго следящего за правилами директора. Она торопливо замахала руками и возмущённо воскликнула:

— Эй-эй, вот только не надо превращать суд в развратный балаган!

После её слов в зале повисла напряжённая тишина. Хитаги буравила Эрику хмурым взглядом, та же спокойно смотрела на неё в ответ с расслабленной улыбкой на губах. Атмосфера напоминала туго натянутую струну, для разрыва которой было достаточно лишь слова одной из противоборствующих девушек. Вот только те не спешили её прерывать. Эрика просто наслаждалась моментом своего торжества, в то время как Хитаги слишком хорошо понимала, в каком положении она оказалась. Все её контраргументы были довольно шаткими и не ставили точку в споре, а проставляли сплошные многоточия, после которых легко было продолжить предложение очередным “или нет”.

В какой-то момент их спора Марти вернул относительное спокойствие и стал следить за этой битвой аргументов. Пожалуй, то, как упорно Эрика пыталась выставить Хитаги преступником, бесило его даже больше, чем попытки детектива поддеть его лично. Взволнованно переводя взгляд с одной на другую в момент напряжённой паузы, Марти лихорадочно перебирал в мыслях все обнаруженные и вычитанные им улики, чтобы найти хоть какое-то несоответствие в словах Эрики, хоть маленькую лазейку, позволяющую оправдать Хитаги. “Думай, думай!” — говорил он себе, наблюдая за Хитаги, нервно кусающей губы и всё больше сникающей с каждой секундой.

Наконец, его осенило. Почти с радостным видом он, забыв про необходимость говорить по-японски, на весь зал заявил:

— By the way, as for that letter, there’s something that makes me see it as a red herring.

Из-за того, как внезапно он нарушил затянувшееся напряжённое молчание, внимание окружающих резко переключилось на Марти. Его слова просто не могли не заинтересовать. Все приготовились слушать объяснение. Правда, Ёшики недоумевал немного по другой причине.

— Эм… Извини, не мог бы повторить то же самое по-японски? — смущённо попросил Кишинума и, опустив глаза, признался: — У меня всегда были проблемы с английским, ещё со средней школы.

Марти виновато усмехнулся и пожал плечами.

— My bad… То есть, извиняюсь, — поправился он. — Я имел в виду, что считаю то письмо фальшивкой, нужной для отвлечения внимания. И да, понимаю вас, мистер Кишинума: у меня тоже всегда были проблемы с языками. — Марти смущённо отвёл взгляд и почесал затылок.

— Забавно слышать это от англичанина, говорящего по-японски, — с лёгкой улыбкой заметил Минато.

— И что же заставляет вас так думать, Марти-сан? — методично поинтересовалась Эрика, недовольно косясь на Марти, а затем с издёвкой добавила: — Или это очередная попытка отвлечь уже нас от Хицугири-сан?

— Отвлечь? Вовсе нет. — Марти расслабленно откинул голову назад. — Я действительно считаю подозрительным тот факт, что письмо было обнаружено в оранжерее, а помимо этого на нескольких других местах, связанных с убийством, оказалась цветочная пыльца.

— А что с этим не так? — не понял Ёшики. — Я имею в виду, разве это не нормально, что пыльца привела нас всех в очередное место, связанное с преступлением?

— You’ve got that wrong, mister Kishinuma, — заявил Марти, подняв палец вверх и покачав им, и не сдержал довольной ухмылки. — Согласно теории о том, что письмо получил убитый, это место связано именно с ним, а не с его убийцей.

— А ведь верно: если это письмо выбросил или уронил там Хицугири-сан, то довольно странно, что и преступник, похоже, там побывал, — с готовностью согласился Минато. — Даже если это и так, то почему убийца не избавился от улики, указывающей на него? Значит, он или хотел подставить сестру жертвы, специально оставив там это письмо, или вовсе подкинул не отправленное послание с той же целью.

— И в любом случае получается, что Хитаги ни при чём! — сделал вывод Марти.

— Если только я не предвидела, что все придут к такому выводу, и не сделала необходимые приготовления, — вставила Хитаги, приложив палец к губам и возведя глаза к потолку. Затем она случайно встретилась с обиженным взглядом Марти и, смущённо усмехнувшись, проговорила: — Ну, надо же рассмотреть все варианты…

Марти на это ничего не сказал, лишь недовольно поджал губы. Хитаги прекрасно его понимала: он тут распинается, чтобы оправдать её в глазах других, а она вдруг лезет со своими комментариями, которые могут разрушить всю линию защиты. Вот только Хитаги уже сомневалась, что он достаточно объективен. В какой-то момент она допустила мысль: “А вдруг это действительно была я?” — и с тех пор та навязчиво жужжала в её голове, подобно надоедливой мухе. На первый взгляд, эта теория выглядела бредово, если бы не одно “но”: вчерашний вечер Хитаги провела в состоянии бреда. “Мало ли, что я могла тогда натворить… — в волнении думала она теперь. — Может, у меня лунатизм? Или Дея не раскрывала мне моего прошлого, потому что я на самом деле маньяк с раздвоением личности…” Всё более странные идеи охватывали сознание Хитаги с каждой минутой, и она уже вообще перестала понимать, чему тут можно верить.

А пока Хитаги пребывала в смятении, был ещё один человек, кому кое-что в этой ситуации казалось странным. Вот только свои подозрения озвучить было крайне сложно.

— И всё-таки странно, что Фурудо-сан так упорно пытается выставить Хицугири-сан преступником… — пробормотала Марибель громче, чем ей хотелось.

Она хотела просто тихонько высказать мысль вслух, но в повисшей в этот момент тишине та прозвучала чересчур отчётливо, так что все присутствующие хорошо всё расслышали. Осознав это, Марибель зажала рот рукой и смущённо опустила голову, чувствуя жгучий стыд, приливающий к щекам. Она уже хотела было извиниться, чтобы как можно скорее замять эту ситуацию, но её опередила Эрика со своей репликой.

— Выставить преступником? — быстро переспросила она и вдруг широко улыбнулась. Эрика расслабленно опёрлась обеими руками на трибуну перед собой и во всеуслышание заявила: — Ну, тут я ничего пока говорить не буду. Лишь в одной вещи я уверена… — Она пронзительно взглянула прямо на Хитаги, отчего у той по спине пробежали холодные мурашки. — Я достоверно знаю, кто убил Хицугири Дэймона.

Все невольно вздрогнули от её жуткого тона. Эрика довольно растянула губы в улыбке. А Хитаги тем временем побледнела. В её голове вдруг отчётливо вырисовалась одна пугающая мысль: “А ведь её имя наверняка написано на месте преступления не просто так. Да и именно она сказала, что видела Дея, идущего в оранжерею вчера. Даже если не она убила, то уж точно имеет непосредственное отношение к этому преступлению”.

Комментарий к miragecoordinator

Традиционная небольшая первая часть суда. А в следующей из количества страниц будет очевидно, что кое-кто плохо умеет разделять главы =_=

========== the executioner ==========

В течение нескольких мучительно долгих мгновений все не отрывали поражённых взглядов от Эрики. Абсолютно каждого охватило неприятное чувство, вызванное какой-то ещё не успевшей окончательно сформироваться мыслью, казалось бы, вот-вот готовой обрести чёткую форму, но упорно выскальзывающей из рук, едва сознание приближалось к ней. Единственным, что было несомненно, оставалось гнетущее ощущение приближающейся катастрофы местного масштаба.

— Я не понимаю… — наконец, пробормотала Марибель, а затем подняла глаза на Эрику и прямо спросила: — Вы подразумеваете, что уверены в виновности Хицугири-сан?