Целители Душ

– Да они меня заставили выдохнуть до суха, и впихнули туда, правда, потом ели достали. – как на автопилоте выдал Сергей Петрович очень серьезно.

– Но есть и второе. – поэтому, даже не улыбнувшись, продолжал лысый. – это возраст. По нашему положению в России мы не оперируем на сердце людям старше пятидесяти лет женщинам и пятидесяти пяти мужчинам. Только в крайнем случае! В крайнем! А вам уже на пределе. Но суть не в этом.

– Суть в том. – влезла в разговор блондинка-кукла, – что вы действительно очень здоровы. Представьте себе. Да!

Сергей Петрович смотрел на врачей по очереди на каждого и ничего не понимал! Как это, он очень здоров?

– Это в этом кабинете кто-то не совсем здоров. Или это я или это вы, все четыре. – Сергей стал зло тыкать пальцем в каждого по очереди. – Потому, что я пришел по направлению и там четко написано, что я пришел для проведения операции на моем сердце, или я что-то не так понимаю?

– Все правильно. У вас подорвано сердце, но весь остальной организм очень здоров! У вас нет гипертонии, нет сахара, нет холестерина, кости с хорошим содержанием белка, чистые сосуды, без бляшек, кишечник без патологии, чистые легкие, как это не странно после полного отёка, не увеличена печень при вашем весе, и очень хорошие показатели крови! Вы здоровы! Как вы этого не понимаете? – перебил его тот, с косичкой.

– Так это же хорошо, что я здоров! – Сергей даже обрадовался.

– А вот и нет. – сказал тот, что был с бородкой. – Любой организм всегда отвергает инородный орган, всегда! Понимаете? Ваш организм будет отторгать новое сердце и может отторгнуть, потому что очень сильный! Нам придется держать вас на препаратах всю оставшуюся жизнь! А почему? – как бы спросил тот, с косичкой.

– Да потому, дорогой, что нужно будет искусственно понижать ваш иммунитет! Это вы понимаете? – лысый договорил за него, и даже подался вперед, втолковывая Сергею Петровичу понятные для врачей истины.

– Я вам никакой не дорогой! – разозлился Сергей Петрович. – А сразу нельзя было это все сказать и не гонять меня почти три месяца по кабинетам, заставляя истратить почти восемьдесят тысяч на анализы! – и выдал он прямо в лицо блондинке. Она ему очень не нравилась.

– Но ваши анализы нужны были нам, чтобы принять решение. И мы его приняли. Это понятно! – ответила блондинка, тоже зло глядя ему в глаза.

– А если вы все-таки сделаете мне операцию? – Сергей сделал умоляющее лицо. – Свиное сердце пришьете! А?

– Да послушайте, вы! Даже если мы и сделаем вам операцию, то можем дать гарантию только на один год! И всё! Вас устроит один год вашей жизни? По-моему, вы и так сможете прожить этот один год, без стрессовой операции на сердце? А? И потом. Министерство не будет вам давать квоты каждый год! То есть вы получили квоту. Получили. Другую уже не получите. Вот такие вот дела. – лысый сочувственно закивал головой. – А свиное сердце мы пока еще не перешиваем.

– Боже мой! Интересная история! – Сергей Петрович пожал плечами. – А почему какому-то Рокфеллеру, я читал в интернете, пятое сердце пересадили аж в девяносто пять лет? У них там что, по-другому считаются годы или как?

– У них там все по-другому. – сказал лысый и вздохнул…

– Так вот. Единственное, что мы можем сделать, это дать вам направление в другое лечебное учреждение. Может быть, там и возьмутся за ваше сердце. У них там поток! Они делают очень много операций по пересадкам сердца. – блондинка уставилась на Сергея с вопросом в глазах. – Выписывать?

– Ну, хорошо. Выписывайте! Ну, а как мне теперь жить? – грустно поинтересовался Сергей Петрович.

– А жить вам теперь нужно без волнений, без напряжений, не нервничать, не выражать громко эмоции. Живите скромно и тихо. Лучше не работать, потому что и возраст у вас уже пенсионный, и вес тоже, я бы сказала не спортивный. – врачиха сонно повторяла слова, как будто они ее уже достали, надоело объяснять больным одно и то же по несколько раз в день. – Постарайтесь скинуть десяток или больше килограмм. Жирного постарайтесь не есть, спиртное исключить, ну, и нагрузки, соответственно, тоже. Я уверена, что вы протяните еще не один год. – и протянула выписанное направление.

– Я понял. Покупаю себе гробик, укладываюсь туда и жду тощую с косой! Спасибо вам большое за пожелания… – и поклонился по-русски, в пояс.

И ушел в дверь с опущенной головой, неся папку с документами, как неподъемный мешок с картошкой. Ему даже показалось, что врачам было его очень жалко, и он их всех сразу же простил…

А что они могли для него сделать? А ничего…

Глаза у сидящих в коридоре красноречиво его понимали…, и сочувствовали…

А что при этом чувствовал сам Сергей Петрович, очень трудно было даже объяснить! Когда за тебя принимают судьбоносное решение люди, которые тебя даже не знают, впервые в жизни видят, не понимают твою душу, твои желания, но принимают решения – вот что было воистину страшно для него…

Глава четвертая. Ужас

Аня опять встретила Сергея на том же стуле в прихожей и тут же поднялась.

Сергей плюхнулся на освободившийся стул, отпыхтелся, вытер пот, заливающий глаза, успокоился и стал снимать ботинки. Прошло уже почти четыре месяца, как началась эта катавасия с сердцем, а кислорода в организме стало оставаться все меньше и меньше. Сегодня он уже не мог наклониться и снять свои ботинки без сильного напряжения.

Аня присела на корточки и ботинки с него сняла сама.

– Ну что? Тебя поставили на лист ожидания?

– Ага! Меня поставили на лист ожидания моего… гроба!

– Не поняла. – Аня даже резко встала. – При чем тут гроб?

– Мне не будут делать никакую операцию. Слава тебе, Господи! Хоть одна радость за последнее время. – Сергей сидел на стуле и глупо улыбался.

– Еще раз для тупых. Тебе не будут делать операцию?

– Нет! Не будут. – Сергей покачал головой.

– Сам, что ли, от страху отказался? Я тебя знаю. Ты мог.

– Ничего я не сам! Я был к операции абсолютно готов, даже вычитал в интернете, что Рокфеллер поменял себе пятое сердце, аж в девяносто пять лет! Вот я и приготовился! Если Рокфеллер может, то я что, сопляк, или не мужик? Я мужик! Так что, я-то был готов ждать на листе ожидания, сколько хочешь! Это у них лист ожидания на мне закончился. Отказали они мне. Совсем. Не дождались!

– У тебя же было направление и квота! Как же так? – возмутилась Аня.

– Просто я оказался очень здоровый, чтобы мне сердце менять. Вот такие вот парадоксы истории про меня!

– Давай-ка пойдем на кухню, и ты мне все спокойно расскажешь. Все-все! Тем более, что звонила твоя дочь Юля. Она собирается приехать на пару дней. Надо договориться, что ей можно говорить, а что нельзя. Вставай. Пошли.

Они пили чай на кухне и говорили. Сергей рассказывал Ане все по порядку и удивлялся тому, что рассказывает спокойно, даже не нервничает и не заводится. Как будто это он не про себя рассказывает, а про соседа.

Аня читала направление и утешала мужа:

– Видишь! Написано – ФНЦ трансплантологии и искусственных органов имени академика Шумакова! Не переживай. Квота твоя действующая. Нужно поехать в этот ФНЦ и встать на очередь там. А вдруг у них другие правила и тебя будут оперировать?

– Дорогая моя, любимая дурочка! Мой организм его все равно отторгнет! Как ты этого не понимаешь? Мне и там дадут гарантию только на один год и все!!! А год я как-нибудь сам в гробике пролежу и без операции. Значит, не судьба! Будем так жить! Как Бог решит, так и будет! Зато не надо слова песни учить про москаля… А потом, я все равно ни в каких врачей не верю!

Утром жизнь для Сергея Петровича резко изменилась. Он стал ждать смерти. Может что-то сломалось внутри его организма за одну ночь или он на себе крест поставил, но он завалился на диван и заявил жене, что будет теперь работать водителем дивана, а водителем машины он быть отказывается, и пускай Аня теперь это делает сама.

Аня подумала, что это временно и не стала приставать к Сергею с делами. Она пустила ситуацию «на самотек» и решила дать ему время для успокоения.