Страница 3 из 15
Глава вторая. Мучения
Мучения начались ровно с того места, с которого взлетал ошалевший самолет!
Сергей вышел из поликлиники на ватных ногах и, стараясь не завалиться за кусты от слабости и неожиданных новостей, побрел к дому, благо поликлиника была еще в зоне его досягаемости, останавливаясь через каждые пять-шесть шагов, чтобы отдышаться. Кислороду, и, правда, не хватало. Противная старуха Смерть пережимала ему подачу кислорода своей костлявой рукой, не давая отвлечься от черных мыслей. Наверное, это была добавка лично от НЕЕ за его врожденный стойкий оптимизм и выносливость.
«Наверное, таких, как я, ОНА забирает с отдельной жестокостью и издевательством. Не любят нашего брата вот такого, самоуверенного и гордого. Наверное, ей больше понравится, если я буду на коленках ползать и умолять не забирать с собой? А я вот не буду! Ни за что не буду! Поднимем связи, постараемся найти достойного хирурга, какого-нибудь Леона Бакерия, и сделаем операцию. А что? И сделаем! Раз надо! Что, у меня связи хилые или как? – думал он, направляясь домой, медленно шагая по дорожке, и останавливаясь почти под каждым кустом! – Все-таки они оказались правы, эти врачи, ети их мать…»
Если раньше он мог за десять минут буквально добежать быстрым шагом до поликлиники, то теперь на это уходило почти час времени. Во всем была виновата противная одышка, и это заставляло задуматься уже серьезно.
Дома его ждала Аня, его жена. Она встретила его в прихожей и тут же подхватилась со стула, на который приземлился Сергей, чтобы отдышаться и разуться. Он сунул ей в руки папку с документами и надписью «ДЕЛО», а сам принялся за ботинки. Конечно, раньше сгибаться, чтобы снять ботинки, труда не составляло, а теперь приходилось потеть и пыхтеть, но ботинки он снял сам.
Аня наблюдала за ним, прислонившись к косяку двери, и молча вздыхала.
Сергей Петрович взял из ее рук папку и пошел на кухню. Анна, все так же молча, отправилась следом. На лице у нее застрял вопрос, на который она явно ждала ответа.
Сергей развязал тесемки на папке, а потом аккуратно разложил все собранные справки и бумажки, как на выставке, ровно и с обескураживающей понятностью для себя, начиная от главной, со всеми двадцатью четырьмя позициями. Он сел на стул и уставился на развернувшуюся картину. Аня бочком присела на краешек соседнего стула, подперла рукой щеку, и стала ждать, когда Сергей созреет на разговор.
Сергей молча смотрел на бумажки.
– Ну, говори чего-нибудь! Не томи! – не выдержала жена.
– Что я могу тебе сказать? Хреново, вот что.
– Что хреново? С легкими?
– С сердцем! Как и сказал главврач в Перхушково.
– И что теперь делать? Что говорят врачи?
– Говорят, что нужно делать трансплантацию сердца. Вот что они говорят.
– Что? Как трансплантацию? Менять сердце? Тебе?
– Нет! Тебе!
Сергей опять замолчал на какое-то время, рассматривая свои бумажки, а потом заговорил:
– Наше сердце, это наш мотор. Мотор работает на топливе, а у человека он работает на электричестве, которое внутри нас. Представляешь, у нас в сердце тоже есть электрическая сеть, которая посылает импульсы на клапаны, а потом клапаны работают, клапанят! А у меня они не клапанят! Потому что не получают электрического импульса! И все мои клапаны подчиняются какому-то противному Гису! Кто этот Гис, я не знаю, но эта сволочь мешаем мне жить нормально! В результате на клапаны не посылается электричество, они не работают, а попросту болтаются в сердце, как говно в проруби и только поток крови заставляет их раскрываться и закрываться. В результате у моего сердца увеличилась мышечная масса, чтобы толкать кровь мышцами и все сердце стало в три раза больше, чем у всех людей!
– И что, оно у тебя вообще… не работает, и само не будет работать уже никогда? – подала испуганный голос Аня.
– Да! Не работает, и не будет работать! – горестно вздохнув, проговорил Сергей. – Ка-а-апец! Дожился!
– И что теперь?
– Слушай! А давай в интернете посмотрим. Там всякого барахла навалом, и даже можно найти ответы на все вопросы.
Сергей собрал все бумажки по сердцу в папку «ДЕЛО», и они отправились в кабинет. Уткнувшись носом в экран, Сергей бросился в поиски, как в бушующее море! Анна молча сидела рядом, а потом взялась рассуждать:
– Слушай. А для чего нам, женщинам, дано сарафанное радио? Для информации. Пойду-ка я и сяду за телефон. Может, чего выясню? Тоже наковыряю информации! – и ушла на кухню.
Сергей весь погрузился в компьютер, громко вслух комментирую свои раскопки, чтобы было слышно Анне.
– Ух, ты! Смотри-ка, какое цветное сердце я тут нашел! Все так хорошо расписано! Ой! А оно, оказывается, состоит из двух половинок! А я думал, что оно одно и четыре отделения! А тут правая половинка сама по себе, а левая сама по себе. Это левая тащит кислород и это она у меня вся раздутая. Поэтому кровь не до конца вытаскивает из легких этот самый кислород, и я задыхаюсь. Понятно! Интересно, а где в нем эти проклятые ножки Гиса? Это из-за них оно болтается, как попало, а, значит, запросто может сбиться с ритма и остановиться. Вот что мне грозит в перспективе! Однажды раз – и помру!
– Я думаю, что ты все преувеличиваешь. Оно должно болеть, или колоть, или как-то щемить! А ты никогда не жаловался. – из кухни прокричала Аня.
– Да оно и щемило, и болело, но я ж думал, что это легкие. Ой! Смотри, что я тут нашел! Иди скорей!
Аня тут же прибежала в кабинет и устроилась за спиной у Сергея, облокотившись на плечи. На экране шла операция, и кровавые пальцы в перчатках рылись в каких-то мышцах.
– Что это? – тревожно спросила Аня.
– Видала! Это я нашел видеосъемки прямой операции на сердце. Вот видишь, это наше сердце. Хирург его сейчас в руках крутит, лишнее обрезает. Ага! Видишь, как они старое сердце вытаскивают из человека! Все вены пережали и будут сейчас новое вставлять! Фу! Какой ужас! Он и новое так неуважительно кромсает ножницами! А теперь прямо из шланга помыл и в грудную клетку! Нет! Ты видела, какой иголкой он его пришивает! Толстая и кривая! А нитки! А шов! Такой толстый шов никогда не рассосется! И будут потом на сердце шрамы на любую погоду ныть! Что-то это мне не очень нравится!
– А мне с самого начала не понравилось, как только ты сообщил. Может как-нибудь без операции можно? А?
– Я это переключаю. Мне даже плохо стало. Иди, звони своим подружкам, а я статистику лучше почитаю. – Сергей переключил на другие вставки.
– Прикинь! На западе сердец перешивают так много! У них там потоком, прямо идет, особенно в Штатах, Германии и Израиле.
– Может, Юльке дать задание узнать? Интересно, сколько у них это сто́ит?
– Давай-ка сначала узнаем, сколько это будет сто́ить у нас и вообще! Мне Владимир Иванович обещал направление в «Научный центр сердечно-сосудистой хирургии имени Бакулева» Это все ж при Академии РАМН! Не хухры-мухры! Может там возьмутся?
– Ой, не знаю! Без блата тебя там никто не примет, я так думаю. – прокричала Аня из кухни.
С того дня Сергей совсем пропал для жизни. Он с утра и до вечера был погружен в свое сердце. Чего только не писали люди в интернете, расхаивая операции на сердце! У многих реципиентов обнаружились болезни доноров, были заимствованы привычки и не очень хорошие предрасположенности. Некоторые стали курить или пить спиртное. Все это вычитывалось Сергеем и вечерами обсуждалось за ужином с одним и тем же вопросом:
– Ань! Слушай, может не надо мне эта пересадка? А? Что-то я боюсь, что стану или наркоманом, или начну петь украинские песни, а еще хуже начну скакать на кухне и кричать «Хто не скачэ той москаль»!!! Сейчас время такое. Эта донецкая война столько доноров наплодила, что запросто могут мне пришить хохляцкое сердце! А? Как ты думаешь? Чтой-то я боюсь!
Теперь он стал совсем задумчивый и отрешенный, а все дела по пекарне и киоскам повисли на шее у Ани. Сергей был все время занят или рассматриванием очередной операции на сердце, или читал информацию, или висел на телефоне. Особенно действовали на нервы Ани его бесконечные разговоры с мамой Мариной Сергеевной. Обсуждалось все до таких мельчайших мелочей, как утренняя моча Сережи, или меню вместе с аппетитом, или цвет кожи под глазами, или дрожание рук, а уж сердечные ритмы просчитывались каждый час, вместе с замером давления и частотой пульса по прибору.