Утро автора

- Это может быть и петух. Но, дорогой автор, давайте не придираться к мелочам. У нас есть курица, мы помещаем электрод в соответствующем участке ее мозга и воздействуем электричеством на этот центр.

- Согласен, но...

- Одну минуту. Если это центр агрессии, курица принимается атаковать несуществующего противника, если центр страха - убегает, несмотря на то, что вокруг нет ничего, что бы могло побудить ее к этому.

- Я тоже читал об этом.

- Вы об этом, ко всему прочему, еще и писали. Таким образом, если мы раздражаем оба названных центра одновременно, то поведение курицы становится двойственным: курица топорщит перья, бегает по кругу и попискивает.

- Хорошо, однако какое отношение все это имеет ко мне?

- В естественных условиях описанное поведение курицы может иметь место в том случае, если на ее цыплят нападает ястреб. Курица боится и одновременно порывается вступить и противоборство с ним.

Роберт тяжело опустился в кресло.

- И что дальше?

Незнакомец усмехнулся.

- Как мило, что вы ничего не имеете против систематизированных лекций. Как будто вы живете в наше время. Однако ближе к делу. Не поддается сомнению, что подобным же образом можно спровоцировать аналогичное поведение и у человека. С той лишь разницей, что человек ощущает его как собственный спонтанный порыв.

- Необъяснимый страх и беспричинная агрессивность... - "Я начинаю втягиваться в это", - подумал Роберт.

- Да, без видимых внешних причин, если не считать электрода, поправил незнакомец.

- Стимулированная стрелковая цепь в нападении... Каждый солдат герой?

- Это нас не интересует. Мы уже прошли через это. Что же касается вас, дорогой автор, то вы в своих замыслах идете еще дальше.

- Но ведь я ничего подобного не писал. Я в этом абсолютно уверен.

- Но вы напишете, и очень скоро. Я не помню всех дат вашей биографии, но уверяю вас, что это вопрос нескольких лет.

- Что вас беспокоит в таком случае?

- Вы сами сказали: необъяснимый страх, беспричинная агрессивность и немотивированное беспокойство.

- Ну и что из этого?

- А вам еще не приходилось пережить это самому? Вы никогда не удивляли себя и других неожиданными поступками, которым позже вы сами не могли найти объяснения? Какое-то неясное желание, внезапно проявившаяся внутренняя потребность?..

- Но ведь меня не стимулировали, - тихо произнес Роберт.

- Потому что у вас нет электрода в мозге? А может быть, он совсем не требуется?

- Бред какой-то.

- В ваше время - да. Но в наше время это уже не закон. Во всяком случае, нас волнует проблема предупреждения непреднамеренных ассоциаций, и поэтому я хочу попросить вас стараться не подавать повода к ним в книгах, которые вам предстоит написать.

- Я не совсем понимаю вас. Вы просто хотите, чтобы то, что я пишу, было написано иначе?

- Вот именно. Впрочем, дело касается сущих пустяков.

- И для этого вы затеваете всю эту комедию? Но это невозможно. Я автор. Я пишу о том, что хочу сказать. И только о том. Ни больше ни меньше.

- Разумеется, разумеется. Вы совершенно правы, дорогой автор. Именно так и надо писать. И все же это можно сделать чуточку иначе.

- Нет, этого довольно! Вы требуете от меня искажения всех моих рассказов? И эта заумная мотивировка: во имя добра моих читателей какого-то века. Чтобы как можно меньше размышляли, читая мои книги?!

- Вы чересчур драматизируете ситуацию, дорогой автор.

"Если он еще раз скажет "дорогой автор", я вышвырну его за дверь", подумал Роберт.

- Я говорю то, что считаю нужным. Кроме того, насколько я могу судить по вашим предыдущим высказываниям, вы присваиваете себе право исправлять произведения, которые еще не написаны, которые будут написаны в будущем.

- В определенном смысле вы рассуждаете правильно. Мы исходим из основополагающего принципа, что эти необходимые исправления логичнее вносить самому автору, чем какому-то случайному редактору в будущем.

- Вы напрасно теряете время. Я не собираюсь ничего изменять, - сказал Роберт.

- Что за времена! С Гёте у нас было гораздо меньше хлопот. Он переделывал "Фауста" по нашим указаниям. Насколько я припоминаю, и "Гамлет" сначала заканчивался иначе. А для более ранних авторов любое наше появление становилось событием... Что ж, я вижу, что не убедил вас. Вы ничего не измените?

- Об этом не может быть и речи. Напишу! Все напишу!

Незнакомец только покачал головой. В этот момент зазвонил телефон. Роберт машинально взял трубку.

- Да, слушаю. Дон? Он у меня. Что?.. Сейчас спрошу Дона... Он говорит, что придет к вам, так как вы к этому привыкли, - сказал Роберт своему гостю, прикрыв трубку ладонью.

- Пусть приходит, если не может иначе, - согласился Дон.

- Приходите. Вы знаете мой адрес? Тогда до встречи.

"Сейчас за ним придут, и станет спокойнее, - подумал Роберт. - Судя по всему, Дон не впервые ускользает из-под опеки".

- Кто это, доктор? - спросил он Дона.

- Нет, автомат.

- Вы так зовете его?

- Нет, это на самом деле автомат, и я думаю, что он сможет устроить вам сюрприз.

- Вы думаете, что после нашего сегодняшнего разговора меня можно удивить?

- Если вы достаточно серьезно относитесь к научной фантастике, то, пожалуй, нет. Но вернемся к нашей беседе. У меня к вам есть конкретное предложение.

"У меня тоже есть предложение, - подумал Роберт. - Но я приберегу его до того момента, когда тебя придут забирать".

- Я вас слушаю, - сказал он спокойно.

- Я хочу предложить вам кафедру научной литературы раннего периода атомной эры в Мировом институте истории литературы. Что вы думаете по этому поводу?

- Где находится этот институт?

- Около семидесяти километров и трехсот шестидесяти лет отсюда.

- Лет?

- Разумеется. В будущем. Ну как, решились? - Незнакомец ждал ответа.

- Я не могу бросить свое время. Сами понимаете: семья, работа. Еще не написанные книги.

- Мы приготовили автомат, способный замещать вас. Он знает ваше творчество и биографию до мельчайших подробностей. Вы можете не беспокоиться. В его памяти записаны все ваши произведения, слово в слово. Ошибки исключены. Он будет точно воспроизводить их. В крайнем случае он опустит только некоторые частности, о которых мы говорили. От этого ценность ваших произведений ничуть не уменьшится. Итак, вы согласны?