Страница 56 из 70
Днем они гуляли по Москве, временами прячась от январского мороза в небольших уютных ресторанчиках. Ах, какое наслаждение они испытывали, сидя в уединенном уголочке за маленьким, на двоих, столиком, прихлебывая горячий ароматный кофе с коньяком под ненавязчивую, тихую фоновую музыку... И как восхитительно здорово им молчалось вдвоем, когда ничего не нужно говорить, ведь все понятно без слов... Они были настроены на одну волну, дышали в унисон, думали вместе, словно слышали мысли друг друга.
Ближе к вечеру Виктор с таинственным видом повез ее к кому-то в гости. Привез на Плющиху и повел в старый неказистый дом хрущевской постройки. На обшарпанной двери подъезда висел не менее обшарпанный, но все еще работающий кодовый замок. Виктор набрал нужный набор цифр и, открыв дверь, повел Светлану в темное затхлое парадное, по ступенькам с поломанными перилами на третий этаж, и позвонил в одну из четырех дверей, выходивших на площадку. За дверью раздались шаркающие шаги, и дверь открыла пожилая женщина, лет около шестидесяти. Приятное благородное лицо, темные с проседью волосы затянуты в учительскую "дульку". Умеренная полнота совсем не портила общего приятного впечатления, пожалуй, даже напротив, придавала некоторое очарование. Увидев на пороге Виктора, женщина обрадовалась:
- Сынок! Наконец-то, - потом, заметив рядом с сыном чужую женщину, ее лицо немного напряглось. - Здравствуйте. Проходите, - и отошла в сторонку, пропуская гостей в тесную прихожую.
- Мама, познакомься - это моя Света, моя Лана. Лануся, - обратился он к Свете, - это моя мама, Ирина Станиславовна. Вот они, мои любимые женщины! Девочки, я очень хочу, чтобы вы подружились.
Женщины были не так рады подобной встрече, как Виктор. Света слегка опешила от столь неожиданного для нее знакомства, оно явно не входило в ее планы. Ей и одной свекрови было достаточно. Ирина же Станиславовна отнеслась к гостье с той естественной для всех матерей осторожностью, как к сопернице, на всякий случай на каждом шагу ожидая подвоха со стороны посторонней женщины: а вдруг она обидит ее сыночка? А вдруг настроит его против матери? А вдруг отнимет у нее сына?!
Гости прошли в комнатку скромных размеров и не менее скромно обставленную. Присели на старенький диванчик, жалобно пожаловавшийся при этом на свою тяжкую долю.
- Мам, ну сколько раз предлагал: давай куплю тебе нормальную квартиру, что ж ты, как сирота казанская, в этой халабуде прозябаешь! Ну, стыдно же человека в дом привести, честное слово! Что Света подумает?
Светлана вставила свои пять копеек:
- Света подумает, что здесь живут нормальные люди, не новые русские, а такие же, как и я. У меня, между прочим, квартира такого же плана. Так что мне теперь, комплексовать по этому поводу? Давай, я скажу тебе, что я, такая бедная и несчастная, недостойна тебя, такого успешного и богатого! Ты этого хочешь?
Виктор спохватился:
- Нет, не хочу. Извини, не подумал. Прости меня, солнышко, лопухнулся, - наклонился и чмокнул свое сокровище в щечку.
Ирина Станиславовна благодарно улыбнулась гостье и сказала, обращаясь к сыну:
- Витенька, я ж тебе столько раз объясняла - я привыкла к этому дому. И к району привыкла. У меня здесь все подружки, все магазины знакомые. И потом, здесь мы были счастливы с папой, здесь его не стало... Здесь он как будто рядом, пусть я его не вижу, но он как будто есть. Вроде бы за сигаретами вышел и скоро придет. Давай больше не будем поднимать этот вопрос.
- Хорошо, мам, - покорно согласился Виктор. - Молчу, молчу. Мамуль, я вот тут принес "сухой паек", давайте отметим знакомство. Да и праздник сегодня, между прочим. Пусть старый, но ведь все-таки новый год!
Он открыл сумку и достал французское шампанское, конфеты, бананы и мандарины.
- Мам, доставай свои праздничные фужеры, гулять так гулять!
Хозяйка полезла в сервант, аккуратно, боясь ненароком зацепить, вытащила красивые хрустальные фужеры, явно из старых запасов - нынче таких не сыскать: тяжелые, все резные, ручной обработки, похожи на чешские или югославские еще той, советской эпохи. Бережно поставила их на стол. Виктор, как всегда мастерски, откупорил бутылку и разлил благородный напиток в столь же благородный хрусталь:
- Давайте, девочки, за знакомство. Мамуля, я безумно, невероятно люблю эту женщину, - он вновь чмокнул Светлану в щечку, словно демонстрируя особо непонятливым, в какую именно женщину так безумно влюблен. - И хуже всего то, мамуль, что я абсолютный и бессомненный однолюб. Поэтому, если ты хочешь, чтобы твой сын был счастлив, ты должна полюбить мою Лану. Лануся, золотце мое, у меня из родственников - только мама, и я ее очень люблю. Поэтому ты тоже должна ее любить и уважать и никогда не обижать. За вас, девочки!
Фужеры издали красивый звон и их содержимое было выпито до дна. Разговор не очень клеился. Ирина Станиславовна все разглядывала Светлану, задаваясь про себя вопросом, что принесет эта женщина ее сыну. Счастье ли, беду ли... С одной стороны, она давно ждала подобного события. Все-таки тридцать шестой год, пора бы уж сыну остепениться. Хотелось уже нянчить внуков, печь им по выходным пирожки, провожать и встречать их из школы. С другой - материнское сердце не принимало эту женщину, словно ощущало опасность, исходящую от нее...
Виктор что-то говорил, пытаясь оживить обстановку. Его тщетные попытки неожиданно прервала такая узнаваемая мелодия полонеза Огинского. Виктор враз замолчал, Света побледнела. Мобильный. Это может быть только Олег, ведь этот номер известен только ему и Виктору. Но Виктор-то рядом... Они многозначительно переглянулись. Света вытащила трубку из кармана, извинившись, вышла из комнаты в кухню, прикрыв за собой дверь. Но дом был старый, двери перекосились, образовав приличные щели, и Светкин голос был прекрасно слышен, лишь слегка приглушаемый закрытой дверью.
- Алло. Привет, сонэчко. Да, конечно, в гостинице, а где же еще?
При этих словах мать вопросительно посмотрела на сына. Тот шепотом ответил:
- Я тебе потом все объясню. Есть определенные сложности, - и отвел взгляд в сторону.
А из-за закрытой двери продолжали доноситься Светкины слова:
- ... Да, сонэчко, все нормально, только устаю в непривычной обстановке. Как Иришка? Что в школе? Ты ж там проследи, чтобы двоек не нахватала в начале четверти, а то потом долго исправлять придется... - видимо, выслушав вопрос невидимого собеседника, ответила, - Точно не знаю, пока так и остается двадцать пятого. Постараюсь управиться раньше, но не обещаю, много работы... Да, конечно, я тебя тоже... Пока.
Света вернулась в комнату, не зная, куда девать глаза. Было ужасно неловко и стыдно перед этой женщиной. Виктор пришел на помощь:
- Мам, я должен тебе кое-что объяснить. Дело в том, что Света замужем. У нее есть дочь. И живет она в Киеве. Это я обманом выманил ее в Москву, якобы в командировку, она ничего не знала. Ее муж, естественно, тоже. Вот такая у меня беда, мамуль - полюбил замужнюю женщину. И другая мне не нужна. Ты не смотри на нее осуждающе. Напротив, Света, к моему глубочайшему сожалению - верная жена. В этом и вся проблема. И, похоже, шансов у меня крайне мало. А без моей Ланы я погибну. Так что, - добавил он, поцеловав мать, - не осуждай ее. Мы с ней самые несчастные люди на свете. Любим друг друга, а вместе быть не можем.