Страница 5 из 192
- Почему нигер залез в сад через изгородь с ножом в руках? - раздался чей-то нетерпеливый голос.- Почему нигер пытался бежать?
- Это только маленький перочинный ножик,- оправдывался Том.- Простите, профессор Лифкен, всего только три письма и одну телеграмму я не показал вам. А все остальные письма и телеграммы для мистера Стронга и от него я приносил вам, и вы их читали, масса Лифкен!
- Нет! Мы не дождемся полисмена! - в бешенстве закричал профессор Лифкен, чтобы прервать откровенные излияния Тома.- Берите негра и везите... в полицейский участок. Там разберутся!
- Вы не захотите убить старика, у которого два сына, два...- Том поднял правую руку над головой, показывая два пальца,- погибли на фронте, сражаясь против фашистов. Я бедный старый негр... Я никому не делал зла...
В этот момент его схватили за правую руку.
- Я хотел добра массе Стронгу. Он добр к бедным неграм!
Толпа пришла в движение.
- Ты не мужчина, Алл! - закричала подбежавшая Дебора Стронг.- Не позволяй цветному пачкать кровью твой костюм!
Толпа зашумела. Тома схватили и поволокли к машине.
- Масса Стронг, мисс Бекки! - отчаянно взывал Том.
- Старик ни в чем не виноват! - закричал Стронг, пытаясь вырваться из мощных объятий жены.
- Не смейте трогать Тома, оставьте его! - кричала Бекки.
- Аллен, Бекки, глупая девчонка, молчите! - сказала Дебора и схватила Бекки за руку.- Защищая цветного, вы позорите себя, меня и Арнольда Лифкена. Доброе имя мне дороже сотни негров. Ты сам себе не можешь помочь... Я еле-еле свожу концы с концами. Лучше употреби свою энергию на пользу семьи! - И Дебора еще сильнее сжала своей мощной рукой плечи мужа.
- Сто на одного старика! Трусы и негодяи! - кричала Бекки, стараясь освободить свою руку из сильных пальцев матери.
3
Первый большой белый конверт с золотыми буквами, о котором вспоминал посыльный Том в ту злосчастную ночь, очень взволновал Аллена Стронга. Письмо было из Лиги ученых и изобретателей, учрежденной недавно. Обычно все письма научных обществ адресовались к профессору Арнольду Лифкену, как основному автору их совместных трудов. Это же письмо было адресовано лично Стронгу.
Аллена Стронга поразила исключительная осведомленность Лиги. В письме были перечислены, без указания на соавторство Лифкена, все его многолетние работы по борьбе с колорадским жуком, японским жуком, розовым червем, фитофторой картофеля и другими вредителями и болезнями растений. Упоминались даже ранние научные доклады, о которых он и сам успел позабыть.
Ученый был польщен любезным, почти льстивым тоном письма. Лига предлагала Стронгу самую широкую материальную помощь в его работах и просила, формальности ради, заполнить небольшую анкету. В ней было всего пять вопросов:
1. Какую научную и изобретательскую работу вы ведете сейчас?
2. Кто финансирует вашу работу?
3. Над какими проблемами вы собираетесь работать в будущем?
4. Чем помочь вам и в каких размерах?
5. Какова причина таинственной гибели оазиса в Сахаре, названной газетами "Эффектом Стронга" и которую вы сами называли "Феноменом Стронга"?
Посыльный Том, принесший этот пакет, увидел, как посветлело усталое лицо Стронга. Доцент пошарил в кармане, вынул бумажку в пять долларов и протянул ее Тому.
- Ну как, старина, нелегко тебе? Ничего, мы с тобой еще доживем до лучших времен!
Слезы благодарности выступили на глазах Тома. Всегда у массы Стронга находилось доброе словечко для старого негра. Старик вышел, неслышно ступая подагрическими ногами в войлочных туфлях.
Аллен Стронг задумчиво перечитывал письмо. Неужели же наконец к нему пришло долгожданное признание?
Весь мир ученых Стронг делил на два неравных и резко отличных лагеря. В одном - ученые-дельцы, для которых наука не более чем выгодный бизнес. Почти все работники колледжа были таковы. Аллен их бесконечно презирал, они платили ему тем же.
В другом лагере - подлинные ученые, бескорыстно преданные науке, неутомимые искатели, истинные творцы научного прогресса. Здесь, в ринезотском колледже, был один настоящий ученый, да и тот недавно уволен с работы согласно указанию Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности за то, что подписал Стокгольмское воззвание.
Стронг был огорчен его уходом. Что ж, сам виноват: зачем он занимался политикой! Это не дело для ученого. "Это уведет его далеко от науки, появятся иные интересы",- говаривал Стронг. Однако в последнее время, к большому удивлению Стронга, то один, то другой ученый - из числа тех, которых он высоко ценил,- вступал в политическую борьбу. Об этом Стронгу обычно сообщал профессор Лифкен, предостерегая, чтобы он не упоминал в своих работах их имен. Стронг грустно вздыхал. Ему казалось, что какая-то неведомая болезнь уносит его соратников с поля боя.
С ранних лет Аллен Стронг был воспитан отцом в духе недоверия к людям, занимавшимся политикой.
"Все они плуты,- поучал его отец,- невежественные, лживые. Одни называют себя республиканцами, другие - демократами, но и те и другие одинаково надувают народ. Политиканы сулят рай тем, кто будет голосовать за их партии, а на самом деле стремятся к власти, чтобы набить карманы за счет избирателей. Это просто разновидность гангстеризма! Держись подальше от политики!"
Все помыслы Аллена Стронга были обращены к науке, и он свято верил, что она одна может создать всеобщее изобилие и вывести человечество на путь процветания. Время шло. Появилась коммунистическая партия, верный друг народа, мужественный защитник его интересов, но Стронг, воспитанный отцом в духе отвращения к политике, не вникал в различия между партиями и не понимал их.
Стронг принципиально не читал газет. Ибо так называемая "большая пресса" раз и навсегда оттолкнула его своим крикливым враньем. Он никогда не ходил в кино - ему были противны голливудские фильмы, смакующие уголовные подвиги. Не интересовался он и беллетристикой, уверившись, что в большинстве своем это бульварное, пошлое чтиво. Он добровольно заточил себя в монастырском уединении своего рабочего кабинета. Науки хватало, чтобы заполнить его жизнь целиком.