Время, назад!

Небрежный, взбалмошный, неуёмный Такао не шёл у него из головы, даже снился по ночам, доверительно заглядывал в глаза, хитро улыбался и настаивал на том, что он, разумеется, существует. Шинтаро старался загрузить себя работой, не спать как можно дольше и вымотаться настолько, чтобы потом просто отрубиться, почти потерять сознание и больше не видеть эти реальные до жути сны, после которых он просыпался в холодном поту. Он практически перестал есть, начал вздрагивать от громких звуков и разучился верить самому себе.

Когда зазвучала сирена, жалобно мигнули кнопки лифтовой панели, и кабина чуть вздрогнула, а затем остановилась, Мидорима не испугался и даже не удивился. Он даже не мог сказать, что испытывал беспокойство. Он знал, что произойдёт дальше. И, к своему стыду, чувствовал приятное волнение, как будто предвкушал встречу. А ещё он смотрел во все глаза, чтобы не пропустить момент, когда Такао появится в кабине лифта. Он хотел знать, как это будет. Материализуется ли тот из воздуха или выпрыгнет из пространственной дыры? Однако всё оказалось куда прозаичнее. На крыше лифтовой кабины послышалась странная возня, Мидорима запрокинул голову, и в тот же момент крышка люка на потолке откинулась, и он увидел Такао на фоне кабелей и проводов, покрывавших стены лифтовой шахты.

- Привет, Шин-чан! – Такао поднял в воздух два растопыренных буквой «V» пальца.

- Такао, – поприветствовал Мидорима, странным образом испытывая облегчение от вида своего спасителя.

- Рад меня видеть? – хитро усмехнулся Такао.

Мидорима не ответил, только потупился, потому что, как бы глупо это ни звучало, но он в самом деле был рад, но признавать этого не хотел ни при каких обстоятельствах.

- У вас тут пожар, знаешь? – принялся тараторить Такао, мгновенно повышая степень раздражения Мидоримы до предела, однако пришлось признать, что это отвлекало от лёгкого запаха дыма, заполонившего кабину, и воя пожарной сигнализации. – Ты наверняка знаешь все правила безопасности и на этот случай, верно? – Он подмигнул послушно кивнувшему Шинтаро. – Значит, мне не придётся тебе рассказывать, что застрять в лифте во время пожара – хуже не бывает. Эта стальная коробка может стать твоей ловушкой, – поучительно закончил тираду Такао, кажется, процитировав какую-то социальную рекламу.

- Я это знаю, разумеется, – отозвался Мидорима, поправив очки привычным жестом.

- Как рука, кстати? – Такао впился цепким взглядом в длинные перебинтованные пальцы, а затем снова посмотрел в глаза, и Мидорима был готов поклясться, что за искорками озорства разглядел неподдельное беспокойство.

- Терпимо, – поджал губы Шинтаро, с усилием отводя взгляд: что-то было такое в глазах Такао, что заставляло смотреть в них, почти не моргая.

- Ты какой-то неразговорчивый сегодня! – недовольно наморщил нос тот, криво усмехнувшись, и просунул голову в кабину, принявшись шарить взглядом по стенкам лифта, время от времени изучая что-то и на крыше кабины. – Что даже не станешь донимать вопросами? Больше не ставишь под сомнение моё существование?

- Разве ты не должен меня спасти? – раздражённо буркнул Мидорима. – Или ты пришёл, чтобы просто почесать языком?

- Что за пользовательское отношение? – возмутился Такао. – Раньше ты таким не был, заметь! Выходит, даже не скучал по мне? Ни вот столечко?

Такао иронично прищурился и показал размеры «скучания», почти соединив большой и указательный пальцы. Мидорима снова отвёл взгляд и почувствовал, как щёки заливает румянец. Разумеется, он совершенно не понимал, почему Такао находил удовольствие в том, чтобы испытывать его терпение, выводить из себя, выбивать из зоны комфорта. И вообще, почему этот насмешливый взгляд и ироничный прищур действуют на него именно таким не поддающимся логическому объяснению образом: заставляют смущаться и краснеть?

- Итак, что мы имеем? – Такао сменил тон на деловитый. – Кабина застряла между этажами. Если сможем открыть двери, будет маленькая лазейка под самым потолком. Ты худой, – он смерил Шинтаро оценивающим взглядом, – должен пролезть. – Такао исчез на несколько секунд, затем появился снова и поинтересовался: – Не пробовал открыть двери изнутри?

- Нет, – честно признался Мидорима и с некоторым облегчением подошёл к дверям, ведь, занявшись делом, он снова мог перестать думать. – Не успел. Ты появился почти сразу, разумеется. – Он попытался раздвинуть створки, но они не поддались.

- Попробуй вот этим. – Такао бросил на пол какой-то стальной инструмент изогнутой формы. – Должно помочь.

Мидорима послушно взял загогулину в руки и, просунув между створками, использовал в качестве рычага. Двери послушно разъехались, однако взгляд упёрся в стену, лишь под самым потолком кабины были видны плотно закрытые двери, которые вели на этаж. Мидорима удручённо вздохнул.

- Не переживай, Шин-чан! Теперь мой выход, – усмехнулся Такао, забрал протянутый Шинтаро инструмент и снова исчез из поля зрения.

Через несколько минут, заполненных кряхтением и неопределёнными звуками, двери на этаж разъехались, явив взору Мидоримы вид на стену лифтового холла четвёртого этажа.

- Ну-ка, Шин-чан, – Такао снова появился в проёме люка. – Попробуй дотянуться до лазейки.

Шинтаро подпрыгнул и ухватился за самый край, однако пальцы соскользнули, он не смог удержаться и упал на пол кабины, приземлившись не слишком удачно на подогнувшиеся ноги. Нахмурив брови, он тот час же предпринял вторую попытку, на этот раз использовав в качестве опоры гладкий поручень, но ноги с него соскальзывали – пришлось отказаться от этой затеи тоже. Глубоко вздохнув, Шинтаро поднял растерянный взгляд на Такао.

- Сейчас помогу, – отозвался тот.

Жестом показав, чтобы Мидорима отошёл в сторонку, Такао, повисев пару секунд на краю люка, слегка покачиваясь, мягко спрыгнул внутрь и выпрямился, откинув с лица длинную тёмную чёлку.

- Давай-ка я тебя подсажу, Шин-чан, – он чуть присел, сцепив перед собой руки в замок. – Держись за плечи, ногу сюда и всё получится, – инструктировал он.

Мидорима послушно выполнял все указания, запоздало осознавая, что тело слушается его неохотно, словно конечности были сделаны из ваты. Положив руки на плечи Такао, он в очередной раз изумился, ощутив тепло чужого тела сквозь ткань футболки, а когда попробовал опереться на сцепленные руки Такао, почувствовал, как напряглись мышцы под его пальцами. Галлюцинации не могут быть настолько реальными, разумеется. Или могут? Упрямо тряхнув головой, Шинтаро оттолкнулся от пола второй ногой, стараясь не прикасаться к Такао больше, чем требовали обстоятельства, как будто это могло ещё спасти его рассудок. Но сколько он ни старался, чёрные волосы всё-таки чиркнули по щеке, на доли секунды Такао ткнулся лбом в его плечо, стремясь сохранить равновесие только что сформированной скульптурной группы, в ноздри ударил свежий запах чужого шампуня. Шинтаро замер на секунду, боясь, что Такао услышит, как громко стучит непослушное сердце, потом, почувствовав едва заметный разрешающий кивок, выпрямился, осторожно потянулся и без проблем ухватился за край спасительного окошка.

- Теперь попробуй подтянуться, – сдавленным голосом скомандовал Такао. – Если трудно, можешь опереться на плечи.

Стараясь отвлечься, Мидорима подумал, что со стороны они смотрелись комично, разумеется. Такао был на пару десятков сантиметров ниже Шинтаро, сложно было утверждать наверняка, однако он не производил впечатления крепкого, мускулистого парня, скорее его можно было назвать худощавым, в крайнем случае, жилистым. Их тандем смотрелся бы более органично, если бы Мидорима подсаживал Такао, а не наоборот, хотя какая, к дьяволу, разница, если всё это, возможно, порождение его больного рассудка?