Страница 33 из 36
- Думаешь, ещё не поздно? – жалобно спросила Минори, маленькими шажками заходя внутрь и испуганно озираясь.
- Не попробуешь – не узнаешь, – тихо проговорил Касамацу, не выпуская её руку из своей.
- Вдруг у нас ничего не выйдет? – Она отчаянно кусала губы.
- Может быть, – кивнул он, – но я точно не хочу жалеть о том, что не сделал «сверх того».
- Я тоже, – прошептала Минори, пряча лицо у него на груди.
Касамацу улыбнулся, услышав торопливые шаги матери по коридору и её причитания: «Минори-чан! Какая радость!»
***
Ханамия любил спать. В смысле, он получал от этого физическое и моральное удовлетворение. Физическое – от возможности вытянуться на кровати, на снабжение которой ортопедической подушкой и матрасом он потратил немало денег, моральное – от того, что во сне его не тревожили всякие недостойные людишки. Поэтому спать он мог в сутки любое количество часов. А увольнение поспособствовало увеличению этого количества минимум на три часа, и раньше одиннадцати Ханамия Макото глаз не продирал.
Стоит отметить также, что рискнувшему разбудить Ханамию, прежде чем тот считал необходимым просыпаться самостоятельно, была уготована страшнейшая расплата, доказательством чему служили многочисленные разбитые будильники. И сегодня настойчивый звук дверного звонка, который поднял Ханамию с постели по внеурочный час, фактически подписал стоявшему за дверью незваному гостю смертный приговор. Этим несчастным оказался Куроко.
- Доброе утро, Ханамия-сан, – поздоровался стажёр.
- Катись к ёкаям, – выругался всклокоченный и хмурый со сна Ханамия, собираясь захлопнуть дверь, но Куроко неожиданно ловко удержал её, просунув в створ ботинок. – Чего надо? – фыркнул Ханамия.
- Я приехал, чтобы отдать вам новогодний номер «Отоко», – пояснил Куроко, протягивая Ханамии журнал.
- Он мне не нужен, – мгновенно ответил тот, вновь попытавшись закрыть дверь. – Не желаю видеть это позорище.
- Вы зря, Ханамия-сан, – пожал плечами Куроко, снова не давая ему закрыть дверь. – Номер вышел исключительным. Сакурай-кун нарисовал ко всем статьям иллюстрации, а Акаши-сан написал удивительный очерк. Продажи уже за первые три часа побили все рекорды.
- Плевать, – Ханамия закатил глаза. – Забирай и катись.
- Акаши-сан собирается закрывать «Отоко», – проговорил стажёр, чуть нахмурив брови.
- Давно пора, – отмахнулся Ханамия. – Вали отсюда, пока цел.
- Сегодня мой последний день в редакции, и я хотел пригласить вас выпить по бока… – Куроко не успел даже договорить.
- Обойдёшься, ещё не хватает пить с такими сопляками, как ты, – рявкнул Ханамия.
- Что ж, – Куроко вздохнул и чуть склонил голову набок. – Я не хотел этого делать, но, видимо, у меня не остаётся другого выбора. Напоминаю вам, что вы задолжали мне просьбу.
- Ещё чего! – возмутился Ханамия.
- Вы ведь не будете отрицать, что у Киёши-сана нет скелетов в шкафу, – проговорил Куроко, упрямо глядя на Ханамию.
- Не буду, – буркнул тот.
- Значит, я выиграл спор, – кивнул Куроко. – И я не хотел озвучивать это прилюдно, чтобы не…
- Говори, – рыкнул Ханамия. – Не желаю слушать твои рассуждения. Просто скажи, что ты хочешь.
- Вы должны вернуться в «Отоко», – мгновенно озвучил просьбу Куроко. – И проработать там ещё минимум полгода.
- Тебе сразу врезать, или уйдёшь подобру-поздорову? – скептически изогнул бровь Ханамия.
- Я уйду, как только вы подтвердите, что выполните условия нашего спора и придёте сегодня к четырём в редакцию, – Куроко упрямо поджал губы, слегка нахмурив брови.
- Вот пристал, как банный лист, – Ханамия закатил глаза. – Приду я, приду! Только отвали!
- И вы должны непременно прочитать новогодний номер, – добавил Куроко.
- Похоже святоша-Киёши обернулся для меня целым списком долгов, – с усилием втянув воздух в лёгкие пробормотал Ханамия. – Ты губы-то закатай, тщедушный. И совесть поимей!
- Я очень рад, что вы обратились к совести, пусть даже и в качестве аргумента в споре, – не остался в долгу Куроко.
- Ты точно хочешь получить фингал под глазом в канун Нового года? Просто нарываешься!
- Я ухожу, – поклонился Куроко.
- Какое счастье! – Ханамия смачно захлопнул за ним дверь и взглянул на сунутый ему в руку новогодний номер.
========== Часть 11. Коронный приём (Куроко и все-все-все) ==========
В редакции «Отоко» было почти пусто: ровные ряды офисных кресел, расставленные возле опустевших ячеек, идеально чистые столы, застывшие шкафы с канцелярскими принадлежностями, выключенная офисная техника, приглушённый свет и подозрительная тишина. Куроко только что покинул единственный островок жизни – кафетерий. Там за столиками расположились оставшиеся сотрудники редакции. Вернувшийся от Химуро Сакурай обедал, параллельно как всегда зарисовывая что-то в блокноте. Маюзуми с самого утра читал книгу и, казалось, даже не менял позы, поэтому то, что он не статуя, а живой человек, можно было понять исключительно по увеличивавшемуся количеству прочитанных страниц и по иногда менявшемуся напитку на столике. Мурасакибара молча кушал заслуженный десерт, сидя за стойкой.
Куроко поднялся в приёмную главного редактора и сел за свой стол, открыв новогодний номер на странице с обращением главного редактора, вновь пробегая глазами строки. Очерк и впрямь получился удивительный. Написанный лёгким языком, в то же время изобиловавший яркими, нешаблонными художественными сравнениями, восхищавший уже одной формой, не говоря уже о многогранном и многослойном смысле. Незамысловатая автобиографическая история привыкшего всегда побеждать человека, который впервые осознал совершённую ошибку. Ненавязчивый совет почаще смотреть на себя со стороны и ставить себя на место других – для любого прочитавшего. Почти признание – для близких и друзей. Это было даже больше, чем Куроко рассчитывал изначально.
Куроко закрыл журнал, едва услышал шаги по лестнице и мгновенно уставился в горевший экран с какой-то таблицей. Акаши открыл стеклянную дверь и вошёл, остановившись на пороге, сняв куртку и повесив её на вешалку.
- Есть новости? – спросил он между делом.
- Звонили из Шибуя Паблишинг, Акаши-сан, – доложил Куроко, – они сказали, что продажи растут опережающими темпами. В некоторых магазинах журнал разобрали за несколько часов. Может потребоваться дополнительный тираж.
- Отлично. Сколько хотят? – едва заметно улыбнувшись, спросил Акаши.
- По предварительным оценкам – сто пятьдесят тысяч экземпляров, – ответил стажёр. – Я позвоню Мибучи-сану, чтобы он объяснил мне, как договориться с типографией… – Куроко схватился за трубку телефона.
- Не стоит, – пресёк попытку Акаши. – Я займусь сам. Вы подготовили документы Рё и Чихиро? Вызовите их ко мне. Я только что договорился с отцом, чтобы их взяли в отдел редактирования манги без понижения в должности и зарплате.
- Вы действительно решили закрыть «Отоко», Акаши-сан? – спросил Куроко, внимательно глядя в разноцветные глаза главного редактора.
- Новогодний номер получился именно таким, о каком мечтал с университетской скамьи, – неожиданно признался Акаши, задумчиво глядя в окно. – Я смог исполнить свою мечту, но своими руками разрушил команду, которая помогла мне это сделать.
- Но вы не хотите закрывать «Отоко», Акаши-сан, – возразил Куроко. – И вы совершенно не похожи на человека, которого пугают трудности, – в тихом голосе не прозвучало и намёка на вопросительную интонацию.
Акаши помолчал немного, рассматривая погружавшийся в сумерки Токио.
- Мне нужно пересмотреть свои взгляды на обязанности, вернее, роль главного редактора, – проговорил он наконец. – Но кто знает, сколько времени это займёт. А потом – я начну всё сначала.