Элемент Водоворота

- Ну, все, что ты сейчас перечислил, всегда можно было смело отнести к Саске, – бесшумно возникший рядом Какаши пожал плечами. – Знаешь, иногда, чтобы выбрать правильное направление, нужно пойти в совершенно противоположном, дойти до края, до самого дна, чтобы понять всю суть вещей.

- Вы так говорите, как будто сами через это проходили, – фыркнул Наруто.

- Отчасти, – Какаши вздохнул и сунул руки в карманы. – Не теряй веру в Саске.

- Я и не теряю! – Наруто чуть прищурился и поглядел на загородившего солнце сенсея. – Он не хотел меня убивать. В последний момент он... – Наруто пожал плечами, – засомневался. Его рука дрогнула. Я почувствовал.

Харука бросил обеспокоенный взгляд на Какаши. Единственный видимый глаз Копирующего подозрительно прищурился.

- Я уверен! – перехватив этот взгляд, повысил голос Наруто. – Саске не смог бы убить меня. Он мой друг, – в синих глазах светилась уверенность.

- Узнаю упертого Удзумаки, – ухмыльнулся Джирайя, вытаскивая изо рта трубку. – И, позволь узнать, какого дьявола ты тут устроил страдания?

- Я думаю, – ответил Наруто. – Думаю, что мне надо больше тренироваться, – он оглянулся на саннина. – Чтобы в следующий раз быть сильнее, чем Саске.

- Переломать ему все кости и насильно притащить в Коноху? – Гаара изогнул едва заметную бровь.

- Вроде того, – на лице Удзумаки сияла улыбка.

- Ну что ж, Гаара! Я твой должник! – яростно тряся руку Кадзекагэ и блаженно сощурив глаза, улыбнулся Наруто.

- На мой взгляд, мы скорее квиты, – тихо проговорил Гаара. – К тому же, какие могут быть счеты между друзьями? – бирюзовые глаза едва заметно хитро прищурились.

- Ты о чем, даттебайо? Я пока еще не спасал тебе жизнь! – Наруто закинул руку за голову и взъерошил волосы на затылке.

- Будем надеяться, что и не придется, – вмешался Джирайя. – Не смеем больше задерживать тебя, парень. И еще раз спасибо за помощь!

- Спасибо, Кадзекагэ-сама! – улыбнулась Сакура.

- Рад, что оказался в нужное время в нужном месте, – скромно изрек Гаара, обведя всех присутствующих внимательным взглядом. – До встречи в Суне на Чуунин Шикен.

- До свидания, – как всегда хором попрощались Харука и Какаши.

- Счастливого пути, – прошелестела Макото, заслужив тем самым прощальный взгляд Кадзекагэ.

Возникший по мановению руки Повелителя Суны песчаный островок стремительно унес Кадзекагэ на его неотложную встречу с Дайме. Теперь он мог посвятить себя этому полностью, так как безопасность команды Скрытого Листа больше его не тревожила.

====== Глава 15. С пустыми руками ======

Поздняя весна – самое прекрасное время в деревне Скрытого Листа. Богато украшенные молодой ярко-зеленой листвой улочки купаются в нежных, еще не ставших палящими лучах солнца. Многочисленные газоны усеяны первыми полевыми цветами, в воздухе плывет едва уловимый аромат цветущих фруктовых садов. Жители деревни с удовольствием выходят на улицу, щурятся и улыбаются от яркого света, наслаждаясь насыщенными красками и бойким пением птиц.

Наруто остановился в проеме ворот на входе в деревню и, прихватив руками лямки рюкзака, вдохнул полной грудью родной запах.

- Не отставайте, девчонки! – крикнул он через плечо и, радостно улыбнувшись, пересек условную границу Конохи.

Следовавшие за ним Макото и Сакура слегка прибавили шаг и через пару минут поравнялись с блондином. Затем появились Джирайя и Харука, а замыкал процессию Хатаке Какаши.

За два дня обратного пути всем удалось вернуть боевое расположение духа, хотя после встречи со своим бывшим товарищем по команде Наруто и Сакура были порядком расстроены. Наруто немного меньше, ведь он хоть и был вспыльчивым, но быстро отходил, а временами демонстрировал всепрощение. Он, казалось, никогда не обижался и готов был войти в положение даже самого отъявленного негодяя. Впервые эта черта удивила Какаши, когда они дрались с Забузой и Хаку. Сам Копирующий понимал всю сложность положения Момочи Забузы, его непростую судьбу и сомнительные обстоятельства их встречи. Но для Наруто Семимечник был просто Демоном Кровавого Тумана, который хотел их убить, был настойчив и изобретателен, жесток. Однако блондин нашел в себе что-то такое, что позволило понять врага и даже захотеть защищать его. Хатаке запомнил эти решительно сжатые до побелевших костяшек кулаки и наполненные слезами праведного гнева небесно-голубые глаза. Удзумаки не вешал ярлыков, не поддавался влиянию предубеждения, не позволял мнению других определять его собственное. Именно поэтому он снова простил Саске, так же, как он простил в свое время Гаару, став его искренним другом. Эта способность блондина просто обезоруживала.

Сакуре было сложнее. Детская влюбленность хоть и притупилась со временем, но продолжала оставаться несбывшейся мечтой, тщательно подогреваемая врожденным желанием девушки кого-нибудь спасать. Все это время она искренне верила, что именно ей, может быть, с помощью Наруто, удастся спасти Саске от самого себя, от выжигающей его изнутри ненависти. Но посмотрев в пустые холодные глаза Саске, услышав его ледяной голос, увидев, как он изменился, каким... чужим стал, она вдруг поняла, что этот человек вовсе не тот Саске, который оставил ее на скамейке в аллее, когда покинул деревню. И не тот, кого она ждала прошедшие три года, о ком вспоминала, кого мечтала вернуть. Все ее старания, мысли и молитвы ему совершенно не нужны. Ее участие обременяет его, как всегда обременяло ее присутствие в команде. Созданный и тщательно охраняемый ею иллюзорный мир девичьих фантазий разбился, словно был сделан из дорогого, но хрупкого хрусталя.

Наруто и Макото всячески старались ее подбодрить, уговаривали, обещали, жалели, пытались развеселить. Они часами говорили, делились впечатлениями, пытаясь описать те неуловимые и столь разительные изменения в бывшем товарище, что так шокировали их обоих. Обсуждали, обратимы ли эти изменения и что им делать дальше. Сакура в очередной раз сняла с Наруто обязательство выполнять данное им в порыве чувств обещание вернуть Саске во что бы то ни стало. Наруто в очередной раз со всем своим упрямством отказался, упомянув в своей пламенной речи “путь ниндзя”, “слово чести” и “волю огня”.

Макото в основном молчаливо слушала их разговоры и вступала только тогда, когда замечала печальные и пустые взгляды товарищей. Ее задача была не дать им полностью погрузиться в переживания, заставлять их держать на поверхности хотя бы голову. И с этой задачей она успешно справлялась, инстинктивно задавая вопросы о детстве и совместных миссиях, которые неминуемо переходили в рассказы о смешных случаях, произошедших с Командой Семь в прошлом. Макото улыбалась и смеялась вместе с ними, про себя замечая, что в их глазах с каждым таким рассказом становилось все меньше грусти и отчаяния. Временами к рассказам подключался и Какаши, уточняя какие-то детали или добродушно подшучивая над своими учениками. Он искренне улыбался под маской, подарив Макото пару одобрительных и благодарных кивков.

Джирайя был погружен в свои мысли, хотя временами Наруто удавалось вытянуть на разговор и Отшельника. Когда говорил легендарный саннин, остальные молчали. Он рассказывал мастерски, интересно, красочно, вплетая в повествование скабрезные шутки, делая театральные паузы и даже раскладывая диалоги на разные голоса. Сказанные им слова оживали. Его слушали, затаив дыхание и, в случае Наруто, приоткрыв рот. Под внимательными взглядами сидящих у костра шиноби Джирайя удовлетворенно ухмылялся и продолжал рассказ, пока не догорали последние угли, а потом под разочарованные вздохи своих фанатов демонстративно отправлялся спать.

Возможно, благодаря обширному жизненному опыту Хатаке Какаши не был удивлен поведением своего бывшего ученика так же сильно, как Наруто и Сакура. В каком-то смысле, он ожидал чего-то подобного, готовился к этому и заранее пришел к выводу о том, что возвращение Учихи в Коноху может быть только добровольным. Пожалуй, он понимал Саске гораздо лучше, чем остальные члены Команды Семь. Может быть, даже слишком хорошо. Он знал, что помочь себе Учиха сможет только самостоятельно, и лишнее давление извне вызовет лишь новую волну раздражения и противодействия. Его больше беспокоили Сакура и Наруто. И он был безмерно благодарен Макото, которая так мягко, но настойчиво возвращала им душевное равновесие, позволив самому Копирующему заниматься своими насущными проблемами, требовавшими скорейшего решения. В его голове шла беспрестанная работа по анализу и сопоставлению фактов, выстраиванию причинно-следственных связей, совсем не связанных с Саске, Наруто и Сакурой.