Феникс поневоле

— А почему ты спрашиваешь об этом меня?

…Через несколько мгновений лошади медленно и очень осторожно шагали по гладкой застывшей массе.

Шазаль, не выдержав, спрыгнула, опустилась на колени и приложила ладони к тому, что было у нее под ногами… Яркий, относительно погожий день разом померк. Под кожей вспыхнул дикий жар, от которого хотелось избавиться любой ценой. Расколотые молнией скалы. Вырывающийся наружу, пышущий огнем подземный источник. Другой. Молнии, казалось, нацеленные именно сюда. Страдания огромных существ.

Помотав головой, девушка отдернула руки.

Отголоски ее собственной боли спеклись в эту темную корку — вместе со страданиями драконов.

— Что это ты делаешь? — полюбопытствовал Юан.

— Вспоминаю, ответила Шазаль и выпрямилась. — Понимаешь, я, когда сорвалась с той скалы, упала сюда. Была гроза, несколько молний ударили в соседние скалы. Тут совсем близко, под камнями, были горячие источники. И еще один. Там была не вода, а что–то… Я не знаю, как это называется. Густое, почти горящее…

Юан кивнул, внимательно слушая.

— Мне Лис сразу заявил, что я пропиталась драконьей кровью, — продолжала Шазаль. — Я, конечно, не поверила. И пришла посмотреть, что тут осталось… Здесь действительно горела кровь. Понимаешь, драконы не могли улететь. Первый обломок скалы поранил детенышей. Родители пытались их вытащить, но их всех завалило камнями. А потом снизу прорвалось это… то, что горело. Драконов размололо огромными глыбами, вспыхнула их кровь. И я в это упала.

Глаза Юана были значительно больше тарелок.

— Не может быть! — выдохнул пораженный до глубины души юноша. — Ты искупалась в драконьей крови?

— Я еще и хлебнула ее.

Юан задохнулся и некоторое время просто размахивал руками, не в силах ничего произнести. Потом выпалил:

— И после этого тебе еще нужны доказательства? Слова какой–то старухи? После ТАКОГО?!

— Но я же не знала… — начала оправдываться Шазаль. — Я даже не поняла, что происходит! Я горела вся — изнутри и снаружи! О чем, по–твоему, я могла тогда думать?

— Ни о чем, — согласился Юан. — Но потом, когда ты все узнала?

— Не знаю, — тихо ответила девушка и посмотрела в сторону.

Набрав во рту побольше слюны, она плюнула на ближайший камень. Повторилось то, что она уже видела в замке. Комочек слюны, попав уже не на ковер, а на камень, зашипел, от него стала расползаться в стороны чернота. Образовалось углубление, раздался короткий треск, и валун раскололся на две половины.

— ТАК я не умею, — прошептал Юан.

— Ладно, — Шазаль повернулась к расколотому камню спиной, — пойдем отсюда.

Но почти сразу же брат с сестрой услышали отдаленные перестуки. Промежутки между ними были то длиннее, то короче, и на природное явление все это не походило.

— Пойдем посмотрим? — шепотом предложил Юан. — Там, по–моему, люди. Только что они здесь могут делать?

Шазаль пожала плечами и не стала спорить. Где–то в глубине ее души продолжали звучать слабые отзвуки разыгравшейся здесь трагедии. Поэтому, не особо интересуясь тем, что намерен предпринять брат, она просто пошла следом. На этот раз, после объяснений насчет лошадей, девушка не стала тянуть животных за собой. Они ведь не собирались сбегать.

Выглянув из–за острого края скалы, они увидели неподалеку одного–единственного человека. Он был занят довольно странным делом: при помощи зубила и молотка старательно откалывал куски черной, запекшейся корки и, заворачивая их в толстую ткань, складывал в мешок.

— Зачем эго ему? — шепнул Юан.

Шазаль присмотрелась.

— Мне кажется, он хочет продать эти куски. Я слышала от своего приятеля, Сапака (который теперь поселился в моем доме), что есть бродячие торговцы, которые торгуют драконьей кровью.

Юноша, повернув голову, смерил сестру взглядом:

— Иногда мне кажется, что ты только прикидываешься глупой… Ой! Прости, я неточно выразился! Я хотел сказать, что ты знаешь и умеешь больше, чем показываешь.

Девушка почувствовала болезненный укол в сердце. Значит, он тоже считает ее глупой? В таком случае чего стоят его недавние слова о родстве душ?

И, не удержавшись, она — тоже шепотом — спросила:

— А зачем ты позвал меня с собой, если я глупая?

— Для компании, — быстро ответил Юан. — И потом, я же извинился! Послушай, мне правда хотелось познакомиться с тобой поближе, подружиться. Мы же родственники. Я устал от взрослых, с их… я не знаю, как сказать… С их тайнами… Я обидел тебя?

— Не знаю. Нет, наверное.

— Пойдем, поговорим с этим? — Юан кивнул в сторону человека, который, продолжая свое занятие, даже и не подозревал о том, что за ним наблюдают. — Это же интересно!

Шазаль хотела спросить, что может быть интересного в разговоре с бродячим торговцем, но вовремя прикусила себе язык. Так, пожалуй, Юан только уверится в том, что сестрица его — деревенская дурочка…

Тем временем Юан, выпрямившись в полный рост, одернул толстую, расшитую серебряной тесьмой куртку и решительно пошел вперед. Шазаль побежала следом.

Услышав их шаги, человек резко обернулся.

На взгляд Шазаль, для обитателя Северного Захолустья этот мужчина выглядел достаточно молодым и здоровым. У него были темные волосы, короткая бородка окаймляла лицо и почти все зубы во рту. Возможно, торговцам приходится легче? Ведь у них нет необходимости растить сухъяму на почве, перемешанной с камнями?

— Что это ты здесь делаешь? — сурово сдвинув брови, поинтересовался Юан.

Шазаль встала сбоку так, чтобы все видеть и слышать.

И тут она снова убедилась в том, что внешность членов семейства Китарлиса и вид дорогих одежд действуют на простых людей одинаково.

Хотя, в отличие от Хэргал, во всем облике которой чувствовалась решительность и властность (даже когда та была незрячей), Юан выглядел очень молодо. Но бородатый мигом упал на колени и заныл:

— Господа, я первый нашел! Господа хорошие, чем еще бедному человеку на жизнь заработать? Не извольте гневаться, господа, никому ущерба я не нанес.

— Я спросил, что ты делаешь? — с нажимом повторил Юан.

— Так видите же, господа: снадобье добываю, — он показал на свои нехитрые приспособления. — Дело тяжелое, грязное. Таким молодым, красивым господам никакого интереса нет…

— Я сам решу, — отрезал Юан, — есть у меня интерес или нет.

Бородатый испуганно замолк. Шазаль искоса взглянула на брата.

Они путешествовали вместе уже второй день, и. она успела привыкнуть к обществу Юана, даже обнаружила, что может с ним свободно разговаривать. Но сейчас явственно заметила в Юане явное сходство с Китарлисом. Дед однажды продемонстрировал ей свое умение меняться, и то же самое произошло с его внуком. За красивой внешностью скрывалось нечто другое. То, что Шазаль пока не умела угадывать сразу и всегда пугалась, заметив жесткое выражение лица и ледяной блеск глаз.

— Я собираю драконью кровь, — сдавленно, безо всяких присказок, ответил торговец, вжимая голову в плечи. — Простите, господин.

— Зачем она тебе?

— Я продаю ее. Она очень хорошо идет.

— Для чего ее используют?

— Она отлично горит, господин. Во всяком случае, эта, твердая. Жидкую достать почти невозможно и хранить нельзя. Она растворяет все, господин.

Юан усмехнулся, подмигнул сестре. Теперь он казался прежним, но Шазаль знала, что есть и другой Юан, прячущийся за ребячеством и любопытством.

— И сколько же ты предполагаешь утащить на своей спине?

— Сколько смогу, господин, — просто ответил торговец. — Сейчас мне не придется идти далеко. К местному князю приехали гости, они купят у меня все. Им, господин, нравится развлекаться.

Шазаль вздрогнула, подалась вперед, и бегающие глаза бородача сразу же уставились на нее.

— Ты сказал — гости? Гости приехали к князю Нурдаилу?

— Совершенно верно, госпожа, — тот снова принялся кланяться.

— И они будут развлекаться? Князь опять устроит охоту?

— Госпожа все знает сама, — торговец попытался улыбаться, но губы его тряслись. — Конечно, князь устроит охоту. Но я слышал, что на этот раз он придумал новое развлечение, поэтому хочу успеть доставить в замок товар, — он кивнул на мешок. — Один слуга из замка намекнул мне, что драконья кровь понадобится для развлечений.