Любовь обжигает (ЛП)

— Добро пожаловать в мою скромную обитель. Боюсь, я не из тех драконов, что чахнут над златом, — произнес он.

— Как и я, — ответила она. — Не быть мне твоей «сладкой мамочкой[1]».

Она взглянула на него.

— Но ведь остальная часть твоего клана живет в замке. Ты съехал, потому что намерен основать свой собственный клан? — спросила Оливия, следуя за ним в гостиную.

На полу были каменные плиты, а мебель хоть и была добротной, но явно видала времена и получше. Подлокотники на кожаном диване и подходящих к к нему креслах носили следы потертостей, а журнальный столик был завален документами — Колдер, похоже, брал работу на дом. Он указал Оливии на диван, а сам прислонился к каминной полке. Трудно было не заметить, что на ней не стояло ни одной семейной фотографии, лишь висящая на стене у него над головой картина маслом с изображением горного пейзажа.

Колдер покачал головой.

— Нет, я уехал, как только мне исполнилось восемнадцать, и никогда бы не взял у них денег. На протяжении многих поколений моя семья воровала ювелирные украшения, и я не мог принимать от них какую-либо финансовую помощь по моральным соображениям.

— А, ясно. Я видела твою маму. Она сказала, что ты был в ссоре с семьей.

— Подожди-ка. Давай отмотаем назад, — сказал Колдер. — Ты не просто виделась с моей мамой, но вы еще и успели поговорили обо мне? Когда это произошло?

— И даже не один раз. — Оливию позабавило, как эта новость взбудоражила обычно невозмутимого Колдера. — Она, по-видимому, решила, что ты женишься на мне, и полностью погрузилась в планирование нашей свадьбы.

— Она что? Как вы вообще познакомились?

— Она приходила, чтобы поговорить со мной. Что-то вроде проверки той женщины, с которой ее сын собирался связать жизнь. Твоя мать склонна к галлюцинациям?

Колдер фыркнул.

— Она склонна ко многим вещам, но только не к галлюцинациям. Хотел бы я знать, что она задумала.

— Может она просто пытается быть хорошей, правда, слегка навязчивой, матерью?

— Основываясь на прошлом опыте — это странно. — Он покачал головой. — Ладно, будь как дома. Все твои чемоданы в гостевой спальне. А я пойду пожарю нам стейки.

Приняв душ, Оливия пришла на кухню и обнаружила, что превосходный ужин, состоящий из стейков, красного картофеля и брокколи в сливочном масле, уже готов.

Они мирно ужинали на кухне, когда послышался звук останавливающейся у дома машины. Колдер подошел к окну и, выглянув наружу, нахмурился.

— Попрощайся со своим аппетитом, — сказал он и направился открывать дверь. Оливия пошла вслед за ним. Ее отец, ну конечно!

Тиг подошел к двери со злорадным выражением лица.

— Значит, это правда. Ты не просто встречаешься с ним, но и живешь вместе с ним, — констатировал он.

— Слухи быстро распространяются, — сухо произнесла она.

— Хорошо, хорошо. Теперь я могу уведомить Совет Ледяных драконов, что ты покидаешь пост мэра.

Она нахмурилась.

— Я бы не советовала врать им.

— Почитай Устав города. Мэр Северного Линдвейла должен фактически проживать в Северном Линдвейле, — триумфально заявил он, затем смущенно улыбнулся — Конечно, ты можешь вернуться в свой дом, где однажды на тебя уже нападали. Или ты могла бы, наконец, поумнеть и выйти замуж за любого из кандидатов, которые все еще заинтересованы в тебе. Икабода, разумеется, можно вычеркнуть…

— Пропади ты пропадом! — Оливия надула губки и скорчила рожицу. — Я ведь так мечтала научиться менять подгузники взрослым.

Затем перевела взгляд на Колдера.

— Хотя он прав насчет Устава города. Наверное, мне стоит рискнуть и вернуться в свой дом.

Ее отец сделал шаг в сторону, приглашая следовать к его машине.

— Прошу сюда. Тебе помочь с чемоданами?

— Вообще-то, — холодно начал Колдер, — если вы успели заметить, мой дом расположен прямо на границе Северного Линдвейла. И хотя большая часть дома находится в Южном Линдвейле, моя спальня, по сути, располагается в Северном.

— Но это… Не значит… — Лицо Квинтона потемнело от гнева.

— Именно это и значит. Твоя дочь по-прежнему живет в Северном Линдвейле.

— Я сообщу об этом в городской совет! — выпалил Квинтон.

— На здоровье, — холодно ответил Колдер. — Думаю, ты обнаружишь, что они на ее стороне, если вспомнить, что все единогласно проголосовали за нее.

Оливия еле сдержалась, чтобы не рассмеяться, пока ее отец пулей летел к машине и уезжал с диким скрипом шин.

— Ух ты. Если поискать в словаре значение слова «лузер», то там наверняка будет его фотография, — весело сказала она, пока они возвращались на кухню.

Но потом посмотрела на него и сказала:

— Но ведь я, конечно же, не буду спать в твоей комнате.

— Конечно же, будешь. В противном случае я солгал твоему отцу и всему Северному Линдвейлу.

Она сердито уставилась на него.

— Не думаю, что Северный Линдвейлу есть дело до того, где я сплю.

— Но я-то буду знать. — Он посмотрел на нее с невинным выражением лица. — И не смогу жить с этим.

— Значит, в твоей спальне две кровати?

— Нет. Зачем они мне? Но зато моя кровать огромная.

— Знаешь, рискнуть снова встретиться с огненным драконом уже не кажется мне плохой идеей, — обиженно сказала она.

— Или ты могла бы спать на своей стороне моей прекрасной и удобной кровати, а я пообещаю, что не трону тебя и пальцем.

— Почему нет? То есть… ладно. Но это только до тех пор, пока мы не найдем того кто пытается убить меня.

— Только до этих пор, — сказал Колдер, одарив ее невинным взглядом, который был совсем неубедительным.

————

[1] «Сладкая мамочка» — немолодая женщина, тратящая деньги на молодого человека, обычно взамен на сексуальные услуги.

Глава 10

Матрас оказался невероятно удобным, простыня мягкой, но Оливия никак не могла устроиться и продолжала ворочаться. Наконец, около полуночи она села и посмотрела на Колдера.

— Не могу уснуть, — произнесла она.

— Я заметил. — Он лежал на боку спиной к ней и читал книгу. Бросив книгу на тумбочку, Колдер сел.

Она скрестила руки на груди.

— Так, чисто из праздного любопытства, почему это ты и пальцем меня не тронешь?

— Причины очевидны.

Она бросила на него сердитый взгляд. Ну валяй, скажи это.

— Потому что я слишком толстая для тебя?

Он раздраженно вздохнул.

— Нет, потому что ты сказала, что тебе это не надо. И нет, ты не слишком толстая для меня. Я уже говорил тебе, что нахожу тебя очень привлекательной.

— А, — произнесла она тихим голосом. И после паузы добавила: — А что конкретно ты находишь привлекательным во мне?

Протянув руку, он коснулся ее лица и провел по щеке большим пальцем.

— Твои глаза, — ответил он. Затем его взгляд упал на ее рот, и он прошептал: — Твои губы.

И тут она поняла, что дыхание у нее стало прерывистым и быстрым, а сердце так громко застучало в груди, что он наверняка должен был услышать это.

— Твой нрав, — продолжал он. — Ты не потерпишь глупостей от кого бы то ни было. Ни от меня, ни от твоего отца, ни от других. И… — Он потянулся и подцепил пальцем ворот безразмерной футболки, которую ей пришлось одеть вместо ночнушки. — Она смотрится на тебе гораздо лучше, чем на мне.

Вот это вряд ли. Даже обыкновенная хлопковая футболка выглядела на Колдере настолько сексуально, что слюнки текли: ткань плотно облегала его грудь, словно демонстрируя твердые мускулы. А прямо сейчас на нем не было ничего, кроме боксеров. Она чувствовала кожей исходящий от его мощной обнаженной груди жар и неожиданно ощутила непреодолимое желание облизать его.

Она запретила себе думать эту мысль дальше и пролепетала: — Ой, да ладно — я совершенно не сексуальна посреди ночи.

Колдер придвинулся ближе.

— А здесь ты ошибаешься, — прошептал он, и Оливия вдруг потрясенно осознала, насколько близко к нему оказалась и как мало одежды разделяло их. От этой мысли ее трусики намокли.