Дар памяти

Нарезаю сушеные листья и сиреневые цветки волчеягодника и прокручиваю в голове узловые моменты, особенно ту фразу, которой Альбус фактически дал мне понять, что его друг мог устроить мне эту ловушку. «Так что о том, что он там лично был, не может быть и речи». Или я все неправильно понял? Маловероятно, чтобы Альбус выделил это слово без умысла, он же слизеринец до мозга костей.

Но зачем? Мерлин мой, зачем? Из ревности? Так ведь я уже с Альбусом давно не сплю. На самом деле не очень давно, конечно, всего около двух месяцев, но для меня все равно, что прошла целая жизнь. Такого количества разных событий, знакомств и загадок за столь короткий срок в ней не было с того лета, когда я вступил в доблестные ряды Пожирателей.

Но все это в конечном итоге неважно. Ибо теперь я почему-то уверен, что Альбус на моей стороне. Может, из-за его идиотского, но шикарного поступка, когда он создал мне алиби. Неважно, по каким причинам. Или… «Северус, хороший мой». Во сне о тех, кого ненавидят, так не говорят, правда? Комок встает у меня в горле. Я сглатываю. Надо оторваться от него. Как можно скорее. Отойти как можно дальше. Может быть – это приходит мне в голову совершенно неожиданно, и я на миг замираю посреди лаборатории в шоке от самого себя – стоит завести другого любовника. Нет, не проститутку на одну ночь, а вот именно что любовника. Мне необходимо хотя бы сбрасывать напряжение. Потому что… потому что все зашло слишком далеко, и если историю с отворотными чарами можно было бы списать на случайность, то засаду в горбинском доме на случайность уже не спишешь. Впрочем, я и тогда предполагал, что ничего случайного там не было. Ведь чары были настроены непосредственно на меня.

Не сплю, да. Но выглядит все это так, как будто Альбус до сих пор ко мне небезразличен, хоть и держался за руки с ним. Или ко мне, это просто желание? Похоть? Привязанность, в конце концов?

Однако что-то мне подсказывает, что Альбус не из тех, кто делит себя на нескольких человек сразу. Однажды мы подкалывали друг друга на тему министра, и я шутливым тоном сказал, что не потерпел бы, если бы Альбус изменил мне. На что он вполне серьезно ответил, что однажды у него в жизни было два любовника одновременно, и что этого он до сих пор не может себе простить. Больше ничего мне из него выудить не удалось. Но в те одиннадцать лет я был склонен полагать, что он дорожил нашими отношениями. Во всяком случае, он никогда не провоцировал меня на ревность, и мы не расставались больше, чем на пару недель, в которые он гостил у друзей или путешествовал, в то время как я варил зелья для аптеки Формана у себя в тупике Прядильщиков.

Привязанность. Что ж, если так, то тем более, надо осуществить мой план скорее. В мире полным полно волшебников-геев, кроме Альбуса, которые могут меня привлечь. Встало же у меня на Малфоя!

У магглов есть поговорка: «Помяни черта, и он появится!» За завтраком я получаю сразу несколько писем. Одно из них приносит филин Малфоев: Люциус уведомляет, что собирается навестить сына и зайдет ко мне сегодня вечером часов около шести. На самом деле это означает просьбу воспользоваться моим камином, так как в слизеринской гостиной камин для посещений и разговоров заблокирован, а через Хогвартс после прошлогодней выходки Люциусу идти не хочется, чтобы не сталкиваться с Дамблдором. Но Малфои не опускаются до просьб, принимая все, что им нужно, с улыбкой величайшей милости на лице.

Во всяком случае, старшие. Драко для этого не хватило бы выдержки. У него есть задатки лидера, но в Слизерине он лидер только благодаря положению отца. Его и слушаются-то по-настоящему только Крэбб и Гойл. Посмотрел бы я, как Драко попробовал бы командовать, к примеру, сыном старого Нотта. Люциус Драко пережал, а Нарси балует, вот и получилась смесь претензий, надменности и слабой воли, желания учиться, внимательности и хороших способностей с необузданной ревностью, нетерпением и подчас полным отсутствием самоконтроля.

Два других письма – переписка с заказчиками, ничего нового. А вот четвертое – от Ричарда: «Суббота, 6, на старом месте». Должно быть, есть новости. А, может, он вновь поведет меня к Джейн. И это на самом деле даже важнее. Еще четыре дня. Долго. Слишком долго. Но выбора нет.

До занятий я успеваю взять в библиотеке трехтомник Адамса по нарушениям памяти, а также целую книгу про Обливиэйт Раймона Одруа. Выуженная из Запретной секции, она практически рассыпается у меня в руках, и приходится заключить ее в поддерживающий запечатывающий кокон. 14-й век, ничего не поделаешь. Как я буду ее читать, одному Мерлину известно!

На паре третьекурсников Рэйвенкло Брокльхерст пялится на меня, как на ожившую мумию. Я делаю вид, что не замечаю. Надеюсь, она не из влюбленности в меня героически изобразила больную в воскресенье.

Вечером у меня нет ни одной свободной минуты. Я добиваю очередной этап волчьелычного. В других шести котлах по всем сторонам лаборатории – зелье от темных проклятий, кровевосстанавливающее, укрепляющее, два разных вида сердечных и очистительное для печени Альбуса. Каждый котел – в отдельном воздушном коконе, чтобы пар не смешивался, но поддерживать это магически очень утомительно. Тем более, я еще не чувствую себя восстановившимся.

Как же мне нужен помощник! На исследования времени нет совсем… Но мысль о том, чтобы допустить кого-то сюда, в святую святых, заставляет заскрежетать зубами. Кого? Кого из этих идиотов?! Вспоминается девчонка Уэнделл с ее способностями и аккуратностью, и это возвращает к вопросу, как ее смерть связана с капканом на меня лично? Если тот человек – слабый легиллимент, то как еще он мог узнать?.. Стоп! Мерлин мой, он же… он же использует силу Альбуса! Он наложил отворотные чары за счет его силы. Конечно же! Он и легиллименцию использует за счет силы Альбуса. Поэтому Альбус и поил его сывороткой, вместо того, чтобы легиллименцию использовать, потому что тот бы все равно закрылся с помощью его же собственной силы.

От шока собственных открытий я падаю в кресло, едва не похерив целый котел кровевосстанавливающего, но вовремя вскакиваю, и, с трудом удерживаясь на ногах, помешиваю против часовой стрелки, чтобы ослабить свойства бычьей крови. До прибытия Малфоя - несколько минут, и я решаю не останавливать работу. Его проблемы. Если его милость не озаботилась заранее...

Однако следующие несколько мгновений я пялюсь в средство от проклятий и недоумеваю, почему оно лимонно-желтого цвета и почти прозрачное, когда должно быть темно-фиолетовым, почти черным и очень густым, а затем с трудом понимаю, что это, вообще-то, очистительное.

То, что я делаю дальше, - настолько темная магия, что если бы я уже не делал этого раньше, то недоумевал бы, почему охранные чары Хогвартса не выкидывают меня вон. Останавливать процесс варки зелий нельзя, иначе придется все начинать сначала. 16 часов ради волчьелычного я точно уже на ногах не проведу. Да и остальных зелий жалко. Поэтому я останавливаю время в лаборатории. Находись здесь еще хоть одно живое существо, кроме меня, его бы убило мгновенно. Подозреваю, что на всем белом свете это заклятие знали всего двое – Темный Лорд и я. Возможно, также Альбус, но не уверен. Чтобы выполнить его, нужна сила воздушной стихии (я беру ее из охранных заклинаний Флитвика, наложенных на все слизеринское подземелье, придется потом просить его накладывать чары вновь), и полная сосредоточенность, поэтому я выкидываю из головы все, что не относится к делу.

Когда я завершаю процесс и захлопываю дверь в лабораторию, то обнаруживаю перед своим столом в гостиной Малфоя, который со скучающим выражением лица рассматривает меня. Я прекрасно знаю, что ему до смерти любопытно, но он всего лишь небрежно роняет:

Что ты такое делаешь, Северус?

Лабораторная рутина, - так же небрежно говорю я.

Не дорос еще до таких заклятий, мальчик, вертится у меня в голове. Интересно, в чем причина визита Малфоя? Он как-то подозрительно хорош, прическа – волосок к волоску и абсолютно не растрепалась при путешествии по каминной сети: должно быть, только что от парикмахера, или он поправлял ее уже здесь, пока я стоял спиной к нему. Одет Люциус, на первый взгляд, слишком строго, но в такую одежду, которая выгодно подчеркивает его атлетическое сложение. Никогда не поверю, что это все – ради того, чтобы навестить Драко. Уж не на свидание ли собрался, мелькает у меня. Вдобавок ко всему, мои ноздри улавливают оттенок дамианы* в запахе духов, и я с трудом подавляю смех. Ну да, на свидание. Со мной.