Дар памяти

Противников пятеро, двое из них - в масках. Хватая Риту за талию, в попытке выиграть время для аппарации я выставляю слабенький стабильный щит, и в этот момент нас обоих накрывает зелено-золотистым коконом, четко отделяющим нас от вспышек заклятий.

– Аппарейт! – кричит Рита, вцепляясь в меня, и я ощущаю рывок, как будто меня перехватили поперек живота, и головокружение.

Воздух сдавливает ноющую грудь, и, чувствуя под ногами твердую землю, я захлебываюсь кашлем, который, кажется, выворачивает мне все внутренности во главе с легкими и кишками. Вокруг нас деревья и фонари, пара-тройка случайных прохожих. Рита кидает магглоотводящие чары. Вслушиваясь в отдаленный гул транспорта, я узнаю вход в парк, через который мы шли с Ромулу.

Они сейчас будут здесь. Я не могу взять тебя с собой, защита моего дома тебя не пропустит! – пытаясь перекричать ветер, Рита сжимает мою руку. Судя по ее трагическому тону, я представляю собой жалкое зрелище. - Ты сможешь аппарировать сам?

Да, - говорю я глухо, отирая рукавом кровавую пену с губ.

Металлический привкус во рту стал почти непереносимым. Теперь я знаю как минимум два проклятия, что попали в меня: жидкой крови и плавящихся легких. Дышать все труднее. А в Хогвартс от Запретного леса в гору, и… там наверняка меня ждут… Решение, которое я принимаю, кажется диким, абсурдным, но, тем не менее, почему-то правильным.

– Ты уверена? – стараюсь, чтобы голос звучал твердо.

Не бойся за меня. Benedicat te Deus**, - неожиданно говорит Рита, встает на цыпочки и целует меня в лоб. – Я уведу, кого смогу, - бросает она, с силой отталкивает мою руку, и по-кошачьи пружиня, быстро бежит к аллее.

Хлопки аппарации доносятся до меня в момент рывка. На множество аппараций с запутыванием следа меня точно не хватит, и все, на что я надеюсь, - листок со старинной песенкой в кармане мантии, если я успею убежать от погони. Должен успеть.

Ощутив под ногами твердую почву, и чудом устояв, я кидаю Люмос и сразу: «Индико*** поляна с дубами и входом в туннель!».

Сработало! Зеленая стрелка, которую буду видеть только я, маячит между деревьями. Восторг соприкосновения с магией Мерлина охватывает меня. Бросаюсь в сторону стрелки, и в спину мне доносится душераздирающий вопль. Мой феникс! Моя проклятая птица!

Сил сразу как будто прибавилось вдвое. Бегу по тропинке. В ушах шумит, легкие словно раскалились изнутри, но стрелка ярким зеленым пятном маячит перед глазами, не давая свернуть. Вспышка заклятия врезается в куст справа от меня, разворачиваюсь, чтобы принять бой. На тропинке ярдах в пяти от меня - двое. Всего лишь.

Мерлин, помоги! – вслух выдыхаю я, наугад посылая Круцио.

Отражая его, противник смеется.

Дохлый уже! Что от тебя осталось?!! - я узнаю торжествующий голос лохматого.

Ненавижу. Пространство между нами режут вспышки невербальных заклинаний, которые я отражаю рефлекторно, и птичий крик. Феникс кидается на моих врагов, и я, пользуясь передышкой, сворачиваю вправо и ныряю вслед за стрелкой в лес. Кажется мне или нет, что кусты расступились передо мной, и между ними четко видна тропинка, которой здесь не было в прошлый раз? Я вытесняю все мысли о том, что могу идти не туда. В крайнем случае, продолжу сражаться. Хуже уже не будет.

Звуки вспышек доносятся откуда-то из-за деревьев, перекрываемые яростным криком птицы. Вот и дубы. Стрелка пропадает, но поляна, несомненно, та самая. Успел!

Лезу в карман и в ту же секунду понимаю – листка нет. Лихорадочный обыск мантии ничего не дает. Должно быть, я его выронил, вытаскивая один из фиалов. Разноцветные вспышки широкой полосой приближаются к поляне, парочка молний врезается в дуб, за которым я стою. Я буквально слышу, как недовольно отзывается дерево.

Это называется зачисткой, вспоминаю я, воскрешая в памяти дни работы на Темного Лорда. Грамотно работают, ребята. Они знают, что я обессилен и не смогу мотаться по лесу бесконечно.

А гэльская песенка про влюбленную парочку осталась где-то в Лондоне. Я смеюсь, с каждым выдохом выплевывая сгустки крови. Так глупо попасться! Но если признаться самому себе, план был бредовым с самого начала… С чего я взял вообще, что пройду эту полосу препятствий?

И какого тролля Мерлин придумал пароль на гэльском?! Жил-то он в Англии, в конце концов.

«…Спи, не бойся ничего,

ибо я с тобою — люб мне…», - выговариваю я, обхватывая себя руками и пытаясь сдержать истерику. Тщетно. Отчаянный птичий крик звучит на краю поляны, и вспышка очередного заклятия пролетает в дюйме от плеча, прожигая ткань мантии и сюртука. А я смеюсь.

Смеюсь, глядя в дыру, разверзающуюся под ногами. Смеюсь, съезжая вниз по лестнице, превратившейся в ледяную горку, смеюсь, прикладываясь лбом о холодный пол. Смеюсь, когда до моего сознания доходят ругательства на незнакомом языке, смеюсь, когда чья-то рука дотрагивается до моего лица. А потом закрываю глаза и проваливаюсь в благословенную темноту. На этот раз окончательную за столь длинный день.

Поворачиваю (лат.)

** Благослови тебя Бог (лат.)

*** Указываю (лат.)

Остальные заклинания, используемые в главе, взяты из книг и фильмов про Гарри Поттера.

========== Глава 31 Слагаемые известные и неизвестные. ==========

Вечер 22 января 1994 года.

Дурмштранг встретил ее темной громадой на горизонте. Башни крепости терялись в снеговых тучах, нависших над ними. Картина не была величественной, скорее, заставляющей содрогнуться. Массивные стены с многочисленными бойницами больше напоминали тюрьму, чем школу.

«И мой сын учится в этом месте!» - подумала Мария Инесса, ежась от пронизывающего ветра и с благодарностью опираясь на руку, предложенную Хуаном Антонио. Стоя на голой скале напротив той, что занимал замок, они ждали, когда к ним подойдет проводник, только что миновавший подъемный мост в ущелье и маленькой точкой карабкавшийся по тропинке наверх. Огонек Люмоса подрагивал над его головой.

В иные разы баронесса бывала здесь при свете дня, и Дурмштранг никогда не казался ей столь пугающим. Обыкновенный замок – мало ли она их перевидала на своем веку?! Чего только один дом графа Ферейра стоит, с бесчисленными бойницами и высовывающимися из них новейшими маггловскими пушками. Может, это просто игра воображения?

Хотя, помнится, кто-то что-то говорил о кровавых расправах времен Гриндевальда…

Мадам баронесса? – проводником оказался темноволосый юноша, одетый в грубую серую шинель и теплую шапку-ушанку. Поднявшись по неожиданно открывшейся лестнице на самый край площадки, он поклонился: – Виктор Крам.

Лицо у него было мрачное, с поджатыми губами, как будто все, что он делал, доставляло ему большое неудовольствие. Однако тон говорил о том, что парень пытался быть вежливым.

Вы друг моего сына, не так ли?

Мария Инесса протянула руку, которую он поцеловал неуклюже, но с благоговением. Хуан Антонио удостоился крепкого пожатия. Получив заверения, что Виктор проводит баронессу, князь аппарировал.

Мария Инесса стала спускаться вслед за своим спутником. Дорогу она решила освещать себе сама. От Максима баронесса знала, что Крам – известный игрок в квиддич, но, должно быть, в квиддиче он был более ловок, чем в жизни. Лестницы, которые появлялись перед ними как будто внезапно, были достаточно крутыми, и у Марии Инессы то и дело мелькали опасения, что она поскользнется и упадет Виктору на спину. Он же, ступая широко и тяжело, будто забыл о ее существовании и оглянулся лишь тогда, когда они вступили на подъемный мост. Мост тут же приподнялся в воздухе, чтобы дотянуться противоположным концом до дороги, уходящей к замку.

«Видимость надежной защиты», - подумала Мария Инесса с усмешкой. Она еще не окончательно пожалела о том, что решила прийти сюда, но уже начинала это делать. Как отреагирует Грегори, если Хуан Антонио проговорится? Возможно, он не узнает об этом, но иногда ей казалось, что нет таких вещей, которые Грегори не знал бы. Если он и не смог определить заклинание, которым выжгло драконью ферму, то всего лишь потому, что у него не было на это времени. «Личные дела, Мария Инесса», - бросил он жестко, когда она попыталась настаивать на том, чтобы он помог ей в поисках. «И они не могут ждать».