Узы крови

Слухи о незнакомце в черных доспехах, снующем по окрестностям страны, сильно растревожили местную знать. За ним высылали целые вооруженные отряды, на него объявляли охоту и устраивали хитроумные ловушки, но тщетно. Неуловимый всадник на вороном коне быстро лавировал между высокими пригорками и мрачными лесными чертами. Он не питал отвращения к грабежу, поскольку нуждался в деньгах и временных убежищах. Он не гнушался убийствами безвинных, когда речь заходила о выживании. Иногда крестьяне, встречающие в своих деревнях таинственного конника, спешили донести об увиденном в близлежащий замок. В результате таких необдуманных поступков гибло множество недальновидных подхалимов.

Извлекая из ножен огромный клинок с навершием в виде головы дракона, преступник мог легко разрубить опустившуюся на колени жертву одним ударом. Тем не менее некие принципы у него все же существовали – так называемые законы чести. Он никогда не причинял вреда женщинам и детям. Несмотря на то, что жалкие предатели истинного короля убили его мать, хозяин полуразрушенного Трезубца вполне мог проявить благородство и милосердие. Однажды, проезжая мимо небольшого поселения Речных Земель, где процветал грабеж, Мандерли натолкнулся на эскорт вырядившихся вельмож. Сопровождая вычурную карету с многочисленными царскими эмблемами, они даже не заметили, как приблизились к небезопасной зоне.

Само собой разумеется, бандиты поджидали столь желанную добычу с самого утра, и посему потрудились разработать детальный план засады. В конце концов, за живую королеву могут заплатить большой выкуп. С легкостью перебив всю бесполезную, не успевшую отреагировать свиту, шайка ринулась на беспомощный экипаж. Жажда наживы сделала их глухими к мольбам. Но вместо кровавых денег они получили смертельные раны. В ужасе спасаясь от убийственного черного вихря, шакалы держались за рассеченные щеки, отрубленные конечности и вспоротые животы. Несколько отчаянных смельчаков попытались оказать сопротивление, однако их никчемные попытки привели к весьма безотрадным последствиям.

Изгнанник схватил одного из них за горло, после чего вдавил два больших пальца в незащищённые глазницы разбойника. Мучительные крики вырывались из наполнившегося кровью рта до тех пор, пока кольчужные кулаки не раздробили хрупкую черепную коробку. Отбросив тело неудавшегося похитителя в сторону, сир поспешно дернул дверцу кареты. Испуганная женщина, находившаяся внутри, машинально прикрыла собой детей и выставила вперед маленький кинжал. Вряд ли эта смешная зубочистка могла ранить кого-нибудь, но львица, защищающая своих малышей, производила куда более сильное впечатление. Вопреки всем ожиданиям, она не стала использовать оружие по назначению. Рыцарь в измятых, окровавленных латах с прикрытым шлемом лицом не вызывал положительных чувств, но явно не походил на напавших злодеев.

– Вас не ранили, Ваше величество? – грубоватый голос, донёсшийся из узкой прорези для глаз, пугал гораздо больше, нежели кусочки мозгов на кольчуге. – Поблизости есть другие отряды?

– Что? – задрожав под пристальным, как ей казалось, взглядом незнакомца, если темную щель в куске металла можно так назвать, Эстер сглотнула. Ей понадобилось время, чтобы восстановить дыхание и прийти в себя. – Да… нас сопровождали латники моего отца, но мы разделились на перекрестке.

– Превосходно, – без видимой радости произнес Отшельник, внимательно разглядывая двоих прижавшихся к матери детей. Несомненно, Львы повинны в гибели его семьи, но бесплодные происки не дали бы ничего, кроме мимолетного удовлетворения многолетнего голода. – Это наследник престола? – поинтересовался неожиданный спаситель, указывая на семилетнего мальчика с кудрявыми волосами. Леди Талли сглотнула и отрицательно покачала головой либо от страха быть покаранной за ложь, либо от стараний показаться смелой. – Не стоит волноваться, я вас не трону.

Спрыгнув с деревянной ступеньки, скиталец принялся исследовать трупы убитых стражников, не преминув возможностью забрать себе их туго набитые золотом мешки. Наконец по прошествии десяти минут он обнаружил боевой рог. Успей кто-нибудь воспользоваться им раньше, венценосная особа не попала бы в беду, а его услуги и вовсе бы не понадобились. Навязчивая идея продолжить дело алчных тупиц не давала покоя во время поисков средств связи. Он может украсть ребенка и потребовать вознаграждение. Впрочем, Майкл не принимал участие в поджоге замка и не давал конкретных приказов, равно как и его отпрыски. Поэтому отыгрываться на испуганных потомках не имело смысла.

Посмеявшись над собственным великодушием, лорд вскочил на верного скакуна с намерением раствориться во тьме до прихода подкрепления. Он призвал остальную часть конвоя, таким образом успокоив совесть. Спасенная правительница не стала останавливать безымянного покровителя, лишь поблагодарила за помощь кивком. Фыркнув в ответ, излишне добропорядочный наездник тронул неспешного жеребца.

Внезапно раздавшийся окрик вынудил натянуть поводья, развернуться и обратить внимание на бегущую девочку. Белокурые волосы, спадающие до самых плеч, придавали ее обворожительному личику сходство с прекрасными, но обманчивыми сиренами.

– Подождите, сир! – наивный детский голосок мог тронуть даже самую чёрствую душу. В крошечных ручках покоился только что сорванный цветок поразительно белого цвета. – Возьмите, пожалуйста. – Остерегаясь внешне спокойного животного с раздувающимися ноздрями, девчушка протянула неотёсанному мужчине награду за спасение. – Спасибо вам.

– Не за что, – прервав неловкое молчание, изрек смущенный северянин, при этом спешиваясь и принимая незаслуженный дар. Он отбросил минутное желание дотронуться до юной красавицы – пристальный взгляд королевы заранее пресекал всевозможные нежные порывы. – Удачи, Ваша милость.

Даниэль грациозно поклонился, невзирая на тяжесть доспехов и определенную неуклюжесть. Отъехав на небольшое расстояние, под восхищенным взором принцессы протектор решился на опасный маневр: придержав недовольного коня, он вынудил его остановиться и слегка выставить копыто вперед, делая изящный поклон. Дочь государя радостно захлопала в ладоши, провожая не представившегося воина вплоть до самого поворота.

С тех пор прошло десять лет. Девочка превратилась в вожделенную для знатных кавалеров девушку с хорошим приданным. А он из тридцатилетнего нелюдима обратился в сорокалетнего. Только лошадь сменил – старая не выдержала частых переходов.

Нередко вспоминая о своем единственном шансе отомстить за родных, Даниэль тут же мысленно прокручивал в голове тот роковой день и жизнерадостного ребенка с хрупким цветочком в бледных руках. Они снова встретились при не самых лучших обстоятельствах. Он пытался не зацикливаться на прошлом, пытался быть грубым и жестоким, но простая наигранность не стоила ровным счетом ничего, поскольку юная особа не помнила его. И неудивительно, ведь ей было всего семь, хотя яркие впечатления из детства остаются надолго. Например, его изуродованный участок кожи, увенчанный вздутыми шрамами, начинал невыносимо болеть при виде огня. Инстинктивно избегая близкого контакта с кострами и факелами, одиночка привык ночевать под открытым небом в любое время года.

Часто, не снимая неудобных лат, он засыпал с тяжелым бременем на израненном сердце. Сегодня, в это проклятое Богом утро, еретик проснулся с тянущей болью в висках. Редкие солнечные лучи проникали сквозь густые заросли кустов. Горная гряда, покрытая легким слоем грязноватого снега, виднелась с невысокого склона, на котором путник заночевал. Вдохнув свежий воздух, он надел исполосованный шлем и поднял лежавший рядом клинок. Лжепророк, одержимый паранойей, явно забеспокоился из-за растущего в своих рядах недовольства. По этой причине он быстро избавился от соратников, коих собрал с таким трудом. Импульсивный Теодор отправился покорять Юго-Восточную область, дабы предотвратить возрождение рода Баратеонов. Лукавый Кристофер пожелал навестить старых друзей на Западе и помешать Ланнистерам захватить их родовой замок. Клэнт, переживший серьезное эмоциональное потрясение, остался под крылом заботливого Старка.