Страница 12 из 33
16.11.45 г. Ужасно мерз, идя из техникума. Мороз сильный. Подсчитал, что осталось еще 210 таких прогулок. Можно убить здоровье вполне…
Читал второй Петькин дневник. Все та же каждодневная запись. Много неправильных мыслей. Кто бы прочел и осудил мои дневники? Когда-нибудь будет…
Кстати, нашелся кошелек. Все цело, кроме, разумеется, денег. Лежала там записка, я учил, для затуманивания головы: «Любовь есть идеальность в реальности некоторой части бесконечной общности жизненной сущности, полагаемой в вожделенности и осуществляемой телесностью. Понятие в любви абсолюта, как целенаправленные инстинктивные позывы духа суть…» и прочая ересь. Кто-то посмеялся над этой схоластикой.
19.11.45 г. В субботу был на вечере. Слушали лекцию на тему «Атом». Сейчас вообще по всему миру слушают лекции, доклады, копаются в книгах, университетских записках, отыскивая материал об атоме, его строении и пр. Причина – изобретение атомной бомбы. Это – страшнее (динамита), иприта, огнемета и «катюши», вместе взятых. Черт побери – лучшие творения человеческого ума обращаются против него же. Как далеко до коммунизма! Очень много (почти все) людей, которых я знаю, рвачи, карьеристы, и сколько слов ни подбирай, все они сволочи и гады. Конечно, они себе и другим не кажутся таковыми и не понимают своей низости и теперь такое время, фаза, но к чему врать самим себе, к чему судить с пристрастием о делах вокруг них. Печать кует деньгу и пишет не обо всем и не так, как надо. Если бы уже сейчас большинство людей жило «с Лениным в башке», то я бы еще увидел коммунизм. Сейчас люди живут с рублем в зубах. Война отражается регрессивно на средний народ и тем более низы. Люди за войну стали неврастениками, большинство истощено от долгого недоедания, нравственно пали.
Кстати об истощении. Я здорово перенес эту напасть – голод. Приходилось частенько идти голодным в техникум и там заниматься, не думая о мясном пироге или горячих блинах. Я часто тогда повторял себе слова Сатина: «Человек – выше сытости». До чего верно. Сейчас, когда все прошло, кажется, что было нетрудно. А было очень трудно. Довольно об этом.
Читаю Бруно Ясенского «Человек меняет кожу». Книга хорошая. Много с чего сдернула занавес. Слышал, что изъята, в библиотеке нет ее.
21.11.45 г…25-го – вечер вопросов и ответов. Я уже десяток спустил. И только три под своим именем, потому что анонимные вопросы не рассматриваются, а в некоторых случаях бывает неудобно ставить свою фамилию под каким-нибудь вопросом: интересным, насущным, гложущим и даже нескромным. Вечер обещает быть интересным.
23.11.45 г. Вчера вечером долго сидел в библиотеке, читал журналы. Много интересного. Особенно в заграничной технике. Когда на моей родине будет подобное? И.Б. Сафонов дал очки. Не подходят. Или мои глаза не одинаковые диоптрии имеют, или стекла разные. Все равно – скоро одену очки. Как это не хочется! Соседушки говорят, что девки любить не будут, но это, конечно, неправда. Да если и правда, то не так важно. Важнее – все прочее. Много желаний и проектов будет отпадать из-за этого. Значит: я буду человеком умственного труда. Добьюсь ли я большого? Хотя выше среднего? Не знаю. Кем я буду и чем буду (если буду) в 30 лет? «Темна вода в облацех». На тормозах занимались с 7-й группой…
К курсовому еще не приступал. Сегодня попробовал.
Сначала блудил в лесу этих коэффициентов, сил, нажатий, характеристик. Потом понемногу стал ориентироваться. Но дороги еще не нашел. Прочитал «Карманное богословие» Гольбаха. Довольно едкая сатира. Для нас устарела, но, как образец сатиры, долго будет жить. Дома холодно. Я – на Олимпе, т. е. на печке. Довольно возвышенные мысли и место. Кроме Олимпа у меня есть еще Прокрустово ложе, т. е. моя собственная кровать. Пружины сдали и опустились. Лежать можно только на левом боку. На этом ложе не разлежишься. Пробовал приучить себя спать на правом, но, чувствуя себя на положении Рахметова, делать было нечего, приходилось, однако, засыпать на левом боку.
Есть еще «зеленый ящик», что-то вроде «зеленой лампы». Мы в детстве (ватага ребят) собирались вокруг этого ящика. Этого штаба, «отряда Чапаева». Я был командиром, и весь отряд представлял нечто среднее между тимуровцами и квакинцами, пожалуй с уклоном к последним.
24.11.45 г. Судьба милостива. Вчера вечером Борис Найденов зашел ко мне. До 12 почти сидели, говорили, сыграли в шахматы, настроил мандолину и ушел. Сегодня будет вечер «вопросов и ответов». Интересно. Есть студентики, которые ни одного вопроса не спустили. Не знают, что спросить. Некоторые преследовали цель посадить в калошу наших «профессоров», некоторые компрометировали других, а кто-то даже задал Морозову Ф.Н. такой вопрос: «Долго ты нас будешь мучить?» И сей Морозов нашел этого грешника, обнаружив талант Шерлока Холмса. Я уже жалею, уже поздно, что не задал вопрос о теории относительности, суть, вкратце. Литературы нигде нет.
Пришел с вечера в 2 часа ночи. Вечер понравился больше всех вечеров за 3 года. Вопросы были и интересные и неинтересные. Григорцевич чудно говорил о дружбе, товариществе, любви, Есенине (мой вопрос). Говорили об отношениях между юношами и девушками. Я несколько неудовлетворен. Вопросов на 5 не ответили. Вообще все было хорошо. Был смех. Как могут действовать хорошие люди хорошими словами на человека! Я шел домой. Погода теплая. Тихо. Я шел и составлял себе программу жизни. Чтобы быть человеком, надо многое и многое. Многое мне надо воспитывать в себе. Самое главное, стержень, основа – у меня должна быть сильная воля. Я понял, что сильная воля является основой всех других положительных черт человека, и я обнаружил, что воли у меня нет. Воспитать ее – это первый пункт программы. Еще не поздно. Надо бросить курить. От сильной воли будет хорошая учеба, характер, да и жизнь. Будет момент, когда я скажу, что у меня есть воля? Будет! Изменить в корне отношение к людям! Эта пошлость на каждом шагу! Как часто я делаю глупости из-за нее. Я не могу смотреть молча на малейший признак пошлятины. И – высмеиваю, почти издеваюсь. Надо мне подавить черту, которая многим бросается в глаза – желание выделиться, соригинальничать – действием или словесно. Все почти. Буду стараться придерживаться этой линии. Спать!
27.11.45 г. Воскресенье прошло очень быстро. Все время в этот день было потрачено на перемещение груза по горизонтальной плоскости, т. е. я возил дрова. 4 км. Вчера был тяжелый день. Я вечером долго не мог уснуть. Блажь лезет в голову. Пошел, надел лыжи и поехал. С полкилометра ехал при помощи одних рук все под гору и под гору. Потом пошел по Совиновскому. Я торопился. Мать дала сроку 10 минут. Доехал до Володи Кр.(ивошеина), въехал во двор и вернулся домой. Прошло 7,5 минуты. Сразу заснул.
Сегодня разобрал и выучил первую часть вальса «Майский сон» и учу (подается) марш «Привет». Красивые вещи. В эту зиму – лыжи. Может быть, последний год на лыжах.
Надо ограничивать себя беллетристикой. Однако вчера взял «Западню» Эмиля Золя. Хорошая вещь. Как надо знать людей, выводя такие типы, как Купо, Жервеза, Лориллье, Лантье. Я возмущался и хохотал над такой выпяченной пошлятиной во время пирушки у Купо, специально подчеркиваемой автором. А Гуже – «пересолен». Факт. Сажусь за «тяговые» курсовые.
Вечер. Тяговые-то стали подаваться, а по тормозам сегодня единицу получил. Принес ноты «Забытое танго», сейчас выучил. Штангу брать нельзя. Где-то в ногах растянул жилы. Да и не буду больше.
Чорт возьми. Я совсем забыл (да и все забыли) о Борькиных именинах. Когда прошли – хватились. От Ивана уже 4 м-ца ничего нет. Будет громадное, неповторимое горе для нас. Особенно матери. Мне придется все взять на себя. Будущее нашей семьи, будущее моей любимой матери и братишки будет зависитъ от меня. Тогда мысль о дальнейшей учебе придется оставить, и вместе с этим оставить многие мои мечты. На Надежду надежды мало, очень мало. Иногда я посмотрю на нее, на себя, как бы со стороны, и начинает копошиться: «Бог мой, какое мы воспитание получили! Какие характеры и привычки! И при всем этом, какая мать! Это безропотное, трудолюбивое существо, прожившее всю жизнь без радости и развлечений, как оно свято и драгоценно! Мы бедны, но совесть чиста, и все женщины-соседки частенько приходят к матери поделиться горем и счастьем, она всем найдет слово. Я никакого воспитания не получил, все сам. И чтобы быть человеком, надо многое и самое главное – волю. Пора спать. Спокойной ночи, Владимир Алексеевич!