Охота на охотника

Аксель подождал, когда одержимый скроется, и проскользнул в кабинет. По своему прошлому посещению он помнил обстановку и потому, не тратя времени на поиски, он подбежал к большому застекленному шкафу, в котором лежали антикварные медицинские инструменты. Видимо, доктор Оберг раньше был коллекционером – большинство инструментов даже на непрофессиональный взгляд Акселя давно утратили свою актуальность. Среди прочего на одной из полок стоял манекен со смирительным костюмом – охотника заинтересовали прочные кожаные ремни, которыми была перетянута рубашка. Ремни были быстро срезаны. Тонкая, прочная веревка у Акселя уже была – во время посещения продовольственного склада охотник снял несколько мотков шпагата, на котором висели мясные туши. Сделать некое подобие виселицы заняло не больше двух минут. Укрепить ее тоже не составило труда – в потолок было вделано несколько колец, о предназначении которых молодой человек предпочитал не задумываться. Пододвинув кушетку, он продел в одно из них веревку и намотал конец на правую руку. Кожаная петля ремня с медной пряжкой также оставалась в правой руке, а в левой охотник продолжал сжимать дужку от кровати. Опоясавшись еще одним из ремней, Аксель засунул за пояс несколько скальпелей из коллекции. Он не слишком надеялся, что это поможет, но решил не пренебрегать даже таким ненадежным оружием.

Встав справа от двери, охотник снова принялся ждать. Раньше, в начале карьеры, долгое ожидание всегда заставляло его нервничать, но теперь у него было достаточно опыта, чтобы подавлять волнение. Вот послышались шаги – совсем тихие, однако в тишине пустого здания их было прекрасно слышно. Аксель дождался, когда распахнется дверь, шагнул в проем и накинул петлю на шею гро Оберга, после чего мгновенно отскочил, изо всех сил потянув за веревку. Он все равно был недостаточно быстр, чтобы тягаться в реакции с одержимым и не смог избежать удара, но это только добавило ему ускорения, в результате получилось даже лучше, чем он рассчитывал; отлетев в другой конец комнаты, он так натянул веревку, что одержимый взмыл под самый потолок. Удар пришелся молодому человеку в ребра, и, несмотря на резкую боль, он не потерял ни секунды. Намотав веревку на трубу батареи центрального отопления, охотник перехватил дужку от кровати двумя руками, прыгнул обратно к одержимому. Гро Оберг еще не успел прийти в себя и теперь извивался, пытаясь то ли снять петлю, то ли разорвать ее, так что Аксель успел нанести удар – он получился достаточно сильным, чтобы криво обломанный край железки пробил кожу и застрял в животе у одержимого. Вытащить его у Акселя не получилось, пришлось уклоняться от удара ногой. Подпрыгнув, молодой человек вцепился левой рукой в одежду одержимого и, повиснув на нем, принялся полосовать врага одним из скальпелей. Он пытался достать до лица, чтобы хотя бы ослепить противника, но тот отчаянно извивался, удары приходились по груди, не принося никакого вреда одержимому. Его не замедлила даже гораздо более серьезная рана, нанесенная «копьем», на порезы он не обращал вообще никакого внимания. Извернувшись, одержимый ударил охотника локтем, попав прямо в нос. От резкой вспышки боли Аксель не удержался и упал. Под руку попал какой-то мелкий предмет, который молодой человек, не задумываясь, схватил. Когда круги перед глазами померкли, Аксель как раз успел увидеть, что одержимому наконец удалось спрыгнуть на пол, разорвав прочную кожу ошейника. Он упал неудачно, еще сильнее насадившись на спинку от кровати, отчего железка продвинулась дальше и, пробив кожу на спине, вылезла наружу. По-видимому, металл пробил позвоночник – гро Оберг не сразу смог встать, да и когда поднялся, двигался очень медленно для одержимого. Но все равно намного быстрее обычного человека. Даже для такого старого одержимого, каким являлся гро Оберг, ранение оказалось серьезным, хоть и не смертельным. Аксель еле успел откатиться в сторону, так что удар вырванной из тела деталью кровати пришелся по полу, расколов керамическую плитку, которой он был выложен. Охотник ловко поднялся на ноги и тут же пригнулся – окровавленная труба пролетела над самой головой, он почувствовал, как всколыхнулись волосы. Аксель не стал дожидаться нового удара. Поднатужившись, он перевернул шкаф с антиквариатом, рядом с которым оказался. Одержимый почти успел отскочить – упавшим предметом мебели придавило его ноги. Аксель выскочил за дверь, чудом перепрыгнув трубу, которой по-прежнему размахивал бывший врач, и захлопнул за собой дверь. Он судорожно пытался найти универсальный ключ, который отобрал у санитара. Охотник прекрасно помнил, что засунул его за пояс, чтобы освободить руки, но теперь его не было – видимо, выпал во время драки. Дверь закрыть было нечем. Только теперь Аксель обратил внимание, что по-прежнему сжимает что-то в руке. Разжав пальцы, молодой человек нервно хмыкнул. На ладони лежал ключ. По форме ключа охотник догадался, от чего он – этим ключом открывалась дверь на нижние этажи. Из комнаты раздался грохот – за те несколько мгновений, в течение которых Аксель позволил себе ничего не делать, одержимый освободился. Аксель побежал, не обращая внимания на стук распахнувшейся двери за спиной. Он точно рассчитал время и метнулся в сторону – мимо просвистела дужка от кровати. Она была брошена с такой силой, что глубоко ушла в стену на повороте коридора. Охотник не стал тратить время на то, чтобы попытаться ее вытащить. Сзади слышались тяжелые шаги. Координация движений у одержимого сильно ухудшилась из-за травмы, передвигаться так тихо, как раньше он уже не мог.

Аксель успел далеко оторваться от преследователя и увидел его вновь, только когда уже закрывал решетку с противоположной стороны. Стало понятно, почему доктор так медленно передвигается – одна нога была сломана, когда одержимый на нее наступал, она изгибалась под неестественным углом. По кафельному полу за Обергом тянулась кровавая дорожка. Увидев молодого человека, одержимый расхохотался.

– Какая ирония, – пояснил он, – моя жертва сама запирает себя в клетке! Ты ведь понимаешь, что запер себя в ловушку, человек? Я скоро открою эту дверь, и тогда мы устроим настоящее веселье! Ты почти смог меня разозлить – для тебя я приготовлю что-нибудь особенное.

Аксель не затруднил себя ответом и развернулся, собираясь уйти.

– Правильно, – одобрительно прокомментировал поведение молодого человека одержимый. – Пройдись по моей вотчине, оцени мою фантазию. Уверен, тебе понравится.

Охотник уже спускался вниз, не слушая криков одержимого.

То, что он увидел, оказавшись на первом подземном этаже, потом долго снилось ему в кошмарах. Там были люди. Пациенты. Десятки комнат, в каждой из которых находились еще живые пациенты психиатрической клиники. Распятые на стенах, с содранной кожей, истекающие кровью и другие, с более-менее зажившими ранами, связанные в неудобных позах, – все они, слыша звук открывающейся двери, начинали дико извиваться в своих путах. Последние остатки разума покинули этих людей, каждый из них привык чувствовать боль и мучиться, в ожидании новых, еще более сильных издевательств. Одержимый явно подошел к вопросу пыток очень рационально. Он берег своих пленников, заботился о том, чтобы они не умирали раньше времени.

Увидев первого из страдальцев, Аксель потратил несколько секунд на то, чтобы решить, что делать. Самым гуманным сейчас он считал добить его – этот человек никогда не забудет происшедшего с ним и не вернется к нормальной жизни, даже если излечится от своего душевного расстройства, которое могло только усугубиться от такого «лечения». У мужчины были отрезаны руки и ноги, выколоты глаза и вырваны ноздри, а в культи были вбиты гвозди, которые удерживали его висящим на стене.

Аксель грязно выругался, понимая, что этот человек не единственный и всех он убить не сможет, по крайней мере, пока не убьет одержимого. Молодой человек бежал от комнаты к комнате, заглядывая в каждую и стараясь не смотреть на тех, кого в этих комнатах держали. Он искал хоть какое-нибудь оружие, чтобы встретить одержимого, когда справится с решеткой на входе. Очень действовали на нервы мерные, лязгающие удары, разносившиеся по всему этажу. Доктор Оберг методично ломал решетку, отделяющую его от будущей жертвы.