Страница 17 из 22
«Его слова будто острое лезвие пронзили мое сердце», – признается впоследствии Диана30.
Но делать нечего, впереди ее ждала жизнь, о которой большинство современниц могли только мечтать. Решительной походкой Диана поднялась в отведенную ей комнату, где ее поджидал новый сюрприз. На кровати лежало письмо от миссис Паркер-Боулз. Камилла поздравила молодую леди Спенсер с помолвкой и предложила провести совместную утреннюю трапезу.
Интересная деталь – письмо датировалось двумя днями раньше, когда о помолвке еще никто ничего не знал. Диана сразу все поняла. Но это был слишком важный день в ее жизни, чтобы акцентировать внимание на прежних (как ей тогда казалось) соперницах.
Когда уже все легли спать, мисс Спенсер принялась бродить по дворцу. Спустившись вниз, она наткнулась на одного из самых уважаемых пажей королевы-матери Уильяма Тэллона. Между ними завязалась беседа. Уильям пригласил молодую девушку к себе в кабинет. Увидев стоящий у стены велосипед, Диана села на него и принялась кататься по комнате, нарезая круг за кругом. В конце каждого круга она спускала рычаг звонка и радостно кричала:
– Я собираюсь замуж за принца Уэльского! Я собираюсь замуж за принца Уэльского!31
Через три дня Диана переехала в Букингемский дворец. Трудно было найти более неподходящее место для молодой, жизнерадостной девушки, чем этот огромный комплекс, расположенный в начале Мэлл-стрит, напротив величественной арки Адмиралтейства. Дворец-город – так можно назвать официальную резиденцию британских монархов. Наводящий ужас лабиринт бесчисленных коридоров, кабинеты всевозможных чиновников и секретарей, незаметные камердинеры, горничные и слуги. Это целый мир со своим полицейским участком, почтовым отделением, пожарной командой, прачечной, медицинскими кабинетами и даже часовней. В нем есть все, за исключением домашнего уюта и атмосферы душевной теплоты.
«Я была по-настоящему напугана, – сокрушалась Диана. – Все перевернулось с ног на голову»32.
Словно Алиса, последовавшая за Белым Кроликом, Диана очутилась в незнакомом для нее месте. Но если известная всем героиня Льюиса Кэрролла сгорала от любопытства, то девятнадцатилетнюю дочь графа Спенсера охватили совершенно иные эмоции: она почувствовала себя одинокой и заброшенной.
Королева считала, что Диана справится.
– Если ей понадобится моя помощь, она знает, где меня найти, – спокойно прокомментировала она33.
Легко сказать! Обратиться к монарху Соединенного Королевства за помощью! Да еще за какой помощью – рассказать о своих душевных переживаниях! Куда лучше было бы поговорить с возлюбленным, но его, как нарочно, не оказалось рядом. Буквально сразу после объявления о помолвке Чарльз оставил свою невесту, отправившись на несколько недель с официальным визитом в Австралию и Новую Зеландию.
Но даже если Чарльз и остался с Дианой в Лондоне, он бы наверняка ничего не понял. О каких душевных переживаниях можно говорить, когда вся его жизнь была подчинена чувству долга и отличалась эмоциональной сдержанностью? Принц вырос в этой среде, и она была для него естественна. «Диана достаточно взрослая девушка, чтобы справиться со своими психологическими проблемами самостоятельно», – разделял он мнение членов королевской семьи.
Однако его невеста думала совершенно иначе.
«Меня просто вытолкнули на передовую!» – возмущалась она34.
Здесь мы впервые столкнулись с несоответствием между внешним и внутренним, которое еще не раз будет повторяться в этой истории. С одной стороны, Диана добилась того, чего хотела, ее положению завидовали тысячи молодых англичанок. С другой стороны, она оказалась в психологическом тупике, где ей не хватало простого человеческого общения. Выход из этого тупика Диане пришлось искать самостоятельно.
На самом деле выбор у девушки был невелик – либо свыкнуться со своим положением, либо найти людей, с которыми можно если не мило провести время, то хотя бы пообщаться. Будущая принцесса выбрала второе и обратилась за помощью к обслуживающему персоналу.
Перед отъездом в Австралию Чарльз познакомил Диану со своим личным секретарем Майклом Колборном.
– Прошу тебя, позаботься о ней, – сказал принц Майклу.
Диана произвела на Колборна благоприятное впечатление.
– Могу я звать вас просто Майкл? – спросила она.
– Хорошо, Ваше Королевское Высочество, конечно можно.
– А разве вы не можете называть меня Дианой?
– Нет, – ответил Колборн. – Вы отлично знаете, что скоро станете принцессой, поэтому давайте не нарушать традиции с самого начала. Если хотите, я буду называть вас просто мэм35.
Впоследствии у них сложатся хорошие отношения. Диана частенько будет засиживаться у Майкла, обсуждая самые обычные вещи и восполняя, таким образом, вакуум общения.
– Как вы думаете, я изменюсь со временем? – спросила однажды Диана с улыбкой.
– Пройдет лет пять, и вы, конечно, изменитесь, мэм, – ответил Колборн. – Вы превратитесь в самую настоящую стерву и ничего не сможете с этим поделать. Вы быстро привыкните к тому, что люди готовы пойти на все ради вас36.
Психика человека – сложная штука, и ввести в заблуждение самого себя удается не каждому. Диане это сделать не удалось. Общение с прислугой больше напоминало местную анестезию, чем полноценное лекарство. Оно могло приостановить душевную боль, но оказалось бессильно в устранении ее причин. Едва психологическое давление превысило допустимый барьер, как организм леди Спенсер тут же отреагировал соответствующим образом.
Впоследствии Диана утверждала, что первые приступы булимии у нее начались именно в Букингемском дворце. Однако это не так. С означенной проблемой, вызванной как психическими, так и наследственными факторами, Диана столкнулась еще во время учебы в Уэст Хит. (Известно, что старшая сестра Дианы Сара страдала от анорексии – заболевания, очень схожего по механизму возникновения с булимией.)
В Букингемском дворце приступы булимии участились. Мельком брошенное замечание Чарльза, что Диана «немножко пухленькая», запустило в ее организме сложный механизм саморазрушения. Низкая само оценка, постоянная неуверенность в себе и гнетущее чувство психологической незащищенности заиграли новыми оттенками, приводя к невероятным мучениям. Сначала бедная девушка килограммами поглощала кексы, торты и пирожные, ублажая свою утробу, затем запиралась в уборной и рвотным рефлексом возвращала все обратно.
Вот как это описывает сама Диана:
«Я называю булимию тайной болезнью, основная причина которой кроется в низкой самооценке. Ты считаешь себя никому не нужной и ни на что не способной. Ты начинаешь наполнять свой желудок всевозможной пищей – четыре-пять раз в день, иногда и больше, – и тебе становится легче. Ты чувствуешь, как пара невидимых нежных рук заключает тебя в свои объятия. Но это всего лишь на время. Чувство радости сменяет отвращение к собственному обвисшему пузу, и ты пытаешь вернуть все назад»37.
В результате внешний вид Дианы подвергся серьезным изменениям. Всего за четыре месяца – с момента объявления о помолвке до свадьбы – будущая принцесса похудела на 6,5 килограмма, а объем ее талии сократился с 74 до 60 сантиметров.
«Едва она переехала в Букингемский дворец, как тут же начались слезы, – вспоминает близкая подруга Дианы Кэролайн Бартоломью. – Бедняжка, она и так никогда не отличалась полнотой. Теперь же она стала просто тощей. Я так за нее переживала. Она была так несчастна. Все это психологическое давление превратилось для Ди в настоящий кошмар. Она была просто сбита с толку. На нее обрушились со всех сторон. Это был настоящий водоворот. Даже цвет ее лица и тот стал серым, приобретя какой-то пепельный оттенок»38.
Не стоит забывать и о незримом присутствии Камиллы, которое сильно дероманизировало подготовку к свадебным торжествам. Королевский историк Хьюго Викерс записал в своем дневнике 22 апреля 1981 года: «Отныне королевская свадьба романтична не более, чем пикник среди ос. Принц Чарльз постоянно общается с миссис Камиллой Паркер-Болуз, и даже говорят, сказал сердито своей матери: „Мой брак и моя сексуальная жизнь не имеют ничего общего друг с другом“. Так что если в этой свадьбе любовь откуда-то и исходит, то только от Дианы»39.