Страница 56 из 95
— Что? Да, большое спасибо, я часто приседаю.
Она развернулась и резко распахнула дверь, демонстрируя полное отсутствие реакции проливному дождю. Как только она ушла, я обратился к Эми:
— Мы нашли улику, указывающую на Лоретту, жену Тена Нолла. Мы должны поговорить с ней.
— Улику?
Джон ответил:
— Я написал "Поговори с Лореттой" на зеркале в вашей ванной. Есть идеи, зачем я мог это сделать?
— По мне так это звучит как ситуация в духе "Чувак, Где Моя Тачка?"
— Нет, всмысле, почему мы должны поговорить именно с Лореттой.
— Ну, думаю у Лоретты есть Мэгги. Или, — Эми сделала пару кавычек в воздухе с помощью своих пальцев — у неё есть "Мэгги".
— Ох. И правда что. — отозвался Джон.
— Что ж, тогда мы просто должны зайти и, эм, объяснить ситуацию. Она сможет понять, верно? — сказал я.
— Как думаешь, два десятка силиконовых жоп для секса смогут её убедить? — сказал Джон.
ГЛАВА 17: У МЭГГИ ЗА ЗАВТРАКОМ
Мы решили втроём поехать к Лоретте, но сразу же договорившись, что если возле её дома будет стоять автомобиль Теда, мы проедем мимо, потому что Тед всё ещё хотел всадить пулю мне в лоб.
Никаких следов Импалы. Тем не менее, мы соблюли небольшие меры предосторожности, припарковавшись возле Тако Билла, а не напротив дома Лоретты. Окно забегаловки украшала надпись из баллончика, гласившая:
МЫ ОТКРЫТЫ
В ЖОПУ НАВОДНЕНИЕ
...но всё говорило о том, что у них оставалось менее двух суток до того, как их повара будут стоять по колено в воде во время поджаривания гриля. Машины ползли по улице, стараясь уворачиваться от переполненных водостоков.
— Слушай, — обратился я к Джону, — насчёт встречи, что была у тебя с агентом НОНа в ночь пятницы. Ты хоть что-нибудь помнишь?
— Ну, ты же в курсе, как оно, когда ты на Соусе. Ты видишь штуки. Ты как будто во сне, или словно пытаешься вспомнить что-то из глубокого детства и не очень уверен, реальное ли это воспоминание или твой мозг просто собрал кусочки из чьих-то рассказов. Ну, я помню, что бежал прочь от здания Фасоли Сосисоли и подумал: "мне нужно средство передвижения". И тут же ко мне подъезжает парнишка верхом на Сузуки, и говорит, мол, так и так, пять лет назад получил письмо, в котором просили доставить мотоцикл в это время и в это место. Я, значит, запрыгнул, рванул, поехал и прибился к конвою машин НОНа. Каким-то неведомым образом я был уверен, в каком из грузовиков меня дожидается Сочнокисо.
— Прости, кто-кто? — переспросила Эми.
— Ну, та агентша, с которой мы толковали. Неважно, я прыгаю с мотоцикла на крышу грузовика — я так помню, никаких вопросов — и тут тормоза визжат, а я ору, мол, мне нужно поговорить с ней, ну, она меня пустила в кабину, и мы остались с ней наедине. Я говорю, мне только на пять минуточек, а она отвечает, ну, а мне и двадцати сантиметров хватит.
— Иисусе, — вырвалось из Эми.
— Слушай, всё точно было не так, — сказал я.
— Я тебе клянусь, говорю, что помню!
— Ты помнишь ещё что-нибудь из твоего путешествия? Что-нибудь не абсолютно, блядь, идиотское? Что-то о Лоретте или Мэгги, что-то, что поможет нам приготовиться к неизбежному?
Он покачал головой.
— Я не знаю. Не уверен, что помню. Ты?
— Нет. У меня было видение с Нимфом, и он пытался задвинуть мне про смысл жизни, а потом я очнулся.
— Ладно. — Сказала Эми. — Думаю, мне снова придётся идти в одиночку, потому что Мэгги и Лоретта до сих пор считают вас похитителями.
— Ты не пойдёшь туда одна. Уж точно не после всего, что случилось. Если нам придётся идти на абордаж, силой, мы сделаем это.
— В каком смысле силой? — спросила Эми.
— Убрать Мэгги?
— Надпись означала "Поговори с Лореттой", а не "Убей её ребёнка".
— Но это не ребёнок!
— Мы всё ещё не знаем этого. Слушайте, вы можете спорить, сколько влезет, а я пойду туда. Я запихну телефон в карман дождевика, и вы увидите-
— Но что, если Мэгги превратится в-
— Тшш. Дай мне закончить. Опасность не в том, что Мэгги превратится в чудище, а опасность в том, что они снова начнут играть с моим сознанием. Если она превратится в монстра, я заору и убегу оттуда, а если они начнут путать мои мысли, вам придётся вытащить меня оттуда, ребята, и вдарить мне здравым смыслом.
— Мне, в любом случае, это не нравится, — подытожил я.
— Конечно же, ты можешь тут сидеть и жаловаться на мой выбор, покуда я зайду внутрь. — Она открыла дверь. — Люблю тебя.
— И я тебя люблю.
Мы наблюдали издалека как красный дождевик Эми мелькает под дождём. Она постучала в дверь дома Лоретты, а затем зашла внутрь. Я начал смотреть в телефон, но вид был так себе — половину видео закрывал карман дождевика. Эми толкнула дверь, кажется, отвечая на приветствие, но я не расслышал, поскольку микрофон зашуршал о дождевик.
— Мне это не нравится, — сказал я.
— Я ожидал, что ты скажешь что-то подобное, — сказал Джон. — Дадим ей минутку, а затем вломимся туда.
Эми зашла в гостиную. Мы могли расслышать, как Лоретта говорит из кухни:
— ...на самом деле она справляется с этим куда лучше, чем взрослые. Но, ты же знаешь, дети сильнее нас. Джон был здесь вчера, он мне всё объяснил. Я знаю, что ты хочешь помочь, неважно, что говорит Тед. И все эти пропавшие дети... ужасно.
— Ох, — сказала Эми, — я не знала, что к вам заходил Джон. Вы бы не могли уточнить, что именно он объяснил?
Через камеру Эми мы увидели, как Лоретта зашла в комнату, держа в руках кружку с кофе.
Её половина исчезла.
Она выглядела так, будто её истерзала большая белая акула. У неё почти не было шеи, из-за чего ей не удавалось держать голову вертикально — остался лишь белый позвонок и желтоватая связка, окружённая оторванным мясом. У неё было оторвано около трети туловища — от бедра до подмышки.
Она продолжала говорить, будто всё было в порядке. Я мог разглядеть, как дёргалась её трахея, как с каждым вдохом раздувалось её лёгкое.
Эта женщина не могла быть живой.
Джон был на низком старте, и я понял, что он тоже это увидел. Но Эми, очевидно, решила вежливо поддержать разговор.