Страница 23 из 95
Я попытался отцепить его пальцы, мёртвой хваткой вонзившиеся в моё предплечье. Некоторые из фаланг просто отвалились, отрастили маленькие крылышки и разлетелись кто куда.
В этом всём меня смутили исключительно крылышки.
Тело Мёртвого Джона начало менять форму, будто было куском глины в руках невидимого скульптора, решившего покончить со своим творением, чтобы вылепить что-то новое. На секунду мне показалось, что я разглядел его нутро — пульсирующие, слепленные воедино клубки тварей, каждая — с ладонь размером.
Затем видение исчезло вместе с образом Мёртвого Джона. Новое лицо и новое тело.
Настоящий Джон завопил:
— Это ж Нимф!
Для Теда Нимф был кем-то вроде устаревшей, но классической модели педофила-извращенца в плаще. Джон мне его описывал как некоего типа, смахивающего на скользкого маклера с биржи. Для меня он выглядел как... я.
Ну, не в точности я. Усовершенствованная модель, подстриженная и набриолиненная. Я, только не застрявший на обочине жизни. Аккуратная рубашка, брюки по последней моде вместо заляпанной чем попало футболки и неряшливых бридж. Даже небольшой шрам на моём(его) лице был на месте.
Он — я — раззявил пасть:
— Здарова, ушлёпки!
Джон злобно вперился в него взглядом:
— Где, мать твою, Мэгги и Эми?
Нимф хлюпнул содержимым мандибул:
— Хозяин должен кормиться.
— Да поебать мне, как ты там свой член назвал, я с этим покончу прям сейчас.
— Несомненно. — Просипел Нимф. — Просто содрать плоть с нежных косточек, пережевать, переварить... шестьдесят шесть дней, но и только, но и только. Их души... мечущиеся, источающие сок непонимания, истекающие болью, навечно заточённые в сводах чрева Хозяина... вкусные. Насыщают его всегда. Вечно. Но.
Я пойду на сделку. Отпущу одну душонку. На ваш выбор. Мать и отец Мэгги уже в игре, знают условия. Четверо в раунде голосуют. Та, что наберёт три голоса — освобождена, вторая — погрузится в пучину агонии. Равное количество голосов — пожраны обе. Кто-то должен пожертвовать собой, чтоб спасти другого. Время пошло, господа знатоки.
Я крикнул:
— Подожди, что, если мы откажемся играть? Мы все откажем-
— Хозяин пресытится вдвойне. Голосуешь за Эми? Твой приговор маленькой девочке вечно быть раздираемой на части. Снова и снова. Думаешь, Эми одобрит?
— Я вместо них. Отпусти обоих, возьми мою душу.
Он мерзко вертанул головой, ухмыльнулся;
— Мы знаем, ты сам знаешь. Твоё протухшее нутро никому не сдалось.
Джон проголосовал:
— Я за то, чтоб их обоих выпустили.
Я поддержал:
— Удваиваю!
— Не было такого варианта.
Нимф глянул на свою пясть, сверяя время. Часов, естественно, на нём не было.
— Сорок пять секунд. Учитывайте то, что и родители Мэгги участвуют тоже. Возможно, они знают, что вы, засранцы эгоистичные, проголосуете за свою бабу, и возможно, их утешит то, что хотя бы она будет спасена.
Джон снова выдал идею:
— Голосую за то, чтоб сожрали тебя!
Я добавил:
— Голосую, чтоб сожрали сами себя!
— ЭТО, БЛЯДЬ, НЕ БЫЛО ПРОПИСАНО В УСЛОВИЯХ. Тридцать секунд.
— Так. Так, ладно. Осади. Отпусти Эми.
Джон дёрнул меня:
— Но он прав. Даже если родители девочки тоже отдадут свои голоса за её жизнь, маловато шансов, что Эми нас за такую жертву жарко отблагодарит.
— Она вообще никого не сможет благодарить, если её переварят. И, удивишься, но у человека может включиться рефлексия и осмысление происходящего. У неё будет время на подумать, уверяю тебя. Она с этим справится.
— Нет. Я так не играю.
— Десять! Девять! Восемь!
— Джон. Ты должен. Подожди, а Диоген имеет право голоса?
Джон начал толкать речь "Я выбираю-"
Но тут мне позвонили.
На скринсейвере входящего звонка — фото Эми. Я ответил.
— Эми?? Это ты?
Пасть Нимфа звучно захлопнулась посреди отсчёта. Это не входило в его планы от слова "вообще".
— У меня тут маленькая девочка. Она в полном порядке, ты заберёшь нас отсюда?
— Эми, послушай меня! Вам опасно там находиться, там эта тварь! Ты, и Мэгги тоже, вам нуж-
— Я с этим разобралась. Мы в порядке, говорю же тебе. В церкви, неподалёку от той шахты. А, и ещё, по дороге, пожалуйста, забери мои лекарства, мне позвонили с аптеки, и сказали, что нужная дозировка готова. А, и ещё. Захватишь тех шоколадных крендельков?
ДЖОН
Джон услышал, как Дейв поднял трубку и спросил: "Эми? Это ты?". Джон почувствовал, как ось насущного мира взяла опасный крен под его ногами. Нимф, весь такой из себя в костюмчике от Гордон Гекко, с зализанными волосами, едко хрюкнул и повернулся в сторону Дейва.
Звонок определённо не был частью его игры.
Джон моментально бросился к бензопильной декорации, крестом нависшей над каминной полкой. На деле это было не совсем украшение (даже если и да, то по Джонову предположению, то всё равно некогда этими бензопилами кому-то удалось надрать пару нехристевых жоп) — всегда смазаны, заправлены доверху, дёрни шнур — и зарычит.
Кое-какое правило насчёт всяческих богомерзких многоногих выродков за годы борьбы Джон усвоил так, что от зубов отскакивало. Ни одному из них ещё никогда не нравились зубцы ревущего стального бензомонстра, взрыхляющие их вонючую плоть стремительно дюйм за дюймом вглубь.
Никому не нравится.
Элементарная биология, начальные классы.
Он подхватил бензопилу, и красивым движением (недели тренировок), единым, элегантным рывком завёл мотор, занёс лезвие, и вонзил его в Нимфово тело.
Бензопила вошла, как нож в масло. Жужжащее лезвие проделало свой путь сквозь пузо выродка, горизонтальным движением отделяя верхнюю часть тела от ног. Первая растворилась в воздухе. Всё, что было над пупком — просто исчезло. Над нижней половиной туловища теперь роилось бессчётное множество зудящих насекомовидных тварей, с кулак-два размером, заполошно метавшихся повдоль комнаты.
Джон внимательнее посмотрел на то место, где стоял Нимф. Половина его всё ещё была на месте. Всё, что ниже пояса, включая понтовые туфли и подтяжки для носков. Ноги спокойно двинулись к Джону, сами по себе, и резким хайкиком одна из них выбила оружие у него из рук.