Страница 26 из 30
Позднее, выступая на конных состязаниях в Лилле, генерал Вейган говорил: «Я думаю, что французская армия обладает сейчас такими замечательными качествами, каких она никогда не имела в своей истории: она владеет оружием высшего качества, первоклассными укреплениями, великолепным моральным духом и замечательным высшим командованием… Если от нас потребуют добиться новой победы, мы ее добьемся…»
В свою очередь, генерал Гамелен, сменивший Вейгана на посту начальника Генерального штаба, утверждал: «Я не верю в теории полковника де Голля. Эти теории не отличаются мудростью. Они не реалистичны… Они подобны мгновенной вспышке сухой соломы».
В момент выхода новой книги де Голля военным министром в правительстве Думерга был его давний покровитель маршал Петэн. Как же он отнесся к плану создания ударной бронетанковой армии? Ведь его позиция могла иметь решающее значение для успеха или неудачи де Голля. Но за годы, прошедшие с тех пор, когда младший лейтенант восхищался самостоятельностью взглядов своего начальника, многое изменилось. Стал другим Петэн. Видимо, не зря в его личной карточке в отделе учета кадров еще до 1914 года была сделана такая запись: «Не продвигать выше бригадного генерала».
Уже в начале 20х годов де Голль убедился в ограниченности и косности маршала. Правда, хорошие отношения между ними пока сохранялись, хотя они становились все менее доверительными и сердечными. После 1927 года де Голль перестал бывать в доме Петэна. Однако его назначение в 1932 году в Высший совет национальной безопасности не обошлось без протекции Петэна.
Выход в свет книги «За профессиональную армию» возмутил Петэна, и именно он инспирировал выступления видных военных против теорий де Голля. Правда, подполковника еще приглашали на обеды, которые маршал устраивал в «Кафе де Пари». Причем они все больше отдалялись друг от друга не только изза расхождений по чисто военным вопросам. Маршал на старости лет ударился в политиканство самого дурного пошиба. Он заигрывает с французскими фашистами, встречается с полковником де ла Роком, который одно время служил под его началом. Фашисты открыто называют Петэна своим кандидатом в диктаторы. Кроме того, используя разные официальные церемонии, он устанавливает связи с видными гитлеровцами, явно выражает симпатии фашистским диктаторам. Что касается де Голля, то патриотические настроения побуждают его, вопреки его консервативным взглядам, сближаться с антифашистами.
Окончательный разрыв с Петэном произошел изза истории с новой книгой де Голля «Франция и ее армия», вышедшей в 1938 году. Книга, отразившая специфическое понимание де Голлем истории и роли армии, показывала, что армия на протяжении веков воплощала душу Франции и ее будущее. «Это было, – пишет де Голль в мемуарах, – моим последним предупреждением, с которым я со своего скромного поста обращался к родине накануне катастрофы». Основой книги послужили материалы по истории французской армии, подготовленные де Голлем еще в 1925 году по указанию Петэна. Получив предложение издательства опубликовать работу, де Голль написал Петэну, спрашивая его разрешения на публикацию труда, написанного некогда под эгидой маршала. Тщеславный старик соглашался на это только при условии, если он будет фигурировать либо соавтором, либо главным вдохновителем книги. Это вполне соответствовало давней традиции, существующей не только во Франции, по которой высокое начальство считает естественным присваивать себе литературные лавры за произведения, вышедшие изпод пера подчиненного. Но в данном случае коса нашла на камень, которым оказался характер Шарля де Голля. Существует несколько версий этого конфликта. Например, ла Горе, один из самых авторитетных биографов де Голля, пишет: «Петэн потребовал права подписать книгу в качестве ее автора. Де Голль, написавший ее один, не согласился с этим и отказался от посвящения, в котором он хотел благодарить Петэна, позволившего ему предпринять этот труд. Специальная комиссия исторической службы армии рассматривала спор и признала правым де Голля».
Маршал Петэн с бешенством говорил о «неблагодарности», «бессердечии» де Голля, демонстративно отказывался с ним разговарить во время разных официальных встреч. Впрочем, де Голль не оставался в долгу. В это время как раз шли разговоры о формировании нового правительства, в котором военным министром намечался Петэн. Де Голлю предлагали место статссекретаря в этом же министерстве. Резко отклонив предложение, он сказал о Петэне: «Не доверяйте ему, этот двуличный человек опасен…»
С 1934 года и вплоть до войны маршал Петэн резко возражал против предложений де Голля. В предисловии к книге генерала Шовена «Возможно ли еще вторжение?» он объявлял вражеское вторжение невозможным: «Укрепленный фронт по «линии Мажино» делает более прочным европейское равновесие». Что касается бронетанковых сил, то Петэн писал: «Что могло бы произойти в случае продвижения большой массы танков в парижский район?.. Войск, переброшенных на грузовиках, и нескольких танков будет достаточно для предотвращения возможного вторжения германских бронированных соединений». Он утверждал также, что «прямое участие вражеских воздушных сил в сражениях является иллюзией».
Де Голль отчетливо понимал, что подобное ослепление высшего военного руководства грозит Франции страшной катастрофой. Поэтому он с таким упорством и вел свой крестовый поход за создание ударной танковой армии. Де Голль уже давно испытывал презрение к таким институтам французской политической жизни, как парламент и депутаты, правительство и министры и, конечно, пресса и журналисты. И вот теперь он обивает пороги у этой публики. Огромная фигура «Коннетабля» маячит в грязных коридорах редакций, он терпеливо ждет приема у редакторов, приглашает журналистов на завтраки и обеды, просит посмотреть его рукописи и даже молча выслушивает высокомерные поучения. Не раз он наталкивался на грубые отказы, подвергался унижениям, особенно болезненным для такого человека, как он. Но ради своей цели он шел на все, лишь бы Франция была спасена!
В конце концов де Голлю удалось заинтересовать своими идеями нескольких журналистов, которые начали активно пропагандировать его планы. Так, Андре Пиронно, редактор «Эко де Пари», опубликовал 40 редакционных статей, разъяснявших идеи де Голля. В газете «Тан» их активно защищал его бывший товарищ по плену в Ингольштадте Реми Рур. Статьи в поддержку создания бронетанковой армии появились в «Журналь де деба», «Ордр», «Об» и в других газетах. Разумеется, верные единомышленники Люсьен Нашен и Эмиль Мейер тоже не жалели своих сил и напечатали немало статей в разных журналах. Де Голлю удалось добиться поддержки даже со стороны некоторых генералов, таких как Баратье, Кюньяк, Дюваль, также выступивших в печати.
Но поклонники «линии Мажино» отнюдь не складывали оружия. Контрнаступление проводилось гораздо более широким фронтом, поскольку оно опиралось на официальную поддержку. «Фигаро» печатала, например, такие статьи: «Танки не являются непобедимыми», «Слабость танков». «Меркюр де Франс» писал: «Немцы с присущим им наступательным духом, естественно, должны иметь танковые дивизии. Но миролюбивая Франция, перед которой стоят оборонительные задачи, не может быть сторонницей моторизации». Некоторые газеты и журналы превратили де Голля в мишень для насмешек и издевательств. Его сравнивали с королем Юбю, персонажем сатирической комедии, олицетворявшим эгоизм и тупость. Вот как это выглядело на страницах одного солидного журнала: «Стремясь оставаться в рамках учтивости, весьма затруднительно оценить идеи, которые граничат с безумием. Скажем прямо, господин де Голль с его современными идеями имеет предшественника в лице короля Юбю, который, также будучи великим стратегом, уже давнымдавно предвосхитил его мысль. «Когда мы вернемся из Польши, – говорил он, – мы благодаря нашим познаниям в области физики изобретем ветряную машину, способную перевозить всю нашу армию».
План де Голля подвергся нападкам не только со стороны слепых защитников официальной военной доктрины. Его резко критиковали и в лагере левой оппозиции. Заявление де Голля в книге «За профессиональную армию» о том, что армия должна стать орудием обновления государства, а также неопределенность названия книги давали некоторое основание для подозрений. Широко распространилось мнение, что план де Голля может привести к созданию своего рода преторианской гвардии, способной превратиться в орудие реакции, мечтающей о фашистской диктатуре. Многие истолковывали его план в том смысле, что речь идет о ликвидации массовой армии из представителей народа и замене ее кастой наемников, хотя де Голль имел в виду сохранить обычную массовую армию из призывников, лишь усилив ее отборным ударным корпусом в 100 тысяч военных, получивших профессиональную подготовку. Лидер социалистической партии Леон Блюм в конце 1934 года опубликовал в газете «Попюлер» серию статей, проникнутых подозрениями и тревогой. Среди них фигурировали статьи: «Нужна ли нам профессиональная армия?», «Долой профессиональную армию!».