Страница 27 из 63
— Вы хотите сказать, что если бы он находился не в ванне, то мог бы выжить?
— Не исключено.
— Но он так хорошо выглядел, — заметила Хильдегарда.
— Бывают случаи, когда это ничего не означает, — отозвался врач.
Хильдегарда была не в настроении продолжать занятия музыкой, и Сидни предложил ей вернуться домой и прилечь отдохнуть. Однако там ее встретил Чарли Кроуфорд и тут же разразился речью.
Профессор Тодд намекал, что сердце доктора Кейда не выдержало из-за того, что он был лишен возможности размеренно трудиться. Стресс, вызванный заменой проводки в колледже, стоимость работ и нехватка времени для выполнения собственных обязанностей имели фатальный исход. Постоянные жалобы рабочих оказывали давление на младшего казначея, поэтому в порядке вещей анализ событий, предшествующих его смерти.
— Известное дело: они попытаются все свалить на меня. У человека случился сердечный приступ, а затем он захлебнулся и утонул. Моей вины нет.
— Они уж постараются что-нибудь найти, — подлила масла в огонь сестра. — Только и ищут причину, как бы от тебя избавиться.
— Меня поддержит главный привратник.
— Этого может оказаться недостаточным.
— Если хотите, я попрошу Сидни, — предложила Хильдегарда. — Не сомневаюсь, он скажет свое слово.
— Кто станет слушать священника? Я знаю одно: Тодд имеет на меня зуб.
— За что?
— Сами мухлевали с бумажками.
Хильдегарда сделала удивленное лицо:
— Не понимаю, о чем вы?
— Оба запускали руки в университетскую казну. На рабочих катили бочку, а сами тащили, сколько могли. У них один закон для себя, другой для нас.
— Они знали, что вы так считали, мистер Кроуфорд?
— Я постоянно им об этом твердил.
— И что они отвечали?
— Мол, что если мне что-нибудь не нравится, я могу убираться и искать работу в другом месте.
— Почему же вы не ушли?
— Они мне очень много задолжали за прошлые работы. Если бы я уволился, то не смог бы получить деньги иначе как через суд. А там уж бог знает, как повернется. Мой старик имел дело с законом — бодался столько времени, жизни не хватит.
— Сейчас в этом нет необходимости, — добавила его сестра.
— Они только притворяются, что ведут себя честно, а сами думают лишь об одном — о себе, — отрезал Чарли.
На следующее утро директор колледжа позвонил Сидни и попросил зайти, чтобы обсудить организацию похорон Кейда. Он не сомневался, что из-за приближающейся Пасхи церемония пройдет не так, как обычно.
— Не нужно, чтобы колледж наживал дурную репутацию. Нам и без того хватает неприятностей.
— Я не сумею скрыть похороны, если вы это имеете в виду, — произнес Сидни. — Хотя хотелось бы знать, сколько у доктора Кейда родственников. Кажется, он не был женат?
— Нет, Сидни, но какие-то родные должны быть.
Их разговор был прерван появлением раздраженного Эдварда Тодда, который поинтересовался, как скоро удастся найти замену доктору Кейду. Ему не хотелось перед летними публичными экзаменами на степень бакалавра с отличием взваливать на себя еще и дополнительную ношу учебной нагрузки.
— Я могу направить студентов в другие колледжи, но должен быть уверен, что они не попадут в руки профанов. Профессор математики в Фицуильям-колледже оставляет желать лучшего, да и Кац тоже не подарок.
— Доктор Кейд был хорошим наставником? — спросил Сидни.
— Одним из лучших, — признал Тодд. — Однако посматривал в сторону Америки. Был не без амбиций.
— Разве плохо, если математик амбициозен? — заметил Сидни.
— Лучше, чем амбициозный священник.
— Это правда, сам я стараюсь не стремиться к успеху.
— Чепуха! Никто не сомневается, что придет время, и вы станете епископом.
— Вряд ли.
— При условии, конечно, что бросите заниматься криминальными расследованиями.
— И жена вас, разумеется, поддержит? — спросил Кроуфорд.
Сидни попытался удержать разговор в рамках обсуждаемых проблем.
— У меня нет планов жениться.
— Непохоже, если позволите так выразиться.
— Видимость и суть часто не одно и то же. — Сидни надеялся, что тема исчерпана, однако профессор Тодд не собирался сдаваться.
— Я слышал, ваша подруга остановилась у сестры Кроуфорда. — И, повернувшись к директору, добавил: — Боюсь, мне придется уволить его.
— Боже! — воскликнул сэр Джайлз. — В середине процесса по замене проводки? Вы полагаете, это разумно?
— На каких основаниях? — поинтересовался Сидни.
— Доктор Кейд успел раскусить его. Этот Кроуфорд требовал какие-то немыслимые сверхурочные, а к работе относился спустя рукава. В городе существует прекрасная электрическая компания, поэтому нельзя позволить, чтобы в колледже возобладала точка зрения трейд-юнионов.
— Но Кроуфорд — член коллектива. Не достаточно ли простого предупреждения? Не жестоко ли выбросить его на улицу?
— Нам необходимо навести порядок, укрепить колледж, чтобы сосредоточиться на академических вопросах. А все остальное лишь расхолаживает людей. Вы согласны, Сидни?
— Да, — ответил священник, не вдумываясь в смысл сказанного.
Он уже размышлял над тем, почему профессор Тодд упорно стремится избавиться от Чарли Кроуфорда. И чем все-таки был вызван сердечный приступ доктора Кейда?
Позднее в тот же день Хильдегарда подтвердила, что Чарли Кроуфорд действительно уволен, и попросила походатайствовать за него.
— С ним поступили несправедливо, и он очень расстроен.
Сидни понимал, что вмешиваться в дисциплинарные решения колледжа можно только с большой осторожностью.
— Не всякий, кто расстроен, заслуживает сочувствия, — заметил он. — Может, он просто притворяется, что его мучают угрызения совести.
— Нет, — возразила Хильдегарда. — Наоборот, он сам обвиняет.
— Ну, это-то вполне объяснимо.
В комнату вошел Леонард Грэм.
— Вы считаете, что Чарли Кроуфорда уволили зря?
— Да. Он даже предположил, будто доктора Кейда — цитирую его слова — «укокошили».
Леонард Грэм удивленно изогнул бровь. Сидни пытался вникнуть в то, что сказала Хильдегарда.
— Что это ему взбрело в голову?
— Он говорил очень сумбурно. Сидни, вы должны сами с ним побеседовать.
— Нельзя допустить, чтобы он направо и налево сыпал обвинениями. Рано или поздно в колледже снова появится инспектор Китинг, и неизвестно, к чему это приведет.
— Доктор Кейд был молодым.
— Но с больным сердцем. Нет никаких свидетельств, что имел место злой умысел.
— Чарли Кроуфорда просто убрали, чтобы не мешался.
Сидни не мог поверить, что мысли Хильдегарды развиваются в таком направлении. Она пришла к заключению, которого он сам начинал опасаться.
— Вы же не предполагаете, что эти два события как-то связаны? Это чистое совпадение.
— Мы стали свидетелями ссоры.
— Которая даст любому повод заключить, что если доктора Кейда убили, то наиболее вероятный преступник сам Чарли Кроуфорд. С какой стати ему делать подобные предположения?
— Не знаю, Сидни. По-моему, он человек принципов.
— Я бы согласился с вами, но данная линия расследования ни к чему хорошему не приведет. Меньше всего нам нужно задаваться вопросом, не было ли это убийством и какова причина преступления.
— Неужели? — Леонард принялся мыть свою чашку и блюдце. — А мне казалось, именно в этом смысл Пасхи.
Хильдегарда решила, что на сей раз поужинает с Кроуфордами. Она знала, что Сидни ждут за «высоким столом»[6] и ему еще надо поработать над проповедью. Кроме того, оставшись дома, Хильдегарда имела возможность задать несколько вопросов хозяйке.
Сидни был благодарен за ее интерес и признавал, что у нее логический склад ума и ясный способ мышления, но переживал, что Хильдегарда слишком серьезно принимает подозрения Чарли Кроуфорда. Неопределенность предполагала дальнейшее расследование и вынужденную необходимость отрываться от прямых обязанностей. В подобных обстоятельствах трудно было сосредоточиться на них.
6
Места в столовой колледжа для профессоров.