Страница 39 из 58
Отметим, что США в своих интересах уже давно и именно таким образом поступают в этом регионе. Они постоянно подогревают вражду между израильтянами и палестинцами, делая вид, что пытаются заглушить конфликт. Однако поддерживают финансами и тех и других, что давно уже замечено.
В то же время, такая двусмысленная (двуличная) политика США уже вызвала сильное недовольство арабов: теракты 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке и Вашингтоне показывают всю степень их решительности. Этот отрицательный опыт американцев говорит о неэффективности, недальновидности помощи одновременно (хотя и в разной степени) всем конфликтующим сторонам. Но и помогать одним только израильтянам или одним только арабам – значит получить себе врага в лице противоположной стороны. Думается, вариант максимальной отстраненности от ближневосточных событий наиболее выгоден для России, поскольку снимает возможность озлобления как арабов, так и израильтян в ее сторону. Сочетание этой отстраненности с жестким отпором боевикам в Чечне уже сейчас превращает Россию в глазах арабов в страну, воевать с которой нет смысла.
При этом следует понимать, что чем быстрее разгорится пассионарность у новых арабов, тем быстрее у них наступит фаза перегрева, и тем быстрее придет эпоха кровопролитных гражданских войн. Нынешняя их государственная раздробленность не может существовать долго без изменений. Переход в фазу перегрева неминуемо заставит наиболее сильную арабскую страну пожелать объявить себя центром ново-арабского суперэтноса с попытками захватить своих соседей, что приведет к возникновению там полномасштабной войны. Отметим, что России выгодна такая самоаннигиляция ближневосточной пассионарности.
Миграция арабов в Европу превратит ее через 20 – 30 лет (может и раньше) в территорию их господства. Это безусловно относится к Франции, и условно – к остальным странам. Поэтому России уже сейчас полезно сформулировать свое отношение к тому будущему доминированию арабов в Европе. Как же можно относиться к их активности у себя под боком? Очевидно, уважительно и без нравоучений, но держась на известной дистанции от нее, чтобы не попасть в круговорот противостояния между теми европейскими странами, в которых арабы захватят власть, и теми, в которых этого не произойдет.
Там, где новые арабы победят, ситуация напомнит завоевание маврами-мусульманами Пиренейского п-ова в начале VIII в. Только нынешнее завоевание произойдет мирно (или относительно мирно), без лишней крови. По политическим же последствиям такие события будут иметь поистине исторический характер. Просто той Европы, к которой уже все привыкли, не будет. И России, как соседу новой системы, это следует учитывать в первую очередь и поддерживать деловые отношения с теми, кто в обозримом времени будет хозяйничать в Старом Свете, чтобы в дальнейшем строить с ними мирную жизнь в рамках будущего, но уже сейчас проявляющегося, расклада политических сил.
Наконец, говоря о новых арабах, нельзя не сказать о важнейшем товаре, которым они располагают – нефти. Сотрудничество России с ними по этому важному направлению не может носить долгосрочный характер, поскольку лет через 50 нефти на Земле в больших количествах не останется и люди переориентируются на альтернативные источники энергии (воду, уголь и т.д.) и химическое сырье (уголь). Однако тем не менее не следует недооценивать такое взаимодействие. Во-первых, никто не отменял актуальную важность согласованной политики по нефтедобыче для того, чтобы иметь достаточно стабильные цены на углеводороды в текущие дни. Во-вторых, сегодняшняя работа России с арабскими странами по этому вопросу может стать своеобразным полигоном, на котором отрабатывается стиль и конфигурация будущего, более объемлющего взаимодействия.
Актуальность сказанного будет усиливаться по мере усиления дестабилизации на Ближнем Востоке, поскольку это усилит миграцию населения оттуда в Европу и взвинтит цены на углеводороды.
4.3.5. Параллели и меридианы
Часто высказывается такое мнение, что России глобальные отношения с Западом следует поменять на глобальные отношения с Югом Евразии. Например, это предлагает известный политик В.В. Жириновский [47]. Насколько оно верно?
Активные отношения лучше всего поддерживать с тем, с кем это экономически и политически выгодно. Выгодно ли поддерживать отношения с Югом в условиях глобального потепления и возникшего расклада пассионарных сил?
Старомусульманский мир слаб. Единственное, что у него есть – нефть в Иране и героин в Афганистане и Пакистане. Но нефть у нас есть своя, а героина нам и даром не надо. Поэтому какие могут быть серьезные связи с этими странами? Конечно, по вопросам ценообразования на углеводороды с Ираном, как и с новыми арабами, сотрудничать необходимо и это реально осуществляется. Работа по смещению заинтересованности восточно-мусульманских крестьян с опиумного мака на полезные растения тоже необходима. Но это же не стратегическое сотрудничество!
С Индией сложнее. Индия на сегодняшний день является важным противовесом Китаю. Хорошие отношения с ней для России крайне важны. Однако многочисленные непреодолимые проблемы, которые были рассмотрены выше, в Индии таковы, что через некоторое время, предположительно – лет через 15 – 20, она начнет испытывать колоссальные экономические, социальные и, как следствие, политические проблемы. Поэтому Индия – это важнейший партнер России на сегодня, но не на длительный период времени. Иными словами, Индия не может быть страной долгосрочных интересов России.
Еще хуже дела обстоят с новыми арабами, израильтянами, курдами. Россия уже ощутила на себе (в Чечне) жаркое дыхание их разрастающейся пассионарности. Ей разумнее быть поосторожнее с этим огнем и взаимодействовать с ним лишь на низком, не доверительном уровне, что называется – с прохладцей.
Об Африке говорить сложно. Ее перспективы на ближайшие сто лет, несмотря на всю ее этническую многообразность, представляются отнюдь не в радужных тонах.
Так о каком тогда Юге идет речь? В каком именно месте Юга расположен тот интерес, о котором России следовало бы позаботиться? Ответ простой – такого места на Юге нет. Глобальное потепление и расклад сил по этносоциальному фактору делает этот вывод однозначным. Следовательно, нет и стратегического партнерства, нет и стратегического взаимодействия. Есть лишь опасность прихода оттуда серьезных угроз, о которых не следует забывать ни на минуту. Перечислим их: 1) миграция населения с Юга на Север, 2) наркотики, 3) новая пассионарность Ближнего Востока.
Другое дело – Западная Европа. На сегодня, пока ее окончательно не заполонили новые арабы и другие пришельцы, она сильна экономически и слаба в военном отношении. В таком качестве она представляет собой чуть ли не идеальный вариант для тесного и как можно более длительного экономического сотрудничества. Ведь не случайно, что половина внешнеторгового оборота России приходится именно на территориально маленькую Европу. Со временем глобальное потепление наводнит ее пришельцами с юга – с одной стороны, и сделает ее климат неустойчивым – с другой. Все это дестабилизирует слабопассионарную европейскую этно-социальную систему и поставит в зависимость от имеющихся сил: новых арабов и России. Что она предпочтет? Не исключено, что Франция предпочтет арабов, а Германия – Россию. Действительно, во Франции много арабов, а в Германии – турков. Франция никуда от арабского мира уже не денется, а перед Германией встанет вопрос: на кого ей лучше ориентироваться – на Турцию, к которой уже сейчас подходит угроза распада под натиском пассионарных курдов, а в дальнейшем, возможно, нашествие новых арабов, или на какую-то другую страну, более стабильную и им более близкую по мировоззрению? Весьма вероятно, что Россия покажется им наиболее привлекательной во всех отношениях: поднимающаяся экономика, многовековой опыт сотрудничества, улучшающийся климат могут оказаться теми факторами, которые склонят немцев на ее сторону. России следует быть готовой к подобному повороту дел.