Клуб «Темные времена»

Все еще с опущенными глазами, Хелен аккуратно отложила свою работу на круглый стол у дивана, подобрала юбки и встала. Только тогда она медленно подняла голову, составив свое выражение на одну часть из скуки, на две части из вежливого безразличия. На ее лице нельзя было заметить признаков волнения.

На мгновение Хелен встретилась с насмешливым взглядом графа, и джентльмены поклонились. У входной двери они передали Барнетту свои шляпы, перчатки и трости, но не сняли верхнюю одежду. Значит, пятнадцать минут.

Хелен одновременно с тетушкой сделала реверанс. Первой ее задачей будет каким-то образом втянуть лорда Карлстона в беседу с глазу на глаз.

– Мистер Браммел, лорд Карлстон, какое счастье снова с вами встретиться, – поприветствовала мужчин тетушка.

Хелен не подала виду, но ее смутило то, как тетушка беззастенчиво поставила графа на второе место, несмотря на то что по статусу он был выше мистера Браммела. Уголки рта лорда Карлстона дрогнули, но лишь на мгновение.

– Леди Пеннуорт, – выступил вперед мистер Браммел. – И леди Хелен. Надеюсь, вы в добром здравии. Вижу, настроение у вас приподнятое.

– Так и есть, благодарю вас. – Тетушка изящно показала рукой на кресла, стоявшие напротив ее собственного, предлагая джентльменам присесть.

Как только тетушка опустилась в кресло, Хелен уселась обратно на диван и вернулась к своей вышивке. Она мельком взглянула на профиль Карлстона, обрамленный высоким воротником рубашки и белым шейным платком, и сделала еще один стежок. Ее впечатление осталось таким же, как и вчера: граф был красив, но отталкивал жесткостью черт; лицо его было угловатым, словно скульптор забыл отшлифовать все, кроме мягкой нижней губы и волны темных волос, ниспадавших на его лоб.

– Согласны, Карлстон? – Браммел явно пытался втянуть графа в разговор.

– Действительно, – любезно ответил лорд Карлстон. – Без сомнений, сегодня вы выглядите удивительно свежо благодаря тому, что воздержались от посещения вчерашнего вечера у принца-регента.

Тетушка напряглась, стоило графу окончить фразу. Сама Хелен даже не знала, что она испытывает по поводу того, что лорд Карлстон заметил их отсутствие, – неприятное изумление или странное ликование.

– Вечер был утомительный, – поспешил добавить мистер Браммел и уничтожающе взглянул на друга.

– Угоститесь чаем? – предложила тетушка.

– Нет, мы зашли ненадолго, – просто сказал Карлстон.

Браммел зажмурился – его смущали дурные манеры графа.

– Можешь идти, Салли, – обратилась тетушка к горничной.

– Леди Пеннуорт, – обратился мистер Браммел. – Я вижу, в углу вашей гостиной стоят чудесные изделия из севрского фарфора[21]. Как вам, должно быть, известно, я заядлый коллекционер. Не могли бы вы быть так любезны и ознакомить меня с вашими сокровищами?

– С радостью, мистер Браммел, – кивнула тетушка.

Непривычному уху ее голос показался бы безмятежным, но Хелен ощутила в нем гневную дрожь. Тетушка поднялась с кресла, повернулась к графу спиной и подвела мистера Браммела к набору французского фарфора, который хранился на столике у дальней стены.

Хелен наблюдала за тем, как мистер Браммел берет в руки небесно-голубую чашку и рассматривает узор. Скорее всего, он намеренно отвел ее тетушку в дальний угол комнаты. Вероятно, затем, чтобы лорд Карлстон смог завязать личную беседу с ней?

Похоже, что Хелен угадала: граф внезапно встал с кресла и подошел к дивану, оказавшись на шаг ближе, чем того требовал этикет. От него исходил легкий аромат обычного мыла. Очевидно, он следовал заветам мистера Браммела о том, что джентльмен должен пахнуть исключительно чистотой и свежестью. Хелен внезапно осознала, что подалась вперед, и тут же прижалась к спинке дивана. Надо сказать, что запах мыла намного приятнее незаслуженно популярной и чрезмерно едкой «имперской воды».

– Вы чудесно вышиваете, – сказал граф.

Хелен не нашла в его лице ничего, кроме вежливого внимания. Как и прежде, он не выдавал своих чувств. «Впрочем, как и портрета леди Кэтрин», – с раздражением подумала девушка. Очевидно, ей не стоит ждать от лорда Карлстона возвращения своего имущества.

– Благодарю, – ответила Хелен и взглянула на тетушку с мистером Браммелом: они все еще стояли к ним спиной. Пора нанести первый удар. – Однако мне хотелось бы проявить талант в сфере рисования, а не вышивки.

Темные брови вопросительно поднялись. В лице лорда Карлстона было нечто дьявольское.

– Будь вы талантливой художницей, что бы вы рисовали?

– Портреты, – улыбнулась девушка, сжав губы.

– Недостаточно тонкий намек, леди Хелен. Не попробовать ли вам еще раз, и с большей деликатностью?

Хелен наклонилась к пяльцам и воткнула иголку в полотно. Граф полагает, что ей не хватает деликатности? Хелен протянула нитку сквозь ткань. Нет, она не будет играть по его правилам.

Девушка нарочито спокойно отложила вышивку, посмотрела графу прямо в глаза и сказала:

– Это мой медальон, и я требую, чтобы вы его вернули. Будьте так добры, лорд Карлстон.

– О, вы пошли напролом! – Граф вытащил медальон из кармана плаща. Сверкнула золотая рамка, и миниатюра скрылась в кулаке этого джентльмена. – Что на вас нашло, что вы решили взять его с собой во дворец? – Из голоса мужчины исчезли все приятные нотки.

Как он смеет разговаривать с ней подобным образом?

– Я не обязана отвечать на этот вопрос, лорд Карлстон, – с негодованием произнесла Хелен.

– Вы не хотите получить назад свой портрет?

Эти слова заставили Хелен умолкнуть. Девушка хотела придумать лживое оправдание, но ничего не приходило в голову. Что ж, придется сказать правду.

– Мне хотелось взять на представление королеве какое-нибудь напоминание о своей матери.

– Ваша мать предала родину. Вы не подумали о последствиях?

Щеки Хелен запылали.

– Только когда было слишком поздно. – Девушка сжала руки так сильно, что кружевной узор перчаток впечатался в кожу. – Я знаю, что поступила глупо. Вы забрали портрет… чтобы помочь мне?

– Нет.

– Тогда зачем?

– Я был знаком с вашей матерью.

Хелен подняла взгляд на лорда Карлстона. На вид ему не дашь более двадцати пяти лет, а значит, когда леди Кэтрин погибла, граф был совсем юным.

– Как вы познакомились? – не удержалась от вопроса Хелен.

Граф задумчиво посмотрел на тетушку, которая все еще демонстрировала мистеру Браммелу семейный фарфор:

– Полагаю, в вашей семье редко говорят о леди Кэтрин.

– Да, это не самая частая тема для беседы, – сухо ответила Хелен.

– Понимаю. – Граф сделал шаг назад. – Думаю, из ваших окон должен открываться обширный вид на улицу.

Хелен растерялась от внезапного замечания графа и молча кивнула. В голове все еще вертелись его слова о том, что он знал ее мать. Возможно, благодаря этому человеку она узнает правду?

Вдохновленная этой мыслью, Хелен поднялась с дивана и увидела, что граф направляется к окну, поглядывая на тетушку с мистером Браммелом. Мистер Браммел ощутил на себе взгляд лорда Карлстона и еле заметно повернул голову. В его глазах читался вопрос. Всего за долю секунды лорд Карлстон успел покачать головой и махнуть рукой. Хелен не ошиблась: граф и правда имел особую власть над влиятельным красавчиком, и, судя по всему, не только из-за принадлежности к высшему сословию. Мистер Браммел покорно обратил свое внимание обратно на тетушку и задал ей вопрос об очередном фарфоровом изделии.

Карлстон остановился у дальнего окна, и Хелен заметила, что именно это окно плохо просматривается с того угла комнаты, где беседуют тетушка с мистером Браммелом. С минуту девушка помедлила, а в следующий момент, не успев осознать, что следует за лордом, уже оказалась на полпути от окна.

Лорд Карлстон поднял руку, и в ней блеснул медальон. Он полагает, что Хелен прыгнет за ним? Девушка в нерешительности остановилась между диваном и окном. Граф в очередной раз покосился на мистера Браммела и тетушку и отвел руку назад, зажав медальон в руках. «Он бросит его мне», – догадалась Хелен, и в то же мгновение Карлстон со всей силы запустил крошечный снаряд в сторону девушки. Размытый золоченый круг полетел ей прямо в голову. Не успел он ударить Хелен по лбу, как она поймала его в воздухе. Рамка врезалась в кожу, но жгучую боль смягчили кружевные перчатки.

21

Севрский фарфор – это художественные изделия фарфорового завода в Севре, близ Парижа.