О счастье, я к тебе взываю!

XXIII

О Лилла, ты бежишь! Так серна на горахЗа робкой матерью стремится;Порхнет ли соловей в кустах?Дрожит – и ручейка журчания боится.5 Коль ветер засвистит в дуплах,Колена серна преклоняет;На что неопытный свой взор ни обращает,Все ей наводит страх!О Лилла! я не тигр, воспитанный в лесах,10 Не африканский лев с ужасными когтями!В пример возьми подруг – они, в твоих летах,Не все беседуют с одними матерями:Не погаси огня, волнующего кровь;Пора узнать любовь!Пушкин В. Л., 1808

XXIV

Нам ли печали стыдиться? Нам ли знать меруГрусти о столь драгоценной главе? Мельпомена!Пой печальную песнь, ты, которой родительДал с цитрой и сладостный голос!5 Да! И Квинтилий сном мрачным заснул – где отнынеСкромность и Верность, сестра Справедливости честной,С Правдой нагою, – ему подобного мужаГде найдут между смертных?Многие честные люди льют о нем слезы!10 Но, о Виргилий, никто, как ты, не крушится!Богобоязненный, тщетно молил ты бессмертных –Боги не отдали друга!Если б Орфея фракийского слаще на лиреЗвуки ты издавал, и древа бы внимали,15 То и тогда бы кровь не могла возвратитьсяТщетному образу, тени!Тени, которой Меркурий, не внемля молитвам,Грозным жезлóм указал путь к черному стаду!Горько – но что возвратить нам уже не возможно,20 То легче творит нам терпенье!Дмитриева М. А., 1856

XXV

Реже у окон твоих молодежь собирается. РежеШумный их говор тебя пробуждает от сладкой дремоты.Дверь покорилась замку; а бывало, она то и делоЗвонко на петлях визжит…5 Нынче, как длинная ночь разольется широко по небу,Реже и реже к тебе долетают признанья влюбленных,Реже ты слышишь теперь: «Умираю от страсти безумной…»Ты же – о Лидия! – спишь…Скоро настанет пора: ты совсем отцветешь, и тогда-то,10 В улице темной бродя и знобимая ветром холодным,Вспомнишь невольно о тех, на которых ты прежде смотрелаС ленивым презреньем… ТогдаСердце твое, как огонь, запылает мятежною страстью,Будет оно день и ночь беспрестанным желаньем терзаться;15 Кровь потечет у тебя, как по жилам степной кобылицы.Ищущей в степи коня…Тщетно ты взглянешь назад… Ведь румяная молодость любитМирты цветущие: лист, отлученный грозою от ветки,Гордо кидает она, не заботясь о нем, в волны Эбра,20 Спутника мертвой зимы…Дуров С. Ф., 1848

XXVI

Друг Муз, я отдаю тоску и страх печальныйМчать к морю Критскому бунтующим ветрам.И думать позабыл, кого же север дальнийСтрашится мощного по хладным берегам.5 Узнал ли Тиридат про козни боевые?О ты, взлюбившая ручьев прозрачный ток,Пимплея сладкая! Свивай цветы младые,Свивай для Ламия мне милого венок.Без помощи твоей моя хвала не стройна:10 Его опять воспеть и на струнах иныхЛесбейской лирою превознести достойноПрилично лишь тебе в кругу сестер твоих.Фет А. А., 1856

XXVII

Бокалом, созданным к веселью, воеватьФракийцам свойственно. Обычай тот неправыйОставьте варварам и бойтесь обижатьЛиэя скромного вы распрею кровавой.5 Вину и факелам индийца острый мечПротиворечие ужасное. СмягчитеКрикливо-вздорную заносчивую речьИ, чинно подпершись локтями, возлежите.Фалерна терпкого я с вами выпить рад,10 Но с оговоркою, друзья мои, одною:Пусть опунтийской нам Мегиллы скажет брат,Кем сладко ранен он и чьей пронзен стрелою.Не хочешь? Ни за что другое я не пью!Но, как ни покорен Венериною властью,15 Краснеть не будешь ты за милую своюИ можешь погрешить лишь благородной страстью.Что б в сердце ни таил, не опасайся – вверьУшам надежным все. Увы, лишен ты воли.Какой Харибдою ты поглощен теперь,20 Несчастный юноша, достойный лучшей доли!Какой же маг тебя, ворожея иль богИзбавит наконец от гибели великой.С трудом бы и Пегас тебя похитить могИз пагубных когтей Химеры троеликой.Фет А. А., 1856

XXVIII

Гораций. Ах! Не тебя ли земель, и морей, и песков беспредельных,мира измеритель, Архитас, кроетздесь на бреге матинском персти ничтожныя малыйпамяти дар? К чему же служило,5 что ты селенья изведал эфирны, круглое духомнебо обтек ты – что пользы в час смертный!..Архитас. Пал и родитель Пелопса, божественных пиршеств участник;быстро Титон в превыспренних скрылся;скрылся Минос, к Зевесовым тайнам доступный; держит10 Тартар сына Пентеева, дваждыв ад нисходяща, хотя на щите пригвожденном во храмевремя он Трои сказал и не болесмерти злой уступил, как бренные кости и прах свой;ты свидетель: он был непостыдный15 нравов природы судья – но мрачная Нощь надо всеми!..Всем протоптать путь верный ко смерти;гонит Фурия тех на гибельны игрища Марса;тех алчба предает на жертву пучине.Смешанны юношей, старцев густятся могилы, свирепа20 ни одной главы не щадит Прозерпина;так и меня, сопутник сходящего в мрак Ориона,Нот погубил на водах Иллирийских.Ты же, пловец, будь добр, не скупись, от песков здесь сыпучихне погребенной главе и костям сим25 горсть подай на покой; и за то, при буре ревущей,с треском падущим Венузии соснам,ты, торжествующий, будешь безвреден – и многи корыстивдруг неожиданны хлынут от Зевса,правых отца и Нептуна, великого стража Тарента!30 Иль не боишься привить недостойнучадам послерожденным казнь? Верь: тайная Сила,суд избежной, злобных карательпоразит и тебя самого; не останусь в мольбах неотмщенный!Нет к очищению жертвы довольной!35 Ты поспешаешь? Мгновенье могиле! Брось токмо трикратыпраха на прах мой и шествуй надежно!..Мерзляков А. Ф., 1824