Страница 100 из 120
– Встреча ночью в психушке с тобой и твоим несостоявшимся бойфрендом? Класс!
– Слушай, с тобой все в порядке? Ты сам не свой с тех пор, как мы вернулись на Лицевую. Что-то случилось?
– Все нормально, просто пустой непривычный, – слукавил Олег, – Сделай что ли чаю, раз ты все равно там у плиты трешься.
– Тебе зеленый, с двумя кубиками сахара?
– Ты до сих пор помнишь? – пораженно спросил стиллер.
– У меня хорошая память, – ответила Вероника и небрежно пожала плечами, как будто не видит в этом ничего особенного.
Она наливала кипяток в кружку, и чаша терпения Вальда переполнилась.
– Почему он?
– Кто?
– Почему Шейн? Это из-за того, что он большая шишка?
– Ты правда хочешь это со мной обсудить? – в голосе Вероники звучала плохо скрываемая угроза.
– Да, черт побери, хочу!
– Пей чай и постарайся успокоиться, в тебе с каждой секундой остается все меньше от Олега. Успокоишься – отвечу, почему.
Ее голос звучал уже без вызова, без агрессии. Тихо, профессионально и заботливо. Он и хотел бы ответить что-нибудь колкое, но не смог – против воли уже начал успокаиваться. А после обещания и вовсе применил испытанную дыхательную гимнастику, которая всегда помогала привести мысли в порядок. Теперь его состояние можно было счесть сносным, хотя и не до конца.
– Успокоился? Тогда слушай. Он – потому что с ним я могу быть слабой.
– А с другими не могла? – спросил он, имея ввиду, конечно, себя.
– Ты только не обижайся, но нет. Рядом с ним мне впервые не хочется бороться и бросаться кого-то спасать.
Дальнейшие расспросы были ни к чему, он ясно прочитал это в ее глазах. Она была готова открыться, всю душу вывернуть и положить на стол, как сладость к чаю. И это ранило больнее всего. Она теперь могла быть только другом. Другом, который пойдет своей дорогой. А ему остается лишь наблюдать за ее дорогой к счастью и постараться за нее порадоваться, хотя сделать это куда сложнее, чем сказать.
Наверное, все это отражалось на его лице, потому что Вероника с грустной улыбкой сказала:
– Послушай, мне правда жаль, что у нас ничего не вышло. Но так уж случилось, и давай выходить из этой ситуации с достоинством, ладно? Я не могу вечно ходить в трауре, мне нужно двигаться дальше. И не только мне. Если тебе слишком тяжело рядом со мной, так и скажи, я перестану набиваться тебе в друзья. Закончим задание – и будем жить каждый своей жизнью.
– Нет, – устало отозвался Олег, – Еще раз я тебя не потеряю. Друзья – так друзья, я не дурак, и прекрасно понимаю, что прошлое не вернешь.
Вероника порывисто его обняла, что получилось довольно глупо, поскольку он сидел с чашкой чая в руках. От неловкости ее щеки вспыхнули румянцем.
– Я уже и забыл, какая ты смешная в этом теле! Она полная твоя противоположность.
– Я бы не сказала, что прямо полная, но да, противоположность точно. Как и твой пустой. Ну, настоящий. Так он сейчас в Штатах? И в каком же городе?
– В Нью-Йорке
– И как там?
– По-другому. В Москве мне больше нравилось. А в Америке чего-то не хватает.
– Русского духа, вестимо, – рассмеялась Вероника.
– Да, пожалуй. Россия более… дикая, что ли. Но при этом куда более душевная.
– И надо было так далеко забираться? Перебрался бы в Питер, все лучше вышло бы.
– Ты же знаешь, я всегда был любителем радикальных решений.
– Да уж… – задумчиво проговорила девушка, – Ладно, любитель, пойдем погуляем по набережной, отдохнем перед вечерней вылазкой. Все равно делать больше нечего.
– А что? Неплохая идея. Надо развеяться, у меня голова скоро взорвется.
– Ничего, – похлопала она его по плечу, – Ты ушел в бега, к тебе вернулся брат, ты со своей бывшей ищешь безумную мечту и собираешься в психушку. Есть от чего взрываться, да? Ты еще неплохо справляешься.
– Думаешь?
– Уверена. Ты просто как всегда слишком строг к себе. Научить давать себе хоть небольшие послабления, ты же не робот.
– Кто бы говорил! – рассмеялся Олег.
– Эй! – притворно возмутилась Вероника, – Я над этим работаю!
До вечера они гуляли вдоль канала, останавливались посидеть и погреться на солнышке, болтали о всякой чепухе. Спокойствие разливалось по венам, такое непривычное, и оттого еще более желанное. Он успел позабыть, какого это: бродить без цели, разговаривать обо всем и ни о чем, никуда не спешить, ни за кем не следить. А вот в Веронике чувствовалась привычка к таким прогулкам, у нее был вид человека, который занимается знакомым и естественным делом. Сложно сказать, как Олег это определил, но он не сомневался в своих выводах.