Страница 25 из 46
– Шебека не дальше чем в двух кабельтовых.
– Останавливаемся?
– Подождем Николу. Если в нужный момент он нам не поможет, наше дело дрянь. Он не должен быть далеко.
Папаша Стаке выпустил из рук румпель, оглянулся и тихо свистнул.
Вскоре послышался ответный свист.
– Подождем его. Никола понял, что он нам нужен.
Шлюпка грека двигалась очень медленно, чтобы с шебеки не услышали плеска весел, хотя прибой был силен и волны с шумом набегали на песок и бились о скалы. А потому до шлюпки папаши Стаке она добралась не скоро.
– Почему вы остановились? – спросил Никола.
– Сто тысяч акул! Турки загасили огни, – ответил старик, – а я не кошка, чтобы видеть в темноте.
– Я тоже это заметил, однако, мне кажется, для нас это даже хорошо, – сказал грек. – Так легче застать их врасплох. Вы видите шебеку?
– Вижу, но смутно.
– Значит, надо нападать.
– Хотелось бы еще знать, с какой стороны.
– Мы зайдем с кормы.
– Тогда мы – с носа. Только бы его увидеть. Похоже, темнота тоже нынче в сговоре с собаками-мусульманами, не только ночесветки.
– Откройте глаза пошире, папаша Стаке.
– Да, черт побери! Они и так уже распахнуты, как ворота.
– Значит, откройте еще шире.
– Закажете мне потом огромные очки, с линзами, как купол Святой Софии.
– Ну что, выдвигаемся?
– Мы готовы, – ответил старик.
– Вы идете прямо к носу.
– А мы под самую корму. Возьмем турок в клещи.
– Будьте осторожней возле скал.
– Постараемся на них не налететь, – ответил папаша Стаке, – слух у меня хороший, я слышу, как о них разбиваются волны.
– Прощаемся, синьоры, и готовьте оружие, – заключил Никола.
Его шлюпка развернулась и почти сразу исчезла во мраке.
– Вот грек, у которого в жилах течет правильная кровь, – пробормотал папаша Стаке. – Если стану адмиралом, назначу его капитаном галеры. Вперед, ребята!
Шлюпка снова осторожно двинулась к темным очертаниям шебеки, которая, казалось, дремала посреди бухты.
Похоже, турки, дав выстрел из кулеврины, отправились спать. С палубы шебеки не доносилось ни единого звука. Только, когда судно качала волна прибоя, штурвал поскрипывал на петлях, заржавевших от морской соли.
Папаша Стаке прислушивался к шуму волн, разбивающихся о торчащие из воды острые скалы.
Вести тяжелую шлюпку между таких препятствий, которые к тому же были еле различимы во мраке, – дело нелегкое.
Но тем не менее они прошли уже около кабельтова. И вдруг старик глухо вскрикнул.
– Что случилось, папаша Стаке? – спросила герцогиня.
– Видите там, в воде, светящуюся точку?
– Это какая-нибудь фосфоресцирующая рыба?
– Нет, синьора.
– Тогда что же?
– Что-то плоское, а может, скорлупа ореха, и в нее вставлен огарок свечи.
– Кто же ее зажег?
– Несомненно, турки, синьора.
– И что это значит?
– Эти канальи хотят, чтобы мы себя обнаружили. Но я не такой дурак, чтобы подплыть к огоньку, дать им заметить шлюпку и получить вместо приветствия заряд из кулеврины. Хитрецы наверняка не спят и только и ждут, чтобы мы как-нибудь себя обнаружили. Что ж, Магомет им в помощь! Эх! Не может же этот негодяй быть способным на все хитрости сразу. Ребята, пригнись! Мы у цели. Готовься к абордажу!
Герцогиня, Эль-Кадур и Перпиньяно вытащили из ножен ятаганы и сабли.
Они были уже шагах в тридцати от маленькой шебеки, и, похоже, стража не заметила две подплывающие шлюпки.
Папаша Стаке мощным рывком бросил шлюпку вперед и быстрым движением румпеля вплотную подогнал ее к правому борту шебеки. Ухватиться за фальшборт, оседлать его и спрыгнуть на палубу было секундным делом.
Часовой, стоявший у кабестана, увидел, как на судно проник какой-то чужак, бросился вперед и крикнул:
– Тревога!
Железный кулак помощника капитана, настоящая палица, с глухим стуком опустился ему на голову.
Турок свалился замертво, но его крик услышали.
С полуюта выскочил с саблей наголо капитан шебеки.
– Мусульманский пес! – хладнокровно рявкнул папаша Стаке, наставив на него пистолет с зажженным фитилем. – Предупреждаю: дернешься – пристрелю, как зайца. Бросай оружие!
Капитан, молодой турок лет двадцати пяти, был настолько ошарашен неожиданным вторжением и прозвучавшей угрозой, что на несколько мгновений потерял дар речи.
Между тем Капитан Темпеста, Перпиньяно, Эль-Кадур и греки, оставив весла и взяв аркебузы, воспользовались коротким замешательством, чтобы проникнуть на судно и наставить оружие на экипаж, который с громкими криками и руганью вылезал из маленькой носовой каюты.
Капитан Темпеста, с саблей наголо, тотчас же бросился на капитана шебеки, готовясь нанести ему смертельный удар.
– Вы слышали, что сказал этот человек? – крикнул он.
– Кто вы такие? – обрел наконец дар речи турок.
Вместо ответа герцогиня повернулась к Перпиньяно:
– Наступайте на экипаж. Если не бросят оружие – стреляйте!
Потом, пристально глядя на капитана и насмешливо отдав ему честь, сказала:
– Я капитан христиан, и я требую, чтобы вы сдались, если хотите спасти свою жизнь и жизнь ваших людей.
– Христиане! – крикнул капитан и попытался отскочить назад, увертываясь от направленного на него пистолета папаши Стаке.
Но старик прекрасно все видел и быстро схватил его за камзол:
– Э, нет, приятель, уйти от такой старой морской акулы, как я, никакой Магомет тебе не поможет. А попытаешься сбежать – я тебе подарю очень жесткую конфетку, и она тебя отправит прямиком к гуриям твоего рая, если, конечно, ты их там найдешь.
– Вы что же, думаете, турок сдастся христианам? – крикнул капитан шебеки. – Убирайтесь вон, или я велю вас побить, как собак!
– И кто же это нас побьет?
– Али-паша.
– Ну, он далеко.
– Завтра он прибудет сюда.
– Хватит болтать! – рявкнул папаша Стаке. – Мы сюда явились не для того, чтобы разводить дискуссии с тобой, деревянная башка! У нас есть дела поважнее. Сдаешься или нет?
Турок неожиданным рывком высвободился из сильных рук папаши Стаке и попытался выхватить саблю, но тут же оказался в руках Эль-Кадура, и тот его так стиснул, что он взвыл от боли.
– Молодец араб! – со смехом сказал папаша Стаке.
– Ко мне, матросы! – крикнул капитан. – Убейте этих христиан! Такова воля пророка!
Все десять человек экипажа шебеки бросились на отряд Перпиньяно врукопашную, но тут у них за спиной раздался громкий голос:
– Эй, успокойтесь, ребята, полегче! Мы тоже здесь и готовы содрать с вас шкуры! И мы уже не мусульмане!
Это был Никола, который ворвался на полубак, а за ним быстро карабкались по найтовым бушприта его люди.
Турки, видя перед собой греков отряда Перпиньяно, готовых расстрелять их в упор, и услышав за спиной голоса второго отряда, который показался им более многочисленным, чем был на самом деле, остановились.
– Бросайте оружие, канальи! – крикнул грек, подходя к ним с саблей наголо и пистолетом с зажженным фитилем. – Желаете умереть – пожалуйста! Достаточно сделать только шаг. Кто первый? И приготовьтесь выметать остальных, как мусор.
Между тем Эль-Кадур повалил капитана турок на палубу и придавил его коленом, приставив к горлу ятаган.
– Прикончить его, госпожа? – спросил он.
– Пленники всегда пригодятся, и живые ценятся больше, чем мертвые, – сказал папаша Стаке. – Верно, синьора?
– Вы правы, – ответила герцогиня.
– Так ты сдаешься или нет? – тряхнул турка араб.
– Али-паша сумеет за меня отомстить, – ответил капитан шебеки, бросив саблю на палубу.
– Если мы дадим тебе время его предупредить, – вмешался папаша Стаке, – но это вряд ли.
– Вы за это заплатите!
– Мы тебя ждем на Адриатическом море, а лучше – в Венецианской лагуне. Там есть канал Орфано, всегда готовый принять турка с камнем на шее.
– Что вы хотите со мной сделать? – взвыл турок.
– Пока что взять в плен, – ответила герцогиня. – Если бы мы были мусульманами, вы и сами были бы уже мертвы, и ваши люди валялись бы бездыханными. Так что благодарите вашего пророка, что мы христиане, а вы турки. Эль-Кадур, свяжи этого человека и отведи в носовую каюту.