Ловушка для Грейси

– Вы не имеете право шпионить за ними! – сердито сказала Грейси.

– Ладно, ладно, – засмеялся он. – Вам бы надо быть осторожнее, а то у вас маска спадет с лица. И я вижу под ней кое-какие чувства. Не потому ли это, что мы говорим о вашей сестре, а она единственный человек, которого вы любите в такой степени, что не можете скрывать ваши настоящие чувства?

– Нет, не поэтому, а потому, что вы не правильно поступаете, вмешиваясь в чужие жизни!

Она думала, что может пробить его броню, однако Морган, вместо того чтобы рассердиться, соединил руки за головой и расслабленно откинулся назад, вытянув перед собой свои длинные ноги. Грейси повела глазами вдоль линии его ног, и неожиданно на нее нахлынуло воспоминание о том, как ее пальцы пытались расстегнуть его ремень и ощутить теплое обнаженное тело рядом со своим.

– Вы можете сообщить сестре, что я принял решение, – сказал спокойно Морган. – Вы можете сказать ей, что я решил послать Рики в Париж на курсы, которые открываются через две недели, так что пусть они берут все, что могут взять друг от друга, в остающееся время.

Он встал и пошел прочь. Грейси смотрела на его удаляющуюся спину с холодным чувством. Она не знала, почему он столь внезапно принял такое решение, но инстинктивно чувствовала, что оно было принято только что, под влиянием момента.

По каким-то причинам, известным только ему, он был в дурном расположении духа. Возможно, что-то не ладилось с Алике. Она не видела ее и, чтобы не проявлять интереса, не хотела спрашивать у Моргана, где она, уехала ли.

Она посидела у бассейна еще немного, и вдруг у нее стало вызывать раздражение мирное жужжание стрекоз. Оно, казалось, было созвучно ее собственному раздражению собой за то, что она так сильно увлеклась, когда холодный разум говорит ей, что это ошибка. Он – ее босс. Мало того, он человек, не интересующийся никакими аспектами отношений, кроме чисто физических. Алике, подозревала она, продержится ровно столько времени, сколько она будет желанна.

И все же, с кривой усмешкой подумала она, нет смысла скрывать от себя свои чувства. Этот человек пробудил ее. Он воспламенил в ней то, что счастливо покоилось невостребованным, и Грейси была даже не уверена, что ее реакция была чисто сексуальной.

Она встала и начала думать об обратном пути домой, о маршруте поездки, а тем временем ее мозг, независимо от ее желаний, все ближе подводил ее к мысли о том, что в основе ее отношений с Морганом лежит нечто большее, чем просто легкое увлечение.

Она возвратилась домой уже к вечеру и, едва распаковав вещи, побежала навестить сестру.

У Дженни был сияющий вид. Она кое-как укрепила свои белокурые волосы сзади, но отдельные локоны непокорно выбивались из-под эластичной повязки, свисая по обе стороны лица в привлекательном беспорядке.

– Рики только что ушел, – сказала она, улыбаясь, как только Грейси переступила порог.

В квартире царили чистота и порядок, и Грейси с удивлением посмотрела вокруг. Она всегда считала, что Дженни ничем удивить ее не может, но оказалась не права.

– Разве твоя квартира не должна была бы к сегодняшнему дню выглядеть как поле боя после сражения? – спросила Грейси. – Почему не валяются повсюду подушки и не разбросаны по полу журналы?

– Рики не любит беспорядок.

А, вот в чем дело! Если действия говорят громче слов, то вот наконец доказательство, что Дженни по ушли влюблена в Рики. Грейси улыбнулась.

– Я тоже никогда не любила беспорядок. Только я не помню, чтобы это тебя как-то останавливало.

– Ты всего лишь моя сестра.

Грейси взглянула на нее, и они обе прыснули со смеху. В этой непринужденной атмосфере дружеских отношений с сестрой она почти забыла о темных тучах, сгущавшихся на горизонте. Она поведала Дженни о проведенном ею уик-энде и сумела представить его в таких легких радужных тонах, что сама чуть было не поверила, что хорошо провела время.

Странно, подумала она, если послушать то, что ты говоришь, и забыть об образовавшемся у тебя внутри запутанном клубке чувств, то вполне можно допустить, что ты все та же спокойная, не подверженная эмоциям леди, умеющая держать все под своим контролем. Старшая сестра, на которую всегда можно положиться, которая всегда объективно смотрит на вещи и никогда не позволяет вторгаться в свою жизнь изменчивым эмоциям.

– Морган знает, что Рики провел уик-энд с тобой, – сказала она, когда в разговоре наступила короткая пауза. Поймав Моргана на слове в его доме, она по дороге домой решила рассказать Дженни о его решении направить Рики в Париж. Возможно, думала она, ей удастся убедить сестру в целесообразности такой поездки, хотя она сама была не слишком уверена в этом.

– Как он об этом узнал?

– Догадка проницательного ума, – сказала Грейси. – Тебе бы следовало знать, что Морган Дрейк не напрасно возглавляет гигантскую корпорацию. У него острый как бритва ум. Вы напрасно думаете, что он принадлежит к числу тех, кого легко одурачить.

– Что он говорил?

Грейси вздохнула и откинулась назад, положив голову на спинку кресла и полузакрыв глаза.

– Он собирается послать Рики на курсы, – сказала она устало, – через две недели. – Она ожидала взрыва эмоций, но Дженни встретила ее слова молчанием.

Она посмотрела на Дженни, пораженная ее спокойной готовностью согласиться с намерениями Моргана.

– Не огорчайся слишком сильно, – сказала она не совсем к месту, так как Дженни выглядела ничуть не огорченной. – Вам обоим будет полезно побыть некоторое время отдельно друг от друга. Если ваши отношения переживут разлуку, то это будет хорошим доказательством их прочности.

Грейси внимательно наблюдала за сестрой, думая о том, что происходит в ее маленькой головке. Она всегда считала, что Дженни видна вся насквозь и что ее чувства можно читать как книгу. Теперь же у нее такой уверенности не было.

– Может, ты и права, – сказала Дженни через некоторое время. Она пожала плечами, как бы отмахиваясь от вопроса, который казался ей несущественным, и стала от нечего делать обводить пальцем контуры цветов на своем платье.

– Так что же, – сказала Грейси возбужденно, – тебя это не волнует?

Дженни еще раз пожала плечами.

– Я уверена: все, что ни делается, все к лучшему.

Возвратившись к себе в квартиру, Грейси пыталась понять, что так тревожит ее в апатичной реакции Дженни. В конце концов, Дженни среагировала уравновешенно и зрело, а на что еще могла надеяться Грейси? Ведь она приготовилась убеждать Дженни, что несколько месяцев вдали от Рики – это необязательно такая уж трагедия.

Она должна быть довольна, думала Грейси, что дело решилось без лишних разговоров. Сказав себе это еще раз, она в оставшуюся часть вечера смотрела телевизор и гладила.

Морган был уже на месте, когда на следующее утро Грейси приехала на работу. Дверь, соединявшая их комнаты, была закрыта, но она угадывала, что он ходит взад и вперед перед своим письменным столом и быстро что-то наговаривает в диктофон.

Она рассеянно глазела на кипу бумаг, оставленных им на ее столе, думая, с чего начать, как вдруг дверь между их комнатами распахнулась. Грейси с трудом повернулась. У нее болела голова, и было такое ощущение, что боль не собирается проходить. Она без слов поняла, что сегодня как раз тот случай, когда Морган находится в агрессивном настроении и когда все должно было быть сделано вчера.

– Грейси, зайдите, пожалуйста. Сейчас же. Слушаюсь, сэр, молвила про себя саркастически Грейси и схватила тетрадь для записей и карандаш. Морган задумчиво смотрел в окно и не обернулся, когда Грейси вошла.

– Я готова, – напомнила о себе Грейси, глядя на широкую спину и испытывая знакомое ощущение его присутствия.

– К чему? – Он обернулся и впился в нее оценивающим взглядом. Его серые глаза быстро и беспокойно забегали по ее телу.

Грейси опустила глаза.

– Чтобы принимать диктовку, – терпеливо ответила она. Он был в каком-то странном состоянии, и она смотрела на него с опаской.