Страница 54 из 119
- Это всего лишь лужа, - скривился Ирвальд и, расстелив плащ на траве, уселся, наблюдая, как молодая жена резвится, плескаясь босыми ступнями в воде.
- Ах!
Ярушка неожиданно выскочила из воды, стряхивая что-то с ноги.
Ирвальд глубоко вздохнул и заметил с укоризной.
- Я предупреждал. Или ты уже забыла?
- О чём? Что меня опять укусят? Да что они все на меня взъелись?
- Ты девственница… Лакомый кусок.
- Но откуда им это известно?
- Твой запах, - просто сказал Ирвальд.
- Вы хотите сказать, что от меня несёт за три версты? – разозлилась Ярушка.
- Дальше, - ухмыльнулся Ирвальд, любуясь, как молнии начинают искриться в её глазах.
- Но ведь вы легко это можете исправить!
Она взглянула на него, затем вдруг покраснела и прижала ладонь к губам. Ирвальд сделал вид, что ничего не заметил, поднялся и достал меч из ножен. Подойдя к озеру, он стремительно вонзил острие в воду. Раздалось шипение. Озеро забурлило, выплёскиваясь из берегов. Что-то завопило, сначала тихо, затем громко, да так, что засвистело в ушах.
- Некоторых стоит проучить, чтобы понимали, кто здесь хозяин, - рявкнул Ирвальд, стряхивая склизкое серое существо, походившее на жабу-переростка, на траву.
Ярушка брезгливо наморщила нос и отскочила в сторону.
- Мерзость-то какая!
- Кое-кто из твоих приятелей находит их очень даже ничего.
- В каком смысле?
- Миклош, - оскалился Ирвальд, начищая меч, - когда я нашёл его в лесу, он только ими и питался.
- Значит, он раньше жил в лесу? Понятно, почему он такой диковатый.
- Какой уж есть, - пожал плечами Ирвальд, - надеюсь, он не доставил тебе хлопот?
- Нет, - поспешно ответила Ярушка. Правая бровь Ирвальда удивлённо поползла вверх, но он не стал ничего спрашивать.
- А каков его народ? Имя у него вполне человеческое.
- Я сам назвал его, - признался Ирвальд, - ему не дали имени.
- Почему? – удивилась она.
- Миклош самый младший в семье понурышей. Пятнадцатый или шестнадцатый отпрыск, немного переросток. Таких понурыши обычно съедают, но Миклош сбежал.
- Съедают? – переспросила Ярушка, - как так?
- У них мало самок, - спокойно пояснил Ирвальд, - а те, что есть, редко доживают до старости. Мрут примерно на двадцатых родах. Поэтому лишних мальцов cъедают, пока у них не началось… В общем, пока они не смотрят на самок. Потом их мясо горчит и смердит тухлятиной.
- Господи, как жестоко! Зачем же рожать столько детей?
- Не все могут себя контролировать – глаза мужа блеснули – как в еде, так и в похоти… Для понурышей быть съеденным всё ж лучший выход, нежели все те коварства, которые устраивают молодые самцы, чтобы обладать самкой. И старые – чтобы её не потерять.
- А вам он на что сдался?
Ирвальд не сразу нашёлся, что ответить. Иногда случалось, что к нему прибивалась нечисть вроде теней или Миклоша. Если ей находилось место в замке – она оставалась. Если же нет – то вылетала вон, хотя такое случалось не так уж и часто. Ирвальд не задумывался, зачем ему эта свора – она просто была, и пока не мешала, он позволял ей существовать рядом.
- Сперва он забавлял меня – так лихо откусывал бошки этим жабам, что любо дорого было смотреть. Потом увязался за мной, а уж Зельда нашла ему применение.
Тут Ирвальд немного приврал. Каменная баба сразу прогнала понурыша, но тот не сдавался. Каждый раз провожал и встречал владыку, приветливо кланяясь и поднося подаяние в виде замученных тушек жаб и лесных птиц, которых с удовольствием поглощал ядокрыл. Понурыш не брезговал ни малейшим поручением, которые на него сыпались ото всех в замке, получая в благодарность лишь пару тумаков. Ирвальд чувствовал злость, кипевшую в груди коротышки, и гадал, когда же она вырвется наружу. Однако терпения у Миклоша было не занимать. И однажды Ирвальд, находясь в добром расположении духа, решил, что понурыш заслужил своё место в замке, пусть хоть на правах скомороха.
- Если он тебя смущает, можешь выставить его вон, - предложил Ирвальд.
- Что вы! – Ярушка возмущённо замахала руками, - он забавный, хоть и ворчун.
- А ещё он…
Ирвальд не договорил. Зрачки его сузились, так что синева полностью застлала глаза владыки. Ноздри, наоборот, расширились, шумно вдыхая воздух. Он согнулся пополам, вытянув вперёд голову, чем напомнил Ярушке охотничьего пса, почуявшего лису.
- Ступай в замок, - тихо велел он ей, - и не бойся, я тебя слышу.
Ярушка кивнула головой и побежала назад, не испытывая страха. Она не сомневалась в словах мужа. Видно было что-то, что заставило его отправить её одну. Она никак не могла выбросить из головы его взгляд – взгляд хищника, способного разорвать пополам любого, кто встанет на его пути. Ярушка знала, что Ирвальд её слышит – даже биение её сердца, и от этого становилось не по себе.