Колдуны и герои

Чтобы перебить исходящий от гуля запах, Ланс наколдовал себе еще одну сигарету. Раньше он воздерживался от использования магии, тем более в бытовых целях, но здесь и сейчас можно было уже пренебречь маскировкой.

– И как часто они встречаются в городах?

– Ну, они пожирают мертвую плоть, в городах обычно есть кладбища… Полагаю, довольно часто, – сказал Плачущий. – Зато теперь мы знаем, куда подевались люди.

– Не будь дураком, – сказал Ланс. – Если бы людей сожрали гули, мы бы уже наверняка увидели следы их пиршеств. К тому же мне сложно представить, сколько нужно гулей, чтобы выкосить переварить целый город.

– Много, – согласился Плачущий. – Но, допустим, было так. Основная часть людей ушла отсюда… Неважно, по каким причинам. После этого гули вошли в город и убили тех, кто остался. А заодно и подъели тела.

– Насколько типично в поведении гулей нападение на тех, кто еще не умер?

– Я не самый большой специалист по бестиарию южной части материка, но на нас-то они напали, – напомнил Плачущий. – Полагаю, они могут нападать и на живых людей, когда заканчиваются мертвые. Голод – не тетка.

– Гули, значит, – подытожил Ланс. – Их появление не отвечает на вопросы о судьбе города, а только задает новые. И, кстати, с крыши на нас смотрит еще трое.

Маркиз Тилсберри обнажил меч.

– Лучше просто уйти, – предложил Ланс. – Пусть они сожрут того, которого мы уже уложили.

– Думаешь, они станут есть плоть своего собрата?

– Они же трупоеды, – сказал Ланс. – Почему бы им не быть еще и каннибалами?

Пятясь и не убирая мечи в ножны, они вернулись на широкую улицу. Спустя несколько минут из переулка донеслись звуки, обычно сопровождающие пожирание добычи. Треск, хруст, чавканье… Плачущий побледнел, по его лицу было видно, что ему приходится прикладывать определенные усилия, чтобы удержать завтрак внутри.

– Гули, – повторил Ланс. – Гули-гули-гули…

Нет, не померещилось. Ринальдо определенно видел в мертвом городе какое-то движение, и это совершенно точно были не Ланс с Плаксой. Те бы не стали пробираться в порт, крадясь вдоль стен.

И их не могло быть так много.

За последние десять минут Ринальдо насчитал уже пятерых незваных гостей. Они все шли из города и неуклонно приближались к кораблю. На таком расстоянии Ринальдо не мог определить, что это были за люди, и он уже подумывал, не выпросить ли у капитана подзорную трубу, когда на происходящее обратил внимание кто-то из команды.

– Вон! – заорал бравый моряк. – Там кто-то есть!

Матросы столпились у борта, стараясь разглядеть неведомое. Ринальдо сразу же потерял часть обзора и в который раз подумал о том, что коротышкой быть плохо и совсем невесело.

Привлеченный шумом, на палубу вышел капитан. Подзорной трубы у него с собой не было, но, как человек, наделенный властью над другими людьми, он мигом нашел решение этой проблемы.

– Том, Боб, сходите туда и узнайте, что им от нас надо, – приказал он. – А заодно спросите, куда ушел этот ублюдский Джемаль ад-Саббах и какого дьявола вообще случилось в этом городе.

Ринальдо посчитал это решение не самым мудрым из всех возможных, но у него хватило ума помолчать. И поблагодарить судьбу за то, что в разведку послали не его.

Место, где они встретили гулей, осталось тремя кварталами позади, и ничего подозрительного Ланс больше не замечал. Если не считать подозрительным сам опустевший город, но к этой картине он уже привык.

– Могу я задать… э… возможно, несколько нетактичный вопрос? – осведомился Плачущий.

– Валяй, – сказал Ланс.

– Я все еще не вполне понимаю, почему ты так стремишься умереть, но я готов принять это, как факт, – сказал ученик волшебника. – Но как ты это видишь чисто технически? Вот найдешь ты Джемаля ад-Саббаха, подберешься к нему на расстояние меча, а дальше-то что? Бросишь ему вызов на поединок и просто позволишь себя убить, даже не сопротивляясь?

– Увы, все не так просто, – сказал Ланс. – Когда я ввязываюсь в драку, на первый выходят первобытные инстинкты.

– В бою у тебя нет времени думать о своей усталости или высоких материях, о несовершенстве мира или чем-то еще столь же отвлеченном, – уточнил Плачущий. – Тебя учили драться с самого детства, и все происходит на уровне рефлексов, над которыми ты, по счастью, не властен. Так что твоя стратегия в данном вопросе представляется мне очень простой. Ты выбираешь противника, начинаешь бой, а дальше – куда вывезет.

– Так было со Смеющимся и твоим учителем, – нехотя подтвердил Ланс.

– Поэтому ты ввязываешься в драку на явно невыгодных тебе условиях? – уточнил Плачущий. – Золотой Луг, Штормовой Замок… Стремление обрести покой вызвано разумом. В бою разум уступает место навыкам и рефлексам. Поэтому ты всегда побеждаешь, хотя впоследствии, когда боевая горячка проходит, можешь и пожалеть об этом.

– Но дело еще и в том, что противники измельчали, – сказал Ланс. – Очень трудно найти достойного и по-настоящему опасного врага.

– О, – воспрянул духом Плачущий. – То есть, существует ненулевая вероятность, что ты Джемаля все-таки прикончишь?

– Возможно, – неохотно сказал Ланс.

– А может быть, это и не инстинкты вовсе, – предположил Плачущий. – Может быть, просто где-то в глубине души ты просто не хочешь умирать, и все твое естество противится этому.

– Возможно, и так, – снова согласился Ланс. – Но, знаешь, я предпочел бы поговорить на какую-нибудь другую тему. Какую угодно. Лучше расскажи мне о гулях. Есть какая-нибудь древняя легенда об их происхождении?

– На самом деле, это не совсем легенда, и северные волшебники предпочитают не распространяться об этом, – сказал Плачущий.

– Полагаю, в данной ситуации ты вполне можешь нарушить кодекс молчания, – заметил Ланс.

– Конечно, – сказал Плачущий. – Я просто обдумываю, с чего лучше начать рассказ. Ты ведь очень многого не знаешь о нашем мире.

– Я быстро схватываю, – сказал Ланс.

– Детям рассказывают сказки, что гули – это древние существа, истинные хозяева этих мест, который нападают на людей, стремясь отомстить им за построенные города, но на самом деле это просто невежественные выдумки, которые Совет Ложи всячески поддерживает, – сказал Плачущий. – Гули – вовсе не древние существа и появились значительно позже людей, всего около трех веков назад.

– Гули появились в результате магических экспериментов?

– Ты уже слышал эту историю?

– Это просто логика, – Ланс покачал головой. – Когда кто-то поддерживает ложь, это значит, что правда ему особенно не выгодна.

– Да, так оно и есть. Если эта история всплывет, она может бросить тень на всех волшебников.

– Удивительно, что она до сих пор не всплыла.

– Ложа хранит молчание, а те, кто в нее не входит, ничего не знают. А если бы и знали… Триста лет прошло. Кто им поверит?

– Так что там было-то? Чему верить? – поинтересовался Ланс. – Я ведь не из праздного любопытства спрашиваю.

– Чуть меньше трехсот лет назад в Ложе произошел раскол, – сказал Плачущий. – Волшебник, которого сейчас помнят под именем Торина Безумного, был недоволен тем местом, которое мы занимаем в этом мире. Он считал, что волшебникам пора выйти из тени королей и герцогов и взять власть над судьбами мира в свои руки. Не направлять историю, а творить ее.

– Обычная история, – сказал Ланс. – Всегда находится тот, кому всего мало.

– Ложа не поддержала Торина, и он в гневе покинул заседание Совета, заявив, что отныне не остановится ни перед чем и приложит все усилия, чтобы уничтожить чародеев севера. Всерьез этим тогда никто не обеспокоился, потому что, хоть Торин был и великим волшебником, сил, чтобы привести угрозу в жизнь, ему бы явно не хватило. Десять лет о нем никто не слышал, а потом Торин объявился в небольшом оазисе в центре пустыни и воздвиг там свою цитадель.

– На песке? – уточнил Ланс.

– Единственно силой магии, – сказал Плачущий. – Это был весьма тревожный знак, говорящий о том, что сила Торина значительно выросла, и теперь его угрозы стоит воспринимать всерьез.