Страница 2 из 4
– Выходи завтра с утра, – велел пастух, да прихвати что-нибудь поесть. День-то долгий, проголодаемся. И оденься, как подобает пастуху, а не барину.
Все его указания исполнил Фёдор. Ранним утром следующего дня они собирали коров в стадо.
– Будешь трубить в рожок, – сказал новому подпаску пастух и достал из сумки этот незатейливый инструмент.
– Смотри, как надобно им пользоваться.
Учение длилось недолго, и Фёдор начал издавать подобающие звуки, под которые жители села отправляли пастись со дворов своих кормилиц. Но он не забывал и рассматривать их хозяев, по большей части женщин. Её он признал сразу же. Ведь не могло быть иначе. В своём синем сарафане и белой косынке она показалась ему божеством, спустившимся с неба на землю.
Девушка почувствовала внимательный пристальный взгляд нового подпаска и приветливо ему улыбнулась. Она не угадала в нём проезжего молодца. Заприметил Федя дом, в котором жила Аня. Вечером, когда возвращали стадо в село, он набрался смелости и остановился у ворот заветного дома. И, как только Аня вышла из калитки, Фёдор остановился, словно вкопанный. Едва набрался смелости ляпнуть невпопад:
– Здравствуйте, Аня.
– Да мы же виделись с тобой утром, – промолвила юная красавица, ласково улыбаясь – а откуда знаешь моё имя?
Фёдор, конечно, покраснел, как рак, но этого не замечал:
– Знаю. Я тебя… – он замолчал, не зная, что говорить далее.
Увидев его замешательство, Аня и говорит:
– Что ж ты такой стеснительный. Скажи, как твоё имя?
– Фёдором зовут все.
– А, скажи, Феденька, я что, тебе понравилась?
– Очень, Аня. Нет мне жизни без тебя. Как теперь быть, и сам не знаю, – выпалил, набравшись решимости, Фёдор и посмотрел в глаза Ане, ища в них ответ на свои слова.
Из калитки дома выглянул отец и позвал дочь:
– Что-то ты заговорилась с пастухом, заводи корову во двор, пора доит её.
Не напрасно кузнец Кирьян поступал таким образом. Ему не понравилось, что его дочь разговаривает с молодым подпаском, ведь он мечтал выдать её за богатого молодого помещика, владельца поместья и села Покровское, что находилось неподалёку – верстах в пятнадцати. Обещал тот кузнецу, что приедет свататься к его дочери. Уж очень она ему нравилась, хотя и не барыня.
Усмотрел Фёдор пыль на шляхте, коровы паслись поблизости. Видит, что едет по нему карета, запряжённая тройкой лошадей.
– По всей видимости важная персона едет, раз в карете, – подумал Фёдор, ещё ничего не зная о своём сопернике.
Когда гнали стадо коров на ночлег в село, Фёдор приметил, что карета стоит у дома кузнеца. Его сердце заволновалось и стало биться так, что он услыхал его стук. Всю ночь провёл, словно в аду, часто просыпаясь от кошмарных видений, в которых эта чёрная карета увозила Аню, его, милую сердцу, Аню.
Ранним утром Акулина уже подавала завтрак к столу.
– Уж не заболел ли ты, Феденька? Что я скажу отцу-то, – причитала горничная, видя бледное лицо молодого барина.
Он рассказал ей о своей тревоге. Акулина, не задумываясь, ответила:
– Это наветы Степаниды. Ведьма она, все это знают. Да и у кузнеца не однажды бывала. Сама не видела, а люди говорят. Зря не скажут.
Когда Фёдор увидел дом Степаниды, стоящий особняком на краю Четвертного, на самом берегу речки, то дрожь пробежала по его телу при виде этого старого загадочного строения ещё прошлого века, а кожа на руках стала похожа на куриную, покрывшись пупырышками.
Но Фёдору не хотелось сдаваться, смирившись с волей колдуньи и сурового кузнеца.
Словно почувствовав неладное, отец Фёдора говорит:
– Ты, Феденька, женился бы. Внуков хочу увидеть. Да и здоровье пошаливает, того и гляди, отойду в мир иной. Невесту-то присмотрел?
– Нравится мне очень дочь кузнеца Кирьяна из села Покровское.
Задумался отец, не барская дочка, не ровню сын выбрал. Набрался Фёдор смелости и говорит:
– Никто, кроме Ани, мне не нужен. Отправьте сватов к ней, батюшка.
Растерялся отец, было от чего:
– Хорошо, сын, через два дня отправим.
– А, почему через два дня, а не завтра?
– Это тебе нужно, сам узнаешь.
– А, и правда, рановато. Надо ещё Ане объясниться в любви, уговорить пойти за меня. Да тут ещё и чары колдовские от Степаниды. Целая напасть от неё, – размышлял Фёдор, – дел много.
Акулина знала всё о сердечных делах любимого Феденьки и стала помогать ему. Утром она уже не подала ему узелок с едой, как обычно делала, когда собирала ранним утром Феденьку на роль подпаска.
– Объяснись с ней, Феденька, сегодня же поутру, как увидишь. И сразу домой возвращайся.
Подошёл Федя и стоит у ворот дома, где живёт его любимая. Дожидается, когда выйдет, провожая свою Бурёнку на пастбище.
Увидев Фёдора, Аня несказанно обрадовалась, но через мгновенье взгляд её карих глаз потускнел, а на лицо легла печаль.
– Здравствуй, Аня, – говорит он, – вот, пришёл к тебе, люблю я тебя очень.
– Феденька, и ты мне люб. Да вот батюшка выдаёт замуж за молодого барина из соседнего села. Тётка Степанида приезжала с его родителями, сосватали. Отец-то не против. Как мне быть? – взмолилась она, – как поступить?
– Если ты не против выйти замуж за меня, то я обязательно что-нибудь придумаю.
– Я согласна, Феденька. Не нужен мне богатый, но нелюбимый. За тебя пойду, бедного, как-нибудь проживем в любви да согласии. А, если что, и от батеньки сбегу.
– Без родительского благословения трудно будет нам. Надо что-то придумать
– А, что, Феденька?
– Завтрашним днём будь дома, никуда не уходи. Отцу твоему пока ничего не говори, не перечь. У нас всё должно получиться.
– Уповаю на Бога, да на тебя, Феденька.
На том и простились, едва сдерживая слёзы от печали и горечи.
Крепко задумался Фёдор. Видя молодого барина во печали, Акулина спрашивает:
– Ты, чего это, Феденька, грустный? Али что случилось?
Снова, не тая, Федя рассказал горничной о своей беде.
– Сильна сила Степаниды, если ей хорошо заплатить за наговор.
– Как же быть-то, Акулина? Без матери осталась Аня. Та бы не позволила Кирьяну поступить так. Что тут поделаешь?