Сакинат

Пока Аминат и мама собирали скот, Сакинат забросила в кастрюлю хинкал, не дождавшись, пока сварится мясо. Семья быстро поела, не очень разбирая вкуса еды, затем женщины убрали посуду. Абидат, как бы ни торопилась, никогда не оставляла дом неубранным и приучила к тому же своих дочерей. Отец, сказав, что идёт на годекан, вышел из дома раньше всех, собираясь пойти в клуб вместе с мужчинами. Театр приехал на средства колхоза, поэтому платить за билеты было не нужно.

Сакинат вытащила из сундука жёлтый платок. Надела тёмно-красное платье со складками. Туфли на высоких каблуках под цвет платья ей удивительно подходили. Чёрные и блестящие, как шёлк, волосы она собрала шпильками на затылке. Волос было так много, что на затылке девушки словно образовалась ещё одна голова. К тому времени, как её позвали подружки, Сакинат была готова. Однако им, как всегда, пришлось довольно долго ждать, пока соберётся Аслимат. Однако, когда они подошли к клубу, ещё окончательно не стемнело. Перед дверями клуба толпились дети, которые начали вслух возмущаться, узнав, что их не впустят внутрь. В стороне стояла молодежь, которая смеялась и шутила. Среди молодежи Сакинат сразу приметила Ахмеда Гаджикурбановича. Он не сводил глаз с нарядной Аслимат. Сакинат повела взглядом вокруг, чтобы отыскать своего жениха. Наконец чуть дальше от дверей клуба она увидела его. Оживлённо беседуя с кем-то, он даже не смотрел в сторону Сакинат. У неё возникло ощущение, будто в сердце укололи чем-то горячим. Она завидовала Ахмеду и Аслимат. Наблюдая за ними, она забыла о событиях последних дней. Красивый летний вечер превратился для неё в туманную осень…

Женщина со светлыми волосами, стоящая возле дверей и записывающая в тетрадь имена, пропустила всех девушек в клуб. За полчаса большое помещение, которое раньше было сельской мечетью, заполнилось жителями села. Мест, подготовленных для сидения, всем не хватило. Выход был найден: свободное от скамеек пространство люди заполнили табуретками, принесёнными из дома. Дети школьного возраста сидели на подоконниках, сняв обувь, чтобы не запачкались побеленные стены.

Наконец начался спектакль! На сцене, освещённой пятью лампами, показался перед народом герой гражданской войны Алибек Богатыров. Сакинат не видела того, что происходило на сцене. Сколько бы раз она ни бросала взгляды на своего жениха – он смотрел спектакль, не замечая ее. А переводя взор на сидящую рядом Аслимат и Ахмеда, она видела жениха и невесту, которые смотрели друг на друга. У Сакинат испортилось настроение, надоел спектакль. На середине действия, ничего не сказав подружкам и никому не мешая, она вышла из клуба. Сакинат думала, что и Али выйдет за ней. Она достаточно долго ждала на улице возле клуба, но оттуда так никто и не вышел.

Все жители села, а с ними вместе и её родители пока оставались в клубе, и Сакинат не хотелось возвращаться в пустой дом. Она направилась мимо своего дома на край села. Если бы кто-нибудь увидел её здесь, наверно, подумал бы, что она сошла с ума. Убежать из села у неё не было причин. Она сама не понимала своего поступка. Однако здесь, на склоне горы напротив села, ей было лучше, чем в клубе. Сакинат сидела на густой, мокрой от ночной росы траве и ни о чём определённом думать не могла. Здесь, на природе, в спокойной ночной тишине, ей хотелось утешить свое встревоженное сердце. Девушку окружала прекрасная летняя ночь. Неполная луна в самой середине неба царила среди ярких звёзд. Монотонное пение сверчков в ночной тишине превращалось в удивительную мелодию. Воздух, пропитавшийся ароматом цветов и трав, поднимал настроение. Но в окружении этой красоты Сакинат была одинока. Она не ощущала сил что-нибудь изменить и не могла придумать что-нибудь новое, что могло бы изменить её жизнь к лучшему, а будущее сделать радостнее.

Отзвук голосов вышедших из клуба сельчан прервал смятенные, неопределённые мысли девушки. Чтобы прийти домой раньше матери, она быстро поднялась с травы и направилась в сторону дома. Зайдя под родную крышу, она села и сделала вид, что давно уже читает книгу под лампой.

– От этих книг ты дурная станешь, наверно, – поворчала на дочь Абидат. – Когда весь народ был в клубе, ты убежала и читаешь в одиночестве. Что это за книги, которые ты читаешь?

Но и мама не знала, как помочь дочери, да и не подозревала её душевном состоянии.

На слова матери Сакинат не ответила и углубилась в «Анну Каренину». Родители готовились к её свадьбе, которая должна была состояться через две недели.

* * *

Раджаб хотел, чтобы свадьба единственного сына превратилась в веселое и богатое событие. Он откормил для свадьбы трёхгодовалого бычка, привёз из Дербента две бочки вина и пригласил на свадьбу много своих друзей и знакомых.

Раджаб был из числа самых бедных, которые первыми вступили в колхоз. И вот теперь девушку из рода Абдулкадыра, дочь владельцев богатства и земель, отдавали замуж за сына Раджаба, и это ещё раз подтверждало, что он, Раджаб, пользовался в селе уважением и авторитетом. Жавгарат очень хотела, чтобы сыну попалась в жёны хорошая, правильная и красивая девушка. Хотя и она сама, и её сын не прочли много книг, но ей всегда нравились те, кто любил читать. Когда Али рассказал, что он встретил на лугу девушку с толстой книгой подмышкой и длинной косой, Жавгарат сразу поняла, что это была Сакинат. Она начала просить сына, чтобы он засватал эту девушку, и со всех сторон её нахваливала. Ей хотелось, чтобы в его сердце, всегда спокойном и равнодушном к жизни, привыкшем плыть по течению, загорелись радость, энергия и желание любви и свершений. Она мечтала об этом и была готова сделать что угодно, чтобы её сын стал похожим на отца; ей хотелось, чтобы у Али появилась такая же хорошая семья, как у нее. Сами Раджаб и Жавгарат пережили в свое время пламенную любовь и бурную молодость.

Вернувшемуся с войны председателю сельского совета по долгу службы приходилось как минимум раз в месяц ездить в районный центр. Из села Шалда в центр нужно было ездить по дороге, проходившей рядом с селом, где жила Жавгарат…

Это было в тысяча девятьсот сорок четвёртом году. Ранним весенним утром, ещё в темноте, Раджаб оседлал коня и отправился в путь – ему в очередной раз нужно было наведаться в районный центр. Не успело ещё солнце взойти из-за гор, как Раджабу повстречалась девушка из соседнего села – она возвращалась от родника с блестящим кувшином на спине. Увидев девушку со светлым, как солнце, лицом, чёрными, как ночь, глазами и тонкими, как новая луна, бровями, председатель забыл о том, что торопится в район. По обычаям гор он не мог заговорить с незнакомой красавицей, поздороваться с ней. Потянув уздечку здоровой рукой, Раджаб остановил коня. Проводил взглядом девушку, которая шла лёгким шагом, пока не скрылась за каменистым холмом. Медленно пошевелил он поводья, веля коню ступать тише, и последовал за ней. Раджаб не заговаривал с девушкой. И девушка не оборачивалась на всадника, смотрящего ей вслед. Председатель не стал приближаться к девушке. Издалека он проводил её взглядом, пока она не зашла в свои ворота. Очарованный красотой молодой горянки, он даже забыл слезть с коня и так верхом и въехал в село. Остановив коня на одной из сельских улочек, он остановился и долго сидел неподвижно, глядя вниз, на терпеливо ожидающем скакуне, пока не вспомнил, куда он держал путь. С этого дня председатель сельского совета села Шалда чаще начал появляться в соседнем, чем – в родном селе. Каждый день или через день Раджаб уходил из села спозаранку, пока темно, чтобы его не увидели односельчане. Он появлялся на тропинке, где ему встретилась девушка, ещё до рассвета. Если прекрасная незнакомка приходила за водой, он, оставаясь на некотором отдалении, провожал её до дома, а потом возвращался в свое село. Если она не появлялась на сельской улице, не шла за водой, то он ездил на коне взад-вперёд возле её ворот. А девушка не выглядывала ни из окна, ни из ворот. Если ему не удавалось её увидеть, Раджаб, не зная, что дальше делать, возвращался в свое село хмурым, как волк, не настигший добычу.