Страница 9 из 22
Северная мужская исправительно-трудовая колония (СИТК) занимается техническим обслуживанием и ремонтом железнодорожного подвижного состава. Ни днем, ни ночью не умолкает рабочий шум железнодорожного вагонного депо (ЖВД). Ни днём, ни ночью не затихает жизнь в зоне.
Один отряд выходит из ворот зоны и под конвоем направляется в депо на очередную рабочую смену, другой отряд возвращается после смены.
Совместно с зэками трудятся вольнонаемные, мало чем отличающиеся от зэков: тот же усталый вид, те же натруженные руки, такие же головные уборы и… темного цвета телогрейки, промасленные до подкладки… Ютятся в таких же темных и ветхих, продуваемых ветром, выстуженных морозом, дощатых, «утепленных» опилками, бараках.
Вольные поселенцы Железноводска отличаются от зэков только одним – не носят пришитых номеров на телогрейках и спят в собственных койках, а не на нарах. Людей, спящих в собственных постелях, не охраняют солдаты. Они могут свободно перемещаться по территории посёлка куда захотят и когда захотят. Имеют паспорта.
Паспорта валяются дома. Никому не приходит в голову носить документ при себе, поскольку милиционеры прохожих не останавливают, документ не спрашивают.
Южная центральная мужская исправительно-трудовая колония (ЦИТК) обслуживает железную дорогу: пассажирскую станцию, товарную станцию, пристанционные постройки, путевое полотно. Командировки Южной ЦИТК занимаются строительством и ремонтом полустанков, разъездов и переездов, входящих в зону ответственности десятой путевой части Северной железной дороги.
Северная Кылтовка, которая не превышает в ширину семи метров, в переводе с местного означает «Северная сплавная река». Бригады зэков лето, осень и зиму на лесных командировках заготавливают в верховье реки лес, раскряжёвывая его на шестиметровые брёвна. Лошадьми и тракторами их стаскивают в штабеля на высокий берег.
В половодье уровень воды в Северной Кылтовке поднимается. Река выходит из берегов, затапливая пойменные луга.
Когда сходит лёд, штабеля леса сталкивают в воду. Река подхватывает брёвна, бьёт одно о другое, ставит торчком, всаживает в дно. Сплошной поток древесины, сплавляясь, уничтожает на своём пути всю живность в воде, ломает берега, изменяет русло.
Северная Кылтовка, по мере сил, помогает Выми, несущей основную нагрузку по доставке леса к запани. Вымь размахнулась в ширину на пятьдесят метров, местами больше. И в отличие от Северной Кылтовки сплав леса по Выми длится весь тёплый сезон «ото льда до льда».
Перемещение леса по воде самоходом, в поселке называют молевым сплавом.
Спадает вода и на песчано-глинистых берегах Выми и Северной Кылтовки остаются заиленные брёвна. Летнее время дорого. Тратить его на вытаскивание молевого леса из заиленного берега смысла нет – по реке плывёт чистый лес, успеть бы новые кубометры обработать!
В жаркую погоду брёвна на берегу подсыхают. Население посёлка массово выходит на берег. Начинается несанкционированная заготовка дров на зиму.
На берегу сооружают самодельные козлы. На козлах двуручной пилой разделывают брёвна на чурки. Чурки раскалывают. Рядом с козлами формируют поленницы. С первым снегом и крепким морозом санками или лошадьми дрова развозят по домам.
Массовая вырубка леса по берегам Выми и Северной Кылтовки и молевой сплав привели к обмелению рек и гибели ценных пород рыб. Можно пройти от притока Выми до Ракпусовских болот и не поймать ни одной красной рыбки, ни одного рака, которыми ранее славилась лесная красавица Северная Кылтовка.
Многие десятилетия у местного деревенского населения основным видом транспорта был пароход. Пароходом жители деревень добирались до поселения Усть-Вымь, расположенного в месте слияния Выми и Вычегды. От Усть-Выми по Вычегде плыли до столицы республики. Пароходы соединяли деревни бассейна Выми со столицей.
Регулярные перевозки пассажиров из деревень, расположенных по берегам Выми с началом массовой вырубки леса и молевого сплава прекратились. За пароходами пришёл черёд больших пассажирских катеров.
С прекращением судоходства конец наступил красной рыбе, основному источнику питания местных жителей. С гибелью сёмги стали хиреть местные поселения, начался отток крестьян из деревень.
Сёмга смогла выжить вдали от Железноводска в верховье Выми, за порогами, там, где не совершают кощунства над лесом. Пороги даже в половодье стоят непреодолимой преградой сплаву древесины. Благодаря порогам сохранилась в первозданном виде большая территория Пармы.
Коренным жителям деревень стало намного тяжелее добывать красную рыбу. За семгой приходиться отправляться на моторных плоскодонках в дальнюю поездку. В районе порогов лодки перетаскивают волоком.
Водная транспортировка леса, загружает работой деревообрабатывающий комбинат (ДОК), первую, вторую и третью исправительно-трудовые колонии (ИТК) расположенные на берегу в южной части посёлка. Деревообрабатывающий комбинат лес вытаскивает из реки перед запанью, ИТК – ниже по течению, за запанью.
ДОК работает в две смены, а население трёх мужских колоний, трудится не покладая рук круглосуточно, лесотасками поднимая из воды брёвна, которые большими порциями поступают от ворот запани.
Каждая зона оборудована двумя лесотасками. С весны до глубокой осени не умолкает грохот цепей. Замолкают лесотаски, когда Вымь отдыхает подо льдом.
Стоя по колено в воде, зэки баграми подводят брёвна ближе к берегу. Цепные лесотаски острыми шипами подхватывают их и доставляют на береговую сортировочную промплощадку.
С сортировки часть брёвен заданного диаметра поступает на склад. Брёвна большого диаметра, направляются на шпалорезки. Северная железная дорога пожирает огромное количество шпал.
Нестандартный лес обеспечивает работой пилорамы. Там разваливают брёвна на брус, доску – дюймовку, половую доску…
Готовая продукция отправляется в сушильные цеха.
По характеру выполняемых работ, по насыщенности машинами и механизмами береговые исправительно-трудовые колонии, по сути своей, являются огромными дерево – разделочными комбинатами с полным технологическим циклом начиная с заготовки леса и вылова из реки древесины и заканчивая отправкой готовой продукции потребителю.
Шпалорезки и пилорамы работают в четыре смены с перерывом на заточку пил и ремонт.
Если заглянуть в промышленную часть колоний, то можно увидеть огромные штабеля кругляка, шахтного крепежа, пиломатериалов: бруса, доски обрезной и не обрезной, и… горы опилок.
В береговых зонах формируются товарные составы. Одни полувагоны и платформы загружаются круглым лесом и шпалами, другие: брусом, досками. Вагоны с открытым верхом заполняются опилками, прессованными стружками.
Раз в два дня маневровый тягач с натугой тащит длинный состав с продукцией за двойные ворота. Состав продвигается мимо строя вооружённых солдат, стоящих в воротах по обе стороны пути и на высоком деревянном мостике, перекинутом над створками ворот.
Солдаты внимательно досматривают и провождают глазами каждый вагон. Зэки хитры. Ради свободы могут спрятаться под вагоном или в вагоне с опилками, бывает и с брёвнами.
Зэки волчьей породы на волю рвутся.
На станции тягач меняют на маршрутный паровоз. При смене паровозов, солдаты с овчарками ещё раз досматривают вагоны. Если спрятавшихся зэков нет, состав отправляется по назначению.
В трёх километрах от первой мужской колонии в районе крутой излучины Северной Кылтовки расположена женская сельскохозяйственная исправительная колония. В сферу интересов колонии входит работа на полях совхоза, выращивание сельскохозяйственной продукции.
Северный район посёлка занимает плоскую возвышенность между правым берегом Северной Кылтовки и свинарником. В центре возвышенности располагается Северная НТК (СИТК). За проволокой проводят жизнь колонисты, получившие средние сроки. Слева от колонии, за железной дорогой, в маленьких домиках – скворечниках, сляпанных на скорую руку, ютятся жители кривых безымянных улочек. Домики построены так, чтоб удовлетворить лишь самые насущные нужды: дать крышу над головой и обеспечить закуток для мелкой живности. Обустраивались на недолгое время, а всё временное в Союзе, как известно, становится постоянным.