Тонкая грань

Так как из всех музыкальных жанров Халлибел больше всего любила классику, вполне могло статься, что именно музыка и возымеет эффект. Но это были лишь планы на будущее, не осуществимые в ближайшее время. По крайней мере, до тех пор, пока не выздоровеет Нэлиэль.

Комментарий к Том 3. Глава 21. Новый товарищ Кому не сложно, оцените, пожалуйста, этот фик и черкните пару строчек: https://ficbook.net/readfic/3212907

Автор и я будем очень благодарны.

====== Том 3. Глава 22. Месть Йоко. Бессилие Ннойторы ======

На полигоне их было трое, не считая сражающихся. Учитывая, что обычно сюда приходили парами, такое скопление народу было из ряда вон выходящим событием. Но обитатели Лас Ночес никогда не придавали значения подобным пустякам, плюс к этому никто из них не чувствовал себя здесь и сейчас лишним. Одной – полагалось по статусу; второй требовалось доказательство того, что справедливость свершится, и жертва Нэлиэль и ее фракционов не была напрасной; а третий являлся в некотором роде пострадавшей стороной, не способной вернуться к работе по причине временного отсутствия рабочего места – исследовательский комплекс все еще отстраивался заново после визита Ннойторы.

Замерев на краю боевой арены, Йоко, Тия и Заэль наблюдали за разворачивающимся зрелищем. С виду все, как один, спокойные и равнодушные, но в глазах каждого из них нет-нет, да и промелькивали, сменяя друг друга, удовлетворение, издевательская усмешка и даже нотка кровожадности. И ни капли жалости. Только легкая толика презрения.

На арене же вовсю кипело «Оценивание умений новоприбывшего Улькиорры», как официально назвала сие действо Накамура. На деле же там развернулась настоящая бойня, и изначально самоуверенно настроенный Джируга сейчас огребал там по первое число. Ярко-желтые и изумрудно-зеленые всполохи Серо то и дело озаряли полигон, звон стали был настолько громким, что пульсирующей болью отдавался в висках, а арранкары мелькали то тут, то там. Оба выглядели изрядно потрепанными и уставшими, но не отступали. Флегматично-спокойный Улькиорра, за весь бой так и не сменивший выражение лица, и злющий, словно черт, и чуть ли ядом не плюющийся Ннойтора.

Изначально казалось, что бой был равным. По крайней мере, первые минут пять, пока противники не разогрелись и не взялись за дело всерьез. Привыкший во всем полагаться на прочность своего иерро Джируга сразу же рванул в бой, с невероятной скоростью махая своей секирой и вынуждая Улькиорру блокировать атаки. Когда же Шиффер перешел в контрнаступление, защищаться пришлось уже Ннойторе. По привычке не придав значения атакам противника, он очень быстро сообразил, что в данном конкретном случае пропускать удары – в корне неверная тактика. Приняв на себя атаку Улькиорры, иерро сожрало прорву реацу, а натиск сдержало кое-как.

То, что противник ему достался более чем достойный, Ннойтора понял не сразу. По крайней мере, до тех пор, пока Улькиорра внезапно не исчез из поля его зрения и не обрушил град атак практически неизвестно откуда, он считал чудовищную силу его главным преимуществом. Но ошибся. Неспособный обнаружить врага, двигающегося со скоростью, недоступной его глазам, Джируга проклинал все на свете, с трудом отбивая часть молниеносных ударов, наносимых с разных сторон. Сражения с противником, столь сильно превосходящим его по скорости, всегда давались ему плохо, что регулярно показывала Йоко, от одной только мысли о которой арранкара передергивало от неприязни. И ее отношение к нему, будто к неразумному ребенку, доводило Ннойтору больше всего.

Понимая, что ничего не сможет предпринять в такой ситуации, он сделал единственное, что пришло ему в голову: зарядил Серо и ударил по всей площади арены. Пусть в столь рассеянном состоянии оно и стало на порядок слабее, но это вынудит Улькиорру показаться. Как оказалось, Джируга не прогадал. Его противник действительно остановился, чтобы заблокировать и эту атаку, просто разрезая поток уплотненной реацу мечом. То, что в какой-то момент навстречу ему устремился пронзительно зеленый луч куда более плотного Серо, Ннойтора заметил буквально в последний момент и чудом ушел с линии атаки.

Равнодушное лицо Улькиорры, смотрящего на него, как на бесполезный мусор, бесило неописуемо. Еще больше добивало осознание, что Шиффер не то что не воспринимает его, как равного противника, но и вообще сражается спустя рукава, словно лениво отмахиваясь от приставучей мухи.

И желание доказать не то Улькиорре, не то себе, не то вообще неизвестно кому, что он хоть чего-то стоит, заставляло Ннойтору снова и снова бросаться в яростную атаку. И все для того, чтобы в результате встречать один и тот же безразличный взгляд зеленых глаз.

Ннойтора очень быстро понял, что произошедшее с Нэлиэль не принесло почти ни капли удовлетворения. Хотя план победить ее, используя блокираторы реацу, был чудо как хорош, все не задалось с самого начала. Памятуя, что в лаборатории Гранца можно найти все, что угодно, Джируга двинулся прямиком туда. Наморщив нос от ударившего в него запаха, царящего в коридоре, Ннойтора с горем пополам отыскал в этом лабиринте комнат Заэля.

Отказ ученого не то что выполнить, но даже рассмотреть его просьбу, подействовал на него сродни удара под дых. Ошарашенность, впрочем, быстро уступила место ледяной ярости. Да как этот ничтожный нумерос, будь он хоть трижды гениальный ученый, смеет игнорировать приказ Эспады?! Но тут же нашелся и ответ. Йоко. Эта сучка Йоко, которую он мечтал стереть в порошок, побывала и тут. Джируга помнил, что несколько раз видел ее, выходящей отсюда.

Но все же какой-никакой, а инстинкт самосохранения у Ннойторы был, и только лишь он удержал своего обладателя от немедленной расправы над нерадивым нумеросом. И если для того, чтобы досадить Йоко, он еще мог бы привести план в исполнение, то выводить из себя Айзена ему не хотелось. Слишком свежи еще были воспоминания о том, как тот еще на первом собрании Эспады прессанул арранкаров своим духовным давлением так, что те потом несколько долгих минут приходили в себя. А ученый частенько выполнял какие-то его распоряжения.

Ннойтора широко усмехнулся. Черт с ним, с этим ученым червем. Сперва Нэлиэль. И, пожалуй, чтобы достать Накамуру, она даже лучше подойдет. Будет знать, как смотреть свысока. Чертова самоуверенная дрянь...

Когда ночью он ворвался в лабораторию Гранца, чтобы силой забрать то, о чем просил по-хорошему днем, Джируга перебрал весь свой словарный запас, проклиная того, кто спроектировал это здание. Если уж при свете дня с трудом нашел дорогу, то во тьме ночи окончательно заблудился. В бессмысленных блужданиях по коридорам прошло четверть часа, прежде чем небольшой запас терпения Ннойторы подошел к концу. Не придумав ничего лучше, он начал прокладывать себе прямую дорогу сквозь стены. Наконец, коридоры остались позади, и он вышел в помещение, в котором, как ему казалось, они днем разговаривали. От разнообразия различных приспособлений и агрегатов просто разбегались глаза, плюс к этому Ннойтора не слишком хорошо понимал, что же именно ему нужно. Поэтому пришлось взять то, что приблизительно походило на расположенные на полигоне приборы.

Из лаборатории он вышел на удивление вовремя. Буквально через несколько секунд разрушенные несущие стены дали о себе знать, и здание сложилось, как карточный домик, заставив Джиругу лишь неопределенно хмыкнуть.

Нэлиэль уже давно отказывалась сражаться с ним, аргументируя это тем, что “у нее нет времени на подобные глупости, и вообще арранкарам не следует применять свою силу друг против друга, ибо они не животные”. Когда же он сам кидался на нее с оружием, она просто уходила от него в сонидо, и догнать ее не представлялось возможным. Но план касательно того, как вывести Нэлиэль на эмоции, вырисовался сам собой. Девка слишком дорожит своими шестерками, но при этом беспечно оставляет их одних без присмотра.

Послав куда подальше Теслу, с какого-то перепугу начавшего отговаривать его от задуманного, Ннойтора не колебался ни секунды. И когда Пеше и Дондочакка показались из комнаты ненавистной арранкарки, он не оставил им ни тени шанса на спасение. Садистский восторг, охвативший Джиругу, когда он срывал маски с фракционов Нэлиэль, будоражил кровь, и Квинта с трудом удержался от того, чтобы вовсе не порубить поверженных противников на мелкие, но вполне узнаваемые кусочки. Ведь тогда Нэлиэль взбесится еще больше. Но что-то все же удержало его от воплощения этого плана в жизнь. Возможно, мысль, что полуживые и жалобно стонущие от чудовищных ран, они произведут больше эффекта на свою невозмутимую хозяйку.