Судьба

— Хм. А как мама Укусуцу умерла? Из-за чего? — спокойно спросила Рэйнбоу.

— Тебе-то какое дело? Живи своей жизнью. У тебя же роскошь. Ты в этом ничего не понимаешь.

— Хватит, Икинцыцы 1. Рэйнбоу стало интересно. Не веди себя, как полное чудовище, — отругал его Джеки.

— А я и есть чудовище, — спокойно ответил Икинцыцы 1.

— Но только не на наших глазах. Расскажи ей, раз стало интересно, — попросил Кики.

— Сами расскажите. Мне нечем делиться со стервой, которая ничего не понимает.

— Заткнись! — Рэйнбоу влепила ему подзатыльник, — Я все понимаю!

— Хех. В любви ты понимаешь, как максимум. Иди за Соарином побегай. У вас же счастливое будущее впереди как бы, — огрызнулся Икинцыцы 1.

— Дэши, не трать нервы на него. Пусть болтает себе. Поддержи Укусуцу. От этого польза будет от тебя. И он заткнется, — попросил Икинцыцы 2, после чего Рэйнбоу устало вздохнула и подошла к Укусуцу.

— Укусуцу, ты прости меня за все. Я грубо себя веду и случайно тебя задела. Я не думала, что все так серьезно. Мне очень жаль, что так произошло. Я понимаю, каково потерять родную мать, — она обняла Укусуцу, который почувствовал поддержку.

— Спасибо, Рэйнбоу… Не извиняйся. Ты не причем. Лучше успокойся. Мне больше нравится, когда ты спокойная. Мне от этого спокойней станет, — в слезах сказал Укусуцу.

— Не плачь. Если тебе будет от этого спокойней на душе, то я успокоюсь. Хочешь, я тебе что-нибудь куплю? Я все сделаю, чтобы ты улыбался. Скоро мои подруги придут, включая Флаттершай. Ты без поддержки не останешься. Поверь мне, Укусуцу, — Рэйнбоу улыбнулась ему в лицо, а потом в кабинет вошла Заира с Сиражем.

— Здорова, парни. Как там Укусуцу? — спросил Сираж.

— Потихоньку, — ответил Шенки, после чего Заира подошла к Укусуцу.

— Укусуцу, — замстаросты обняла его, — Прими мои соболезнования. Я знаю, каково это. Хотя я потеряла отца вместо матери, но… потерять мать куда больнее. Сираж тоже понимает, так как у него только мама осталась. Ты не будешь один, Укусуцу. Обещаю, — у Заиры пошли слезы.

— Спасибо, Заира, — Укусуцу тоже выпустил слезы.

— Отдохни от мыслей, старик, — попросил Сираж, — Скоро привыкнешь.

(Звучит трек «Sonic the Hedgehog 2006 — My Destiny») Вскоре в кабинет вошли «Винкс». Все девушки подошли к Укусуцу сразу, а первой подошла Блум. Укусуцу начинал понимать, что он далеко не лишний в группе.

— Укусуцу… прими мои соболезнования. Я понимаю твою потерю. Сама сиротой являюсь, — поддерживала его Блум.

— Улыбнись, Укусуцу. Мы любим, когда ты улыбаешься, — попросила Флора, а потом в кабинет вошли «SOR», Рондоближ и Малдер.

— Укусуцу, — Блейз пробилась сквозь толпу девушек и подошла к Укусуцу, — Мне так жаль тебя. Прими мои соболезнования. Я сама потеряла родителей. До сих пор вспоминаю. Но ты не горюй.

— А я вообще с рождения сиротой стал. Ты еще не самое худшее пережил, — Рондоближ с улыбкой похлопал его по плечу, — Все будет хорошо. У тебя есть друзья, есть вторая половинка, есть будущее. Верь в хорошее. Не горюй.

— Спасибо, — Укусуцу вытирал слезы с глаз, после чего в кабинет вошли подруги Рэйнбоу.

— Всем привет. А чего это у вас тут творится? — спросила Твайлайт.

— У Укусуцу мама умерла еще 1 декабря, — ответила Рокси, чем привела в ужас пришедших, даже Рэйнбоу, так как подумала, что его мама умерла сегодня.

— Что? — Рарити округлила глаза, — Блин. Почему нам не сказали об этом?

— Укусуцу… — Флаттершай заплакала, так как успела познакомиться с его мамой, а потом подошла и обняла его, — Родной мой. Прими мои соболезнования…

— Не плачь, Флатти, — попросил Укусуцу, крепко обнимая ее.

— Вы садитесь. Все будет хорошо. Не горюйте, — попросила Стелла.

— Эй, — Икинцыцы 1 слегка стукнул Рэйнбоу по плечу, — Выйдем на пару слов.

— Ну хорошо, — согласилась Рэйнбоу, после чего она вышла вместе с Икинцыцы 1 из кабинета.

Два заклятых ненавистных врага спокойно вышли из кабинета и встали где-то напротив двери кабинета 4.6, где и должна быть пара у первой группы. Рэйнбоу встала перед ним и смотрела на него. Нет, уже не презрительным взглядом. И Икинцыцы 1 не смотрел на нее так, будто хотел ее испепелить этим взглядом.

— Ну? — она скрестила руки на груди.

— А теперь давай спокойно без истерик, — попросил Икинцыцы 1, желая закончить разговор.

— Слушай, — она спокойно вздохнула, — Я не такая, какой ты меня считаешь. Я вовсе не бессердечная. Я всегда говорю прямо и открыто. Мне всегда горестно бывает, когда кому-то плохо. Я не врала про то, что если твоих родителей не станет, то я не буду радоваться. Потому что не они виноваты, что ты стал таким. Я реально не знала, что у Укусуцу горе. Я думала, что ты блефуешь.

— Хоть спасибо, что поддержала его. Укусуцу многое значит для меня и для моих товарищей. Поверь мне, я не желаю зла твоим родителям, разве что только тебе. Хотя мне наплевать на тебя, но я лично не буду радоваться даже твоей смерти. Потому что насмотрелся умершими людьми. На моих глазах умерли два человека, а маму Укусуцу я увидел уже мертвой. Поверь мне, я этого даже врагу не пожелаю.

Вдруг к Икинцыцы 1 подошла Рэйнбоу. Так вышло, что она тоже лишняя, хотя и не горевала по этому поводу. В отличии от Икинцыцы 1 она улыбалась. Но это не только потому, что Муза и Ривен женятся, а потому что настроение Икинцыцы 1 оставляло желать лучшего.

— Ну что, хмырь? Как ты себя чувствуешь? — нагло спросила Рэйнбоу.

— Что?

— Как здоровье, спрашиваю?

— А ты что, доктором прописалась что ли? — Икинцыцы 1 чуть зло на нее посмотрел.

— А ты чего тут стоишь, как пень конченный? Пень в зале не растет.

— Не твоего ума дело.

— Валил бы ты отсюда. Уже своим видом бесишь не только меня, — Рэйнбоу продолжала нагло улыбаться.

— Ты хоть зачем явилась на свадьбу? Ты же завидуешь Ривену и Музе. У тебя черная зависть.

— Ой, не говори глупостей, — Рэйнбоу перестала улыбаться, так как поняла, что Икинцыцы 1 прав на счет зависти, причем именно черной.

— Я вижу людей насквозь, стерва. Ты улыбаешься фальшиво. Понятно, почему я тут не строю лошадиную улыбку, так как ненавижу сопли. Ну, а с тобой эта отмазка никуда не прокатит. Так что признай себе, — теперь Икинцыцы 1 нагло улыбнулся.

— Что, расскажешь всем? Расскажешь, что я завидую им?

— Нет. Я не ябеда-беда и не сплетник, как ты. Я всегда действую один, — Икинцыцы 1 показал ей язык, — А ты позови Соарина. Он же у нас тут герой.

— Скажешь про него хоть слово и я тебя урою, ублюдок, — начинала злиться Рэйнбоу.

— Хм. От черной зависти ты готова испортить им праздник? О-о-о! Давай! Я хочу на это посмотреть!

— ТЫ? — выдавила из себя Рэйнбоу.

— Ч-ч-что? Как? Кто… ТЫ? — удивился до предела Икинцыцы 1.

— О, привет, сынок. А где Икинцыцы 2? — спросила Кесси.

— Он… к Рарити… пошел… — Икинцыцы 1 все еще смотрел на Рэйнбоу с округленными глазами.

— Мяу, а вы знакомы что ли? — поинтересовался Кот.

— В том-то и дело, что… да, — Рэйнбоу согнула брови, слегка зло смотря на Икинцыцы 1.

Она не могла поверить своим глазам, что Икинцыцы 1 тут живет. Она и думать не могла, что Ти Джей и Кесси — это родители братьев Икинцыцы. Сам Икинцыцы 1 был в шоке, так как не понимал, что тут делала Рэйнбоу.

— О, а кто вы друг для друга? — поинтересовался Ти Джей.

— Однокурсники… — хмуро вымолвил Икинцыцы 1, — Что она тут делает?

— Тебе тот же вопрос, — так же чуть зло спросила Рэйнбоу.

— Я тут живу, — он скрестил руки на груди.

— ЖИВЕШЬ? ЭТО… ТЫ… ЧТО? — Рэйнбоу посмотрела то на родителей, то на него.

— Да, это наш сынок. Родной. Даже не приемный, — ответила Кесси.

— Кстати, она тут не по своей воле. На нее напали хулиганы и хотели надругаться. Я спас ее и отвез ее сюда, чтобы она осталась здесь, так как не хотел ее одну отпускать. Живет она далеко, да и промокла она. Могла бы заболеть, — рассказал Ти Джей.