Страница 29 из 30
Тетя Лиза прикрыла дверь, но немного погодя дверь снова отворилась, и в класс вошел директор.
— Прошу прощения, Илья Панфилович, — негромко сказал он, подходя к учителю, — но я не мог не позвать вас к телефону: какой-то подполковник Корепанов звонит с аэродрома, в Ижевске проездом. Я так понял, что это ваш бывший ученик. Он ждет у телефона.
— Ну что ж… — Илья Панфилович слегка пожал плечами и вышел из класса.
Проходя коридором от своего класса до директорского кабинета, Илья Панфилович думал:
«Корепанов… Корепанов… Кто ж такой?»
Бывший ученик… За сорок лет, что Илья Панфилович проработал в этой деревенской школе, не одна сотня ребят перебывала у него в учениках. И Корепанов — фамилия очень распространенная. Кто же из тех вихрастых и непоседливых мальчишек этот подполковник?..
— Слушаю вас, — сказал Илья Панфилович, взяв телефонную трубку.
— Здравствуйте, Илья Панфилович! — раздался в ответ взволнованный мужской голос.
— Здравствуйте. С кем имею честь?
— Илья Панфилович, это Вася Корепанов! Помните?
— Д-да, кажется, припоминаю… Какого года выпуск?
— Илья Панфилович, ну как же так? Это же я, Вася! Помните — золотой перстень?
Илья Панфилович стоял у стола, наклонившись к телефону; при этих словах он опустился на стул.
— Василек, неужели ты?
— Ну да — я!
— А мне передали, что меня спрашивает какой-то подполковник… — в недоумении проговорил Илья Панфилович.
— Так я и есть подполковник!
— Ты?!
— Я, Илья Панфилович, я! Летчиком стал. Человеком стал. Все благодаря вам!
— Да будет тебе! — смущенно проговорил старый учитель. — Что ж ты столько времени вестей о себе не подавал? Хоть бы письмо написал, что ли…
— Я все приехать к вам собирался, да никак не получалось: работа, семья, сами знаете, как это бывает… А письма? Я думаю, что письма вам, Илья Панфилович, стихами надо писать, а я не умею…
— Написал бы прозой, — улыбнулся учитель.
— В письме всего не скажешь. Вот скоро увидимся, тогда наговоримся!
— Увидимся? — переспросил учитель.
— Я в Ижевске проездом. На обратном пути, через недельку, хочу к вам заехать.
— Приезжай, Вася. Я тебя со своими ребятами познакомлю. У меня сейчас замечательные ребята.
Корепанов засмеялся:
— У вас, Илья Панфилович, ребята всегда замечательные.
— Конечно! Так оно и есть. Тут один парнишка. Толя Волков, можно сказать, по твоим стопам идет: тоже хочет быть летчиком и тоже читает целыми днями.
— Книгоглот? — смеясь, спросил Корепанов.
— И это помнишь?
— Помню, Илья Панфилович, я все-все помню.
Вася Корепанов учился неровно. Способный парнишка, пятерка за пятеркой в дневнике. Но вдруг по всем предметам, даже по литературе, троек нахватает. Хотя наверняка в школе больше, чем Вася, никто книг не прочитал. Всю школьную библиотеку!.. Илья Панфилович приносил ему книги из дому, брат, шофер, привозил из города.
Однажды на уроке литературы Илья Панфилович заметил, что Вася, сидя на последней парте, читает. Книга лежала у него на коленях, он низко склонился над ней и так увлекся, что даже не услышал, как к нему подошел учитель.
— Корепанов!
Вася вздрогнул от неожиданности, вскочил — книга с колен соскользнула на пол. Он быстро поднял ее, сунул в парту. Илья Панфилович протянул руку:
— Покажи.
Это была «Повесть о настоящем человеке» Бориса Полевого.
Учитель вернулся к доске, потом спросил:
— Скажи, Корепанов, что на сегодня было задано?
Вася поднял глаза к потолку.
— На сегодня… На сегодня нам было задано… Было задано… Образ Деми из романа Кедрова «Жить хочется».
Класс взорвался хохотом.
— Тихо, ребята! — строго сказал Илья Панфилович, и все замолчали. — А тебе, Корепанов, должно быть стыдно. Разве роман «Жить хочется» написал Кедров?
Вася тряхнул головой, как будто отгонял сон, густо покраснев, сказал:
— Филипп Кедров написал повесть «Катя». Нам задавали образ Кати, я сейчас вспомнил!.. А «Жить хочется» — роман Петра Блинова.
— Ну, это другой разговор, а то даже странно слышать от такого книгочея.
Тут весь класс снова дружно рассмеялся. Утихомирив ребят, учитель продолжал:
— Урока ты сегодня не выучил, это мне ясно. Да и в классе сидишь — не слушаешь. В большую перемену зайди ко мне.
В те времена Илья Панфилович был директором школы. И разговаривал он с Васей Корепановым вот в этом самом кабинете.
Вася тогда робко присел на краешек кожаного дивана, понурился. Илья Панфилович, выйдя из-за своего письменного стола, сел рядом с ним.
— Я очень рад, Вася, что ты любишь книги, но читать на уроке не годится. Неужели ты сам этого не понимаешь?
Вася поднял голову:
— Так ведь невозможно было оторваться: книга-то про летчика! А я тоже хочу быть летчиком. Как Чкалов, как Мересьев, как Саня Григорьев из «Двух капитанов»…
— Чтобы стать летчиком, надо много знать, надо хорошо учиться. Запомни: всему свое место и время. Давай, Василий, договоримся: в школе — учиться, а книги читать — только дома. Обещаешь?
Мальчик вздохнул:
— Я бы пообещал, Илья Панфилович, да только…
— Что? Говори прямо.
— Без книг мне и одного дня не выдержать, а дома читать некогда, я даже уроки не всегда успеваю сделать.
— Почему?
— Вы же знаете, мы с братом вдвоем живем, он все время в рейсах, хозяйство на мне — и обед сварить, и в избе прибрать, и корову подоить…
— Вот оно что… — озадаченно проговорил учитель.
— Но ничего, — бодро сказал Вася, — скоро все переменится: брат собирается жениться; приведет в дом хозяйку — тогда у меня будет время и на уроки, и на чтение…
Через неделю в школьном коридоре вывесили новую стенгазету. В глаза бросалась карикатура: кудрявый черноволосый мальчишка сидит на парте, заваленный книгами по самую шею. Под карикатурой подпись: «Есть в нашей школе книгоглот, который проглотил много книг, но все они перепутались у него в голове». Приглядевшись к названиям книг, изображенных на рисунке, можно было прочесть: Толстой, «Чук и Гек»; Крылов, «Каштанка»; Маршак, «Сын полка»; Кедров, «Жить хочется».
Ребята из разных классов толпились перед газетой и смеялись: «Здорово Ваську Корепанова протянули!»
После уроков Илья Панфилович вызвал членов редколлегии и сказал им:
— Напрасно вы высмеяли своего товарища. Было дело, он перепутал двух авторов. Но ведь каждый может ошибиться.
— Илья Панфилович, вы сами сказали, что он книгоглот, — напомнил один из ребят.
— Я сказал, что Вася книгочей, — поправил Илья Панфилович, — то есть человек, который много читает. Я был бы счастлив, если бы каждый из вас стал книгочеем…
Вася в тот день ушел с уроков.
«Заболел или обиделся? — думал Илья Панфилович. — Если завтра не придет в школу, схожу к нему домой, узнаю, в чем дело».
В сумерках кто-то негромко постучался в дверь директорской квартиры. Илья Панфилович открыл.
На крыльце стоял Вася Корепанов. Он силился заговорить, но замерзшие губы его не слушались, он лишь просипел что-то невнятное.
— Заходи скорее, — пропуская Васю в дверях, сказал Илья Панфилович. — Раздевайся, садись поближе к печке.
Вася сидел, не поднимая глаз, и не говорил ни слова.
— Ну? Долго будем в молчанку играть? — спросил учитель. — Ведь ты же не просто так, чтобы посидеть у меня, пришел. — Приглядевшись, Илья Панфилович понял, что губы у парнишки теперь дрожат не от холода, а от волнения, и переменил тон на более мягкий: — Возьми себя в руки и расскажи, что с тобой стряслось.
Вася помолчал еще немного, потом еле слышно проговорил:
— Илья Панфилович, у меня к вам просьба.
— Что за просьба? Говори.
— Я… я… Дело в том… — Казалось, что у мальчика в горле ком, который мешает ему говорить.
Тут Илья Панфилович увидел, что по Васиному лицу текут слезы.
— Погоди, Вася, не говори ничего, сперва успокойся. А потом расскажешь толком, что произошло. Я вижу, дело не шуточное.