Культурогенетика

Термин «цивилизация» в этом ракурсе иногда трактуют как «государственность и гражданское общество», как обеспечение сохранения и воспроизводства в двух упомянутых ипостасях. Такое уточнение важно, ведь «гражданское общество» существует помимо власти и связанных с нею институтов, оно выполняет свою часть функции сохранения общества. Поэтому чем демократичнее становится общество, тем большее значение обретает общество гражданское. Суть цивилизации можно понять из ее назначения в обществе. Функции цивилизации и культуры вместе отображены в основных типах деятельности, напомним, их – всего четыре. Они должны быть облечены в отдельные типы организованности в обществе, и в этой роли выступает совокупность общественных институтов. Их можно представить на основе аналогии общества с человеком и типами деятельности.

Табл. 13. Совокупность общественных институтов (по аналогии):

Культура также является организованностью, но она не сводится к институ там. В чем ее отличие и специфика, мы выясним в данном параграфе.

Точки зрения

Чтобы отчетливо представить различие значений понятий «культура» и «цивилизация», обратимся к существующим подходам к данной проблеме наиболее известных исследователей.

А. Тойнби употребляет понятие «цивилизация» в сугубо локальном контексте: цивилизация для него отрезок истории, искусственно изолируемый в целях исследования. Он вводит для этого набор собственных критериев [370]. Локализация – стандартный прием науки; отметим, что речь идет о временной локализации.

Позиция О. Шпенглера носит фазовый характер, потому что цивили зацию он рассматривает как признак фазы упадка культуры [405]. В данной трактовке важно, что содержательное (культура) постепенно становится формальным (цивилизация). Культура умирает в цивилизации, теряя содержание. Заметим: измерение Шпенглера тоже временное, хотя и другое по смыслу.

Культуру и цивилизацию можно разграничить как содержание и форму общества уже на исходных позициях – так поступает Н.К. Рерих [304]. Культура для него духовное накопление (восхождение) человечества и человека, а цивилизация представлена формой организованности общества, сохраняющей его в виде устойчивого социального образования («духовное содержание – изменение, а цивилизационные механизмы – сохранение»).

Недостаток подобного типа связанных определений состоит в том, что в истории:

• однотипная (по содержанию) культура нередко может базироваться на ряде сменяющихся цивилизационных форм существования общества;

• принципиально разное культурное содержание может быть присуще одной и той же цивилизации.

Вывод Рериха по поводу того, что цивилизация есть форма существования общества, ясно осознавали в Великобритании Нового времени, когда появились ее гигантские колонии: можно перенести все основные механизмы цивилизации из метрополии в колонии, но это будут нежизнеспособные образования. Вроде бы заведенный порядок в колониях поддерживается бесконечно долго, вопрос кажется техническим. Однако нормальное общество таким способом не формируется: отсутствует генерирующий источник, порождающий мотивы для развития данной общности людей. А все, что существует во времени, должно или развиваться в этой сфере, или умереть.

Воспроизводство механизмов цивилизации (как технической организованности общества) в британских колониях было, но воспроизводства культуры не было. То же наблюдалось во всех империях, устроенных по аналогичному принципу. Все колониальные империи прошлого рухнули, а существующие – продолжают рушиться. Хотя в какой-то мере в колониях происходит погружение в менталитет метрополии, особенно если это длится долго, но менталитет этот – «вторичный», он как бы импортный. Он активно смешивается с местным содержанием и порождает что-то новое, например современную латиноамериканскую ментальность, далекую от исходной европейской.

В рамках концепции информационного империализма отмечалось, что США транслируют за счет средств масовой информации не свою цивилизацию, а свою суррогатную культуру, поверх этого и достигают целей своего цивилизационного захвата. Это – иное, более современное, соотношение цивилизации и культуры. Оно похоже на ментальный вирус, медленно вытесняющий предыдущий менталитет, что неустанно доказывает в своем творчестве писатель М.Н. Задорнов. Направление развития истории идет от цивилизационного захвата территорий и ресурсов к ментальному захвату умов и душ. Содержание принадлежит глобальной ментальной программе, разворачиваемой в истории того или иного общества. И здесь решающее значение приобретает культура. Ментальная программа распространяется на все человечество. Это – самая крупная из действующих программ в истории общества. Именно она рассматривается нами как транслируемое содержание, а культура – как социальный механизм реализации этой глобальной программы.

Итак, культура сама по себе не является содержанием бытия общества – культура есть транслятор ментального содержания. Эта точка зрения, в отличие от большинства прочих определений культуры, – надсистемного плана. Источник содержания культуры находится вне общества – это ментосфера [5].

Вторая программа, возложенная на культуру в широком смысле, – научно-техническая, технологическая. Она тоже не имеет прямого отношения к цивилизации, хотя и формирует ее орудийный потенциал. Но у второй, научно-технической, программы нет человеческого содержания.

Можно посмотреть на проблему иначе – приписав культуре исключительно функцию трансляции. Тогда и научно-техническая, и цивилизационная программы по отношению к культуре станут вторичными, а не ее сутью.

Отношение культуры и цивилизации к топосу

Отношения культуры и цивилизации – это отношения двух организованностей в обществе. Настаивать на связке «культура – цивилизация» в широком смысле вообще не стоит: они живут параллельно.

Скажем, культура христианства, овладевшая громадными ареалами и массами людей, живет как содержание на совершенно разных по форме цивилизациях: от самой современой демократии до чуть ли не первобытной. Она относительно независима от этих форм и при этом ментально однородна. Практически то же можно сказать сегодня по поводу ислама и прочих мировых религий.

Авторы геополитических теорий, напротив, настаивают на жесткой связке цивилизации и культуры. Но при этом обоснованием служит понятие «топический организм», которое сегодня во многом потеряло свой смысл. «Гений места», принадлежность культуры топосу, – это ракурс взгляда на нашу проблематику снизу, из подсистем, но лишь в определенный момент истории, потому что понятие топического организма исторически конкретно. Неповторимы сочетания и проявления многих закономерностей, да и закономерности эти можно увидеть только при взгляде сверху.

Когда диффузионизм [313] рассматривает жизнь культурных новаций в пространстве как самостоятельный процесс, становится ясно, что топическая связанность культур и цивилизаций – явление временное. Кстати, именно поэтому геополитическая в основе своей «теория культурных кругов» [401, с. 520–521] прожила недолго.

Искусственно-технический взгляд на пару «культура и цивилизация» Это – взгляд со стороны «технического социума». И цивилизация, и культура при таком подходе рассматриваются как особые мега-машины (Льюис Мамфорд) [401, с. 285–286], как технологии, использующие людей в качестве своего материала. Ракурс искусственно-технической парадигмы объединяет цивилизацию и культуру, раскрывая их технико-технологическое единство, – он очень важен в инструментальном смысле (культурная политика).

Для него не является существенным то обстоятельство, что по назначению в обществе эти образования различны. Культура и цивилизация при таком взгляде есть взаимодополнительные организованности, функционирующие в обществе. «Технический социум» существует как технико-технологический мир, у него – до-человеческий природный субстрат. Это – техническая связка, которая многое объясняет: культура и цивилизация трактуются здесь технико-технологически. Человек в контексте технического социума характеризуется как техническое устройство и участник человеко-технической системы. В итоговой модели (в конце главы) эти связи предстают очевидными. Институты, конституирующие цивилизацию, являются для данного подхода константными в истории «техническими устройствами» общественной машины.