Последний аккорд

— А он пожарную машину угонит и поднимется прямо к окну, — подмигнул Адам. — Правда ведь, умник?

— Точнее, попросит кого-нибудь её угнать, ведь у него до сих пор нет прав, — поддела Коль.

— Молодцы. Просто молодцы, — надулся Альберт. — Сомневаюсь, что издевательство надо мной поможет Крису.

— Не прикрывайся мной! — сказал на это Крис. — И мне стало намного легче.

— Тогда обращайся! — всплеснул руками Альберт. — Я, видимо, сегодня пиньята. Можете бить, но не надейтесь, что из меня посыпятся сладости.

— Так всё веселье не в сладостях, — улыбнулся Крис. — Но мне и правда легче. Я это переживу. Не смотрите на меня так: я правда переживу.

— Как скажешь… — недоверчиво произнёс Голд.

— Как скажу. Давайте просто пройдёмся по вашему плану. Что там первое? — весело продолжил парень. — Я должен был войти, а вы должны были крикнуть «сюрприз»?

— Думаю, этот пункт мы можем пропустить, — неуверенно улыбнулась Белль.

— А какой следующий?

— Ужин…

— Так давайте ужинать, — хлопнул в ладоши Крис и встал с кресла. — Умираю от голода.

Остаток вечера именинник как ни в чём не бывало радовался празднику, благодарил за подарки и сам заводил весёлые беседы, стараясь убедить присутствующих, что произошедшее никак на него не повлияло. Но повлияло, и это отражалось в мелочах, в мгновения, когда Крис думал, что никто его не видит. Однако и помочь этому было нельзя.

На следующий день Белль решила сходить на школьный концерт, и Румпель с Альбертом составили ей компанию. Адам бы пошёл, если бы ему не нужно было разбираться с собственной личной драмой, а Коль предпочла ещё один вечер полечиться для профилактики, чтобы в субботу вернуться к дочери, но было даже хорошо, что они не смогли, потому что Крис встретил своих главных зрителей весьма недружелюбно.

— А вы-то что здесь делаете?!

— А разве их не для родителей устраивают? — спокойно спросила Белль.

— Чтобы показать, что они не зря платят деньги? — присоединился к ней Румпель.

— Вы — ладно. Вам и приглашение отправили, — вздохнул Крис. — А он что здесь забыл?

— Я — группа поддержки. Ура… — глупо улыбнулся Ал. — Нет? Не ура?

Крис взъерошил волосы на его голове и развернулся, чтобы вернуться к своей группе.

— Эй! — возмутился Альберт. — Я их час укладывал!

— Можешь потратить ещё час. Туалет — налево, направо и прямо.

— Я подожду.

Крис недовольно фыркнул и спрятался за кулисами, но за мучительные полтора часа, которые им пришлось провести в ожидании его выступления, он появлялся ещё не раз, потому что его, как обычно, попросили заниматься и технической частью тоже.

Всё началось с отрывков из той самой школьной постановки «Гамлета», в одном из которых, разумеется, участвовала и Салли Холландер, многострадальная Офелия, которая собственно для них навсегда испортила прекрасную пьесу, и они почти радостно отреагировали на посредственного фокусника, выступавшего сразу после театрального кружка. Затем им пришлось вынести школьный оркестр и школьный хор, кружок бальных танцев и несколько песен в исполнении девушки, которая отчаянно пыталась петь, не имея к этому абсолютно никакого таланта. Это было хуже, чем сочинения Коль и её подружек примерно в том же возрасте, а ведь Голд думал, что хуже той мелодии, которую самоубийцы могли бы включать перед смертью, чтобы не передумать, быть не может. Оказалось, может. И он отчего-то начал мечтать, чтобы его кто-нибудь пристрелил.

— Начинаю понимать, почему мы никогда не ходили на школьные выступления, — тихо сказал он Белль.

— Ты не ходил, — поправила она.

— О… Начинаю понимать, почему я никогда не ходил на школьные выступления, — исправился Голд и с улыбкой добавил: — Зато я всегда приходил на собрания.

Жена наградила его таким взглядом, что он благоразумно решил не продолжать этот разговор.

— Хорошо. Всё. Молчу.

— А вот мне будет сложно сдержаться… — Альберт указал им на Кристофера, стоящего возле левого входа за кулисы.

Крис был не один, а с Салли Холландер, которая уже успела превратиться из Офелии в обычную девочку-подростка. Они вполне мирно перешептывались, и потом он так же мирно ушёл вместе с ней за кулисы.

— Можно я ему врежу, если он её простит? — прошипел Ал.

— Нет, — не разрешила Белль.

— Но он же…

— Это не наше дело, — мягко сказал Голд. — Решать только ему.

— А вы могли бы говорить потише?! — одёрнул их мужчина, сидящий прямо за Голдом. — Моя дочь поёт.

— А! Так это ваша дочь? — начал было Румпель, но Белль предупредительно ткнула его локтем в бок.

— Чудесно поёт! — похвалила она, на секундочку обернувшись к мужчине. — Наверное, много репетирует?

— Так и есть.

Обиженный родитель начал развивать тему изнурительных репетиций, а Белль быстро вышла из беседы, предоставив это женщине, сидевшей по соседству с ним.

— Ты — само зло, — усмехнулся Голд. — Знаешь?

— Знаю, — улыбнулась Белль и с удовольствием расправила плечи. — Поскорее бы это закончилось.

Крис больше не показывался до своего выступления, а выступала его неназванная группа в самом конце, как раз после молодого человека, который выразительно и красиво прочитал несколько стихотворений американских классиков. Группа Криса должна была сыграть три песни и уйти, уступив место финальному номеру, но финальный номер сорвался и их попросили сыграть пять песен. Выходило у них не идеально, но в общем-то неплохо. Крис играл на губной гармошке и пел, девушка, которая ночевала у них на Новый Год, играла на синтезаторе и отвечала за женские партии, которые встречались в парочке композиций, и она звучала гораздо лучше остальных участников группы. После третьей песни повисла пауза, которую заполнил барабанщик, пока остальные решали, что играть дальше, и так вышло, что выбор этот определило присутствие Салли Холландер, которая заняла свободное место в первых рядах. Четвёртая песенка, злая и насмешливая, посвящалась ей. Крис, конечно, не сообщил об этом всем, но посвящённые поняли всё и сразу. В самом конце этой импровизации повторялось только одно слово:

— Хватит. Хватит. Хватит.

И когда стихло последнее «хватит», Салли Холландер выбежала из зала. Никто, казалось, этого не заметил, группа исполнила ещё одну песню, и концерт, к облегчению многих собравшихся, закончился.

Криса Голды решили подождать в вестибюле, рассматривали суетящихся людей, наблюдали за уставшими преподавателями и обрадовались, когда их ожиданию пришёл конец.

— Молодец, братишка! — с ходу похвалил Альберт. — Это гораздо лучше, чем кирпич в окно.

— Круто, — сухо отозвался Крис. — Рад, что тебе нравится.

Все четверо уже собрались уйти, когда Салли снова мелькнула на горизонте. Она была очень расстроенной, почти такой же, как Крис накануне, и когда заметила их, то попыталась снова исчезнуть, но Крис ей не позволил.

— Я приду к машине, — быстро сказал он родителям и побежал за девушкой: — Салли! Салли, подожди!

— Я точно ему врежу, — проворчал Ал, наблюдая, как брат скрывается за поворотом, и неодобрительно качая головой до тех пор пока, повернувшись, он не увидел недовольные лица родителей. — Что?! Он ведёт себя, как идиот!

Белль только вздохнула, закатив глаза, и зашагала прочь по коридору, а Голд размышлял, что бы ему на это сказать, но в итоге только махнул рукой и поравнялся с женой. Альберт, бормоча себе под нос ругательства, неохотно поплёлся следом за ними.

— Я просто за него беспокоюсь, — выпалил он, когда они разместились в машине. — Такое не каждый зрелый человек выдерживает.

— А ты у нас зрелый? — ухмыльнулась Белль и примирительно добавила: — Я тоже беспокоюсь, котёнок, но мы не должны ему мешать. Иначе сделаем только хуже. Так что давай вести себя тактично.

Альберт рассердился и пребывал в таком настроении вплоть до появления Криса.

— Только не говори, что ты с ней помирился! — фыркнул он, когда брат подсел к нему на заднее сидение.

— Даже не думал, — успокоил его Крис. — Я просто поставил точку.