Страница 49 из 107
— У каждого человека должны быть мать и отец, Рошан. Тебе будет хорошо у них, вот увидишь.
И слезы покатились из его глаз. Они скатывались по морщинистому лицу и исчезали в седой бороде. Рошан заплакал тоже.
— Не надо, мальчик мой, — шептал Абдул. — Ты не потерял сейчас, ты нашел.
Сам-то он знал цену потерям.
РАССТАВАНИЕ
Абдул уходил из города на заре. Он брал с собой лишь узелок с продуктами да палку, чтобы дорога оказалось легкой.
Мина с Рошаном пришли проводить старика. Он уже собрался и сидел у дверей дома, который покидал, как ему представлялось, навсегда. Был он задумчив, но не хмур, чертил прутиком на песке странные знаки и вздрогнул, когда подошли Мина с Рошаном. Рошан обнял старика, Абдул вздохнул и смахнул с ресниц невидимую пылинку.
— Вы могли бы жить у нас, — сказала Мина. — Ну зачем вам покидать Бангалор?
Абдул покачал головой. Все уже было переговорено между ними, и он к этому разговору возвращаться не хотел. Сказал лишь:
— Нет, госпожа Мина. Мне еще предстоит путешествие по святым местам. Ради Рошана я даже отдалился от Аллаха, и теперь надо много молиться, чтобы Всевышний простил меня.
Он поднялся, кряхтя, взял в руки узелок и палку. Старость подступала к нему вплотную в эти дни, и он это чувствовал.
Мина и Рошан провожали Абдула до окраины города, и только когда начались поля, остановились, чтобы попрощаться. Рошан прижался к старику и не отпускал его долго, так что Абдулу пришлось от него отстраниться — он боялся, что сердце не выдержит. Сказал глухо Мине:
— Берегите его.
Она кивнула и вдруг заплакала, не сдержавшись. Абдул махнул рукой и пошел по пыльной дороге, не оборачиваясь.
Рошан всхлипнул и прижался к матери.
— Он уходит насовсем? — спросил он.
— Нет, мой мальчик. Он обязательно к нам вернется.
Солнце поднималось над ними, обещая жаркий день. Новый день их новой жизни.
МЕСТЬ И ЗАКОН
ЧАСТЬ I
Глава первая
Древний паровоз, выпускающий из огромной трубы клубы удушливого черного дыма, неспеша тащил облупившиеся пассажирские вагоны по выжженной солнцем каменистой равнине. Несколько жалких деревьев оживляли однообразный, унылый пейзаж. Далеко позади остались цветущие долины Кашмира с бесконечными фруктовыми садами, тенистыми деодаровыми рощами и прозрачными зеленоватыми озерами, окаймленными плавучими полями. Здесь, у подножия Ладакхского хребта, расстилалось настоящее царство камней. Высокие кручи, увенчанные снежными коронами, уходили в ослепительно синее небо, вонзаясь в него хаосом заостренных зубцов. Холодные суровые горы подавляли своим величием.
Инспектор Джавад отошел от окна, сел на жесткую деревянную скамейку и закрыл глаза. Он уже в который раз попытался представить себе, для чего его вызвал Тхакур — бывший наставник молодого инспектора, поселившийся после отставки в этом Богом забытом месте.
Вытащив из нагрудного кармана форменной рубашки письмо, Джавад достал из помятого конверта лист бумаги, исписанный четким почерком. Уже этот летящий почерк вызывал у него много вопросов. Опытный полицейский сразу определил, что послание написано женской рукой, однако текст не оставлял сомнений в том, что диктовал его сам Тхакур:
«Дорогой друг! Вы будете удивлены, получив от меня это приглашение, ибо именно так следует расценивать мое письмо. Надеюсь, Вы еще не забыли Вашего коллегу, а я всегда буду рад видеть Вас в моем доме. Не скрою, что обстоятельства вынуждают меня обратиться к Вам за помощью. Если можете, приезжайте в Рамгар в последнюю пятницу июля, вас встретят. Тхакур».
Когда-то инспектор Тхакур считался самым опытным и храбрым полицейским, и Джавад был счастлив стать его напарником. Он многому научился у бесстрашного инспектора, прославившегося честностью и неподкупностью. За его голову разбойники сулили десятки тысяч рупий, они выслеживали его, устраивали засады, расставляли ловушки, но Тхакур неизменно выходил победителем из кровопролитных стычек.
В одной из таких перестрелок он спас жизнь Джаваду. Отряд полиции преследовал тогда банду Джедды, наводившего ужас на окрестные селения своими опустошительными налетами. Отряд прижал банду к бурной горной речке. Большая часть разбойников сдалась в плен, некоторые отстреливались до последнего, особо отчаянные бросились в реку в надежде переправиться на другой берег, но были перемолоты в чудовищной мясорубке перекатов. Главарь, вместе с кучкой телохранителей прорвал кольцо полицейских и устремился в горы. Отряд шел за ним по пятам, перестреливаясь с отстающими. Наконец разбойников загнали на узкий карниз, идущий вдоль отвесной скалы. Они сложили оружие. Когда выводили главаря, он набросился на Джавада, приняв его за старшего, и увлек за собой в пропасть. В последнюю секунду инспектор Тхакур поймал за руку своего напарника. С диким криком Джедда полетел на дно, сжимая в судорожно сведенных пальцах кусок ткани, вырванный из полицейского мундира.
Паровоз издал душераздирающий скрежет, выведший Джавада из задумчивости, и затормозил на крошечной станции. Инспектор ступил на запыленный перрон, поезд тут же тронулся и покатил по раскаленным рельсам в неведомую, совсем уже безлюдную даль.
На перроне стоял только один человек, обдуваемый горячим пыльным ветром. Он молча смотрел на приближающегося Джавада.
— Вы от господина Тхакура?
— Да, — очнулся незнакомец, — мне поручено встретить вас. Идите за мной.
«Странный слуга у Тхакура, — подумал инспектор, — у него такой вид, будто с ним случилось какое-то страшное несчастье».
Решив ничему больше не удивляться, Джавад пошел вслед за пожилым мужчиной. Они обогнули приземистое серо-белое здание станции, за которым оказался чахлый абрикосовый сад. К высохшему дереву были привязаны две лошади. Слуга вскочил на одну из них с неожиданной легкостью, молча указал на другую, предназначавшуюся для гостя. Инспектор привычно сел в потертое кожаное седло, и они понеслись по еле заметной каменистой дороге, звенящей под копытами резвых лошадей. За все время пути не было сказано ни слова.
Подъем становился все круче, стало тяжелее дышать, но скакуны не выказывали ни малейшей усталости. Вскоре они вынесли седоков к подножию высокой горы, у которой прилепился двухэтажный дом с широкими верандами и лестницами. По одной из них медленно спускался человек, закутанный в плащ из грубого полотна. Это и был Тхакур.
Он сильно изменился со времени последней встречи. Густые вьющиеся волосы поседели, лицо прорезали резкие морщины, и только глаза горели прежним неукротимым огнем. Джаваду почудилось что-то странное в его осанке, он сильно похудел, прежде широкие плечи стали узкими, как у подростка.
— Здравствуйте, учитель! Я получил ваше письмо и приехал.
— Благодарю вас, — глухим голосом ответил Тхакур. — Прошу в дом.
Они поднялись по лестнице в гостиную без дверей. В проемах висели лишь легкие занавески, развеваемые свежим горным ветром. Хозяин кивком пригласил гостя сесть на диван, а сам остался стоять возле книжного шкафа.
Пока Рамлал, так звали слугу, разливал по чашкам крепкий чай, сослуживцы обменивались воспоминаниями. Когда гость утолил жажду и отдохнул после утомительного путешествия, Тхакур приступил к тому, ради чего он вызвал Джавада:
— У меня есть к вам большая просьба.
— Слушаю вас.
— Мне нужны два человека.
— Кто они?
Хозяин кивнул слуге, тот достал из кожаной папки фотографии и подал их инспектору.