Лабиринт снов

С завистью людей я ранее не сталкивалась. Сегодня я смогла ощутить её на своей шкуре в полной мере, когда заметила, какими голодными взглядами провожали эльфа женщины.

Леголас, как назвать его поведение? Трусостью или пофигизмом? Не понять: он — то холоден, то вдруг смотрит на меня словно в последний раз… В Лориене он сказал, что с ним происходит то же, что и со мной. Ему так же сложно находиться рядом? Все его высказывания можно воспринимать двусмысленно. Он не опровергал и не подтверждал ни одной из моих реплик, оставаясь доныне безучастным к окружающим. Словно тяготился непомерной ношей. Да, он красив, и конечно, мне безумно хочется к нему прикоснуться, поцеловать, быть ближе… Не об этом ли думает каждая женщина, глядя на него? Так ли я отличаюсь от всех этих бедных овечек, пускающих слюни? Есть ли от эльфов иммунитет? Леголас же никого не замечал, ни меня, ни одну другую женщину на улице, люди ему безынтересны. Я прямо физически ощущала их зависть, а завидовать на самом деле нечему…

— Ну, что там у вас? — начала было я, но в кармане Антошки зазвонил сотовый.

— Да, зая, — ответил друг. — Занят. Что? Не реви, я еду. Хорошо, Светку захвачу, — он отключился.

— Зая? — Я иронично приподняла бровь.

— На себя посмотри, — отмахнулся Антошка. — Погнали в студию. До девяти успеем?

— Что случилось? — испугалась я.

— На месте узнаем, — он кивнул эльфу, дескать, давай с нами.

Глава 5

Солист группы Токио Хотэл делает себе укладку петардой. Незлобин. Камеди.

Я просто живу, а результат тот же. Светлана Александрова.

— Ни за что не полезу на декорации! Там лестница два с половиной метра, узкая площадка, я не каскадёр! — просьба подруги вызвала ком в желудке.

— Ну, Светик, ну прошу тебя, ну проси у меня что хочешь, знаешь, как должна буду?

И что с ней делать? Не объяснишь же, что я до смерти боюсь, в прямом смысле до смерти. Не факт, что тот, кто нас «ведёт» не подстроит то же самое. Антошка с Лёнькой показывали Леголасу кулуары. Там они и нашлись.

— Какая с меня Джульетта? — продолжала стенать подруга, намертво прилипнув к Антошке. — Я на две головы выше партнёра. Лена реально не может подняться, пьёт антибиотики. Билеты проданы, капец полный, представление сорвётся! Представляешь, сколько мы потеряем?

— Капец?!! Валерия, что за сленг? — возмутился Антон.

— Ого, да ты тиран? — с иронией полюбопытствовала я.

— Ага, — незамедлительно пожаловалась Лерка. — Ярко не одевайся, краситься нельзя, не ходи на каблуках, не будь куклой, и вообще сиди дома, на улице не целуемся — увидят!

Сатирическая искра во мне потухла. Зря я вмешиваюсь. Насколько мы старше их? Что бы не делал Антон, его право. По справедливости он молодец, духовно облагораживает девчонку, выполняя обязанности старшего. Но я окончательно убедилась, что изначально поторопилась в оценке чувств Антошки. Чересчур много «хозяйского» в его выражениях, я бы даже сказала отцовского. Но в таком случае, он не постеснялся сказать мне об этом.

— Светик? — умоляюще смотрела на меня Лерка.

Нехорошее предчувствие усилилось. Я посмотрела на эльфа. Не на Антошку, как обычно, на Леголаса. Почему именно сейчас я решила искать совета у него? Неподвижно смотрящий в окно эльф немедленно повернул голову, почувствовав мой взгляд. Мы долго смотрели друг другу в глаза. О чём бы он не думал, мне это недосягаемо. Леголас согласно опустил веки.

— Кто Ромео? — вздохнула я.

— Спасибо! — подруга накинулась на меня, заключив в крепкие объятия.

Мой друг закатил глаза.

— Светильник, сколько мне раз повторить, что ты дура, чтобы ты усвоила? — рассердился Антон.

Мы сейчас тише воды и ниже травы, учитывая опасность, глупо подставляться.

— Я не дура, я камикадзе, Тош.

Обречённо вздохнув, Антон смирился:

— Ладно, подстрахую.

— Ромео — Сергей, он новенький, помнишь второй состав? Способный мальчик только мелкий, — торопливо рассказывала Лерка.

Как же, помню, конечно.

А подруга, наконец, заметила эльфа. При виде Леголаса, Лерыч потеряла дар речи.

— Кто этот парень? — восхищённо прошептала она.

Испытывая странное недовольство её восхищением — и она туда же! — я неохотно ответила:

— Отец Леонида.

Что совершенно напрасно потому, что Лёнька весь светился сходной с Леголасом наружностью.

— Ух, ты, красавец!

Кто бы сомневался!

— Чтоб я больше про красавцев не слышал, — недобро пригрозил Антон, нежданно проявив солидарность с моими мыслями.

Лерка покраснела. Антошка зверел, что вполне понятно, если вспомнить ветреность моей подруги. Но разве она одна такая? Вся труппа обомлела. Я и не сообразила, а потом дошло — они на эльфа реагируют. Мы с Антоном привыкли к красоте, пресытились ею. Мы купались в повсеместной красоте годами, любуясь ею в природе, лицах, обстановке. Причём Антошке повезло больше меня, он прожил среди эльфов большее количество времени.

Лерыч притащила тряпки, мы тряхнули стариной, соорудив благообразный викторианский образ. Чепец с камнями, сорочка, корсет, тяжёлое шерстяное платье с длинными рукавами, — костюм в три слоя.

Декорации вызывали у меня стойкую непереносимость и токсикоз. Напрочь отказавшись лезть без страховки, я подписала друга на эту роль. Антошка поднялся за мной и стоя на две ступеньки ниже для пущей устойчивости, поддерживал меня обеими ладонями под то, что пониже талии будет.

Говорят, дважды в одну воду не войдёшь. Я совершенно точно была уверенна: что-то должно случиться. Но первый акт… второй. Прошло как по маслу. Удивительно, я пару раз потеряла текст, Серёжка виртуозно спасал положение романтическими жестами и публика простила. На поклон я выходила морально высушенная, на негнущихся ногах. Нас не отпускали минут десять.

В гримёрке, Антон, отодвинув цветы на пол, уселся на стол и откупоривал подаренную когда-то поклонниками Лерычу бутылку шампанского.

— В зале аншлаг! Вы видели? — щебетала влетевшая к нам Лерка.

— Здравствуй, «Кондратий», — вяло прокомментировала я.

Антон молча передал бутылку подруге, выглядел он ничем не лучше меня.

— Никогда не говори «нет», Светик! — фыркнула Лерыч, отпивая и передавая бутылку мне.

Бутылка переезжала из рук в руки. Мозг отогрелся, панически подсчитывал потери.

— Где Леонид? — взволновано спросила я, выдирая из волос шпильки и дёргая ворот.

Сердце тревожно забилось, к горлу подступала паника. Такие искушательства судьбы не проходят даром. С конца второго акта прошло минут двадцать. Куда она запропастились?

— Был в зрительном зале с отцом, — без заминки ответила Лерка. — Ты не сказала, как его звать, между прочим.

Паника усилилась. Почему их нет? Видимо что-то случилось. Если с ними что-то… Я не знаю.

— Мам, я папу привёл.

Вовремя! В нашу каморку просочился Лёнька, схватился за мои свисающие со стола ноги и прижался к подолу платья. Леголас с царственной осанкой остановился в дверях, прислонившись к косяку. Высшие, спасибо!

— Где вы были?

— Нас задержали, — ответил эльф в своей обыкновенно прохладной манере, бросив многозначительный взор на моего друга. Антон нахмурился.

Та-а-а-а-а-к.

Сердце тревожно забилось, к горлу подступала паника. Такие искушательства судьбы не проходят даром. С конца второго акта прошло минут двадцать. Куда она запропастились?

— Светик, представь мне своего мужа, или я сама ему представлюсь, — потребовала Лерыч, напоровшись на неодобрительное хмыканье Антона.

Да уж, начнём с того, что он мне не муж.

— Пожалуйста, — раздражённо отозвалась я, — мы не правительство, самоубийц отговаривать не обязаны. Лерыч, знакомься — это Лас, отец Леонида.

Пришлось сократить его имя. Глаза эльфа из небесно-голубых превратились в почти зелёные, цвет потеплел настолько, что им можно было растопить все ледники на планете. Что я такого сказала?! Можно подумать, у меня был другой выход. Я обняла сынишку крепче. Вспомнил маму!