Лабиринт снов

Последовал дружный смех.

— Ладно, — отыскивая подходящую кандидатуру на роль завтрака, сказал Антон. — Готова к труду и обороне?

— Всегда готов! — отсалютовала я.

Глава 2

«А я что? Сижу тихо, никого не трогаю, примус починяю». Кот Бегемот.

День прошёл в дипломатических тяжбах. Решить дело путём переговоров, как я хотела, — как оказалось не просто. Сложнее убедить Древов в правдивости своих слов. Старцы наотрез отказывались верить, что Саруман их враг. Они видели его «белым» главой магов. Очень близко подобрался Тёмный Властелин к столицам людей и эльфов. Выясняя отношения с Древами я пополняла копилку знаний. Тьма прокралась сюда давненько, задолго раньше описанного Толкиеном в книге. Кем был этот удивительный человек, сумевший так конкретно описать историю Средиземья? С детализацией у него возникли проблемы, но в целом… Предпосылки зла, навестили земли Средиземья задолго до появления Саурона. Мало чем помогли мне полученные знания: ничего про свой мир и как вернуться я не узнала. Ничего про пространства, никаких свидетельств путешествий во времени.

Я уж подумала, наши переговоры накрываются медным тазом. Как вмешался Антон, и вскоре дело сдвинулось с мертвой точки. К вечеру, мы вконец осоловевшие, с мозолями на языках, забрели на одну из полянок отдохнуть под раскинувшим свою листву деревом. Итак, из двух главных злодеев Алой книги — один, надеюсь, будет повержен. Остаётся Саурон, но он орешек нам не по зубам, Фродо победит его, уничтожив Кольцо Всевластья в коем сосредоточена сила Тёмного Властелина. Наше вмешательство не пройдёт бесследно, вопрос в том, как оно отразится на жизни в Средиземье.

Фродо с Сэмом несут Кольцо в Ордоруин. Арагорн, Леголас и Гимли направились выручать меня и Пина. Мы с Пином и Антоном — направимся в Изенгард. И дай Высшие, чтоб так оно и было! Боюсь, любые изменения губительны для устоявшихся здесь законов существования.

В девственно чистых джунглях деревья от десяти метров в высоту и не менее четырех обхватов в поперечнике. Листва перешептывается между собой, отдельные листочки смеялись чуть слышным шелестом. Давно ли я начала прислушиваться к растительности? Куда ни глянь — промежутки между стволами не толще меня. Будто деревья нарочно сдвинулись в круг оберегая нас, но почему тогда я не заметила манипуляций? Я посмотрела на Антона, устал бедняга, по сути проделав всю нашу работу.

— Что бы я без тебя делала, герой? — устало констатировала я.

Хоббит уже жевал, непринужденно вслушиваясь в наш разговор. Пин вообще вёл себя на редкость мудро, не вмешиваясь в беседы, помогая по мере возможностей. Трудно поверить, но очевидно, до него дошло в какую передрягу мы встряли.

— Ах, оставьте! — Антон замусолено улыбался.

— Антон, если б не ты, они бы нас не послушали, — я смотрела, как он вынимает полюбившуюся баклажку и делает большой глоток.

— Ещё слово — и краснеть начну, — небрежно отмахнулся он.

Я проводила взглядом его руку, нервно поерзала на траве, его фляга не давала мне покоя. Не замечала за ним тяги к алкоголю. Будет ли бестактным спросить? После недолгих колебаний решаю, что не будет.

— Антон, ты каждый день пьёшь? — спрашиваю тоном профессионального нарколога.

В ответ, отсалютовав мне фляжкой, парень продолжил занятие. Вообще нехорошо. Если у него зависимость развилась, то ситуация паршивая.

— Может, расскажешь? — осторожно спросила я.

— Может, — Антон кивнул, — когда-нибудь расскажу.

Да-а-а-а-а… Как всё запущено. Я оглянулась на Пина, хоббит немедленно отвернулся и старательно делал вид, что нас не замечает.

В то время, как у Хельмовой Пади бушевали вполне приземленные войны, мы брали крепость волшебника Сарумана, именующего себя «белым».

Перед выступлением Антон выдал нам лук и колчан со стрелами. На вопрос — что мне с этим богатством делать, — ответил, что я могу в принципе и в носу ими поковырять, но лучше использовать по назначению. Я потратила впустую не один десяток, пока научилась посылать стрелу в желаемую сторону. Отсмеявшись вдоволь под моим ядовитым взглядом, Антон пообещал научить пользоваться такой «игрушкой».

В разгар осады маг Саруман заперся в своей башне. Энты долго разрушали шахты. Важнейшее сделано — колдун обезврежен. Пусть заседает в своём «белом доме» до схождения Творцов. Нам несказанно повезло: основные силы Сарумана были брошены на Хельмову Падь. Будь орков больше, и мы — покойники.

На фруктовой диете хоббитам долго не протянуть. Разведав подземелье, мы нашли немало полезного, в первую очередь оружие, броню и продукты. Разумеется, мы с Пиппином дорвались до трофейной колбасы. Устроили достархан прямо на выемке осыпавшейся от каменных снарядов широкой стены. Рассевшись по краям скатерти, мы с упоением угощались.

— Вкуснота! — хоббит счастливо поглощал еду, срывая улыбки: сочувственную мою и умильную моего друга, намучился бедолага хоббит в плену.

Антон, вяло пожевав сыр, забрался повыше, вынул кисет, трубку и задымил. Напоровшись до отвала, аки дураки мыла, мы с хоббитом улеглись неподалеку и, подставив лица солнышку, отдыхали. Мысли мои блуждали где-то около Фродо с Сэмом и Кольца. Я возвращалась к ним со стойкостью маньяка. Вновь и вновь оценивала свой поступок. Узнать бы, был ли он единственно верным? Я могла пойти с ними, но тогда как бы я выбралась из Мордора? Кольцо наденет Сэм, на меня оно не подействует. Сэм вытащит Фродо из плена орков. Сэм донесет его до расщелины. Сэм, а не я. Оставшись здесь я возможно обрекла их обоих на смерть. Кто знает, была ли моя помощь для них незаменимой? Эдак недалеко и до шизофрении.

От невеселых мыслей меня отвлек голос хоббита.

— Хочешь, покажу, что нашел? — загадочно спросил он.

Мы кивнули. Пин вынул из-за пазухи палантир. Антон присвистнул, приподнявшись на локте.

— Дай сюда, — строго велел он, высовывая изо рта трубку.

Хоббиты — что дети, дай только новую игрушку позабавиться. Парень запрятал прозрачный шар в одежду, мечтательно затянулся и выпустил пышное облачко дыма.

Мне дико захотелось курить. Я редко курю. Вот сейчас, что называется, припёрло.

— Тоха, дай закурить? — попросила я валяющегося сверху товарища.

Пин, посмотрев на нас, неловко поежился. Обращаясь к Антону, я, не задумываясь, говорила на родном языке. Хоббит как будто не замечал этого. Вот тебе и душа нараспашку.

С трудом подобрав кости, Антон присел и бросил мне мешочек. Немного поморщившись, он вернул тело в исходное положение. Неслабо нас помяли. Антошку серьёзнее всех.

Трубку в руках раньше я держала исключительно как сувенир. Я ухватила её, не совсем зная как оно делается, набила трубку табаком, взяла огниво и честно попробовала затянуться. Дым обжёг горло и легкие. Я немедленно закашлялась и замычала, задев ненароком разбитую в драке нижнюю губу. В носу и горле саднило. Ребята захохотали. Я метала на них гневные взгляды и прочищала дыхательные пути. Они откалывали шутки в мой адрес, я же не сдавалась, пытаясь раскурить проклятущую трубку. Быстро перестав обижаться, продолжая попеременно кашлять и смеяться, я случайно подняла взгляд. И потерялась в синих как небо глазах эльфа. Трубка выпала из рук, Пиппин еле успел её подхватить. Я перестала дышать, мысли бессвязно путались. В голове мелькало что-то вроде: эльфы не любят запах табака и не уважают курящих, и какой же он красивый, а его губы…

Поодаль стояли также Гендальф, Гимли и Агагорн. На нас с Леголасом они внимания не обращали, визуально оценивали результаты нашего сражения.

— Поглядите на них! Мы там, понимаешь, бились, а они тут, понимаешь, курят! — возмутился Гимли, нисколечко не сердясь на нас.

— Вкушаем плоды победы! — хвастался хоббит.

Я изображала статую. Антон, почуяв неладное, проследил за моим взглядом. Увидел Леголаса и вонзился в него оценивающим взглядом. Похоже, было, как он размышляет с какой стороны удобнее начать его убивать. Эльф и ухом не повел.